— За мной? — замираю на мгновение, пытаясь понять, не ослышалась ли, а затем поворачиваюсь, — а ты? Разве не летишь?
— Нет, я остаюсь, — спокойно отвечает, выйдя из-за стола.
— Хорошо, — только и могу ответить. У меня нет никакого права просить его полететь со мной.
Глазами что-то ищу на столе, на полу, лихорадочно осматриваю руки и не знаю, за что взяться. Мне нужно чем-нибудь себя занять и не выдавать своего разочарования. Сказать, что я расстроена, узнав, что он остается здесь, в Москве, — это не сказать ничего. Неужели я и вправду надеялась, что он полетит со мной, и с этого утра мы будем неразлучны? Конечно, нет. Глупая Лера. Но и столь быстрое расставание застало меня врасплох. Это новость стала неожиданной, и мириться с ней было не так-то просто. Я не хочу лететь без него. Но понимаю, что, будучи занятым человеком, у которого расписана каждая минута на год вперед, между мной и работой, он выберет второе. Кто я для него? Всего лишь девушка, которая должна вернуть ему долг, и как обидно бы это звучало — взамен на деньги ему нужно только мое тело. То, что произошло ночью, ничего не меняет в наших отношениях. Я поеду домой и буду ожидать его звонка, когда он снова захочет меня увидеть. Только теперь ждать этого звонка я буду с нетерпением, а не с ненавистью, как раньше. Свое желание остаться вместе с ним, вряд ли осмелюсь озвучить Марку. Я, правда, пытаюсь скрыть огорчение и не показать виду, что меня это задело. Натянув маску равнодушия, мне с трудом удается выдавить из себя:
— Хорошо, — разворачиваюсь к раковине, чтобы продолжить мыть посуду, — Это не займет много времени, а потом я смогу собраться к приезду Семена.
— Лера, — слышу его голос за спиной, а затем его руки разворачивают меня и вот мы лицом к лицу, — дай мне день, я постараюсь уладить все быстро, — он хмурится, и слова его сквозят оправданием.
— Все нормально, Марк, — бормочу разочарованно. Пытаюсь обойти его, чтобы пойти в комнату и переодеться, но он не дает мне этого сделать. Положив ладони по обе стороны от меня, на столешницу, он закрыл доступ к отступлению.
— Ты ведь знаешь, я могу и заставить тебя остаться со мной, — спокойно, но твердо продолжает он, а я наслаждаюсь его теплым дыхание, что опаляет мою щеку, — я хочу этого охренеть, как сильно. Ведь я гребаный эгоист и думаю только о себе и о том, как сильно хочу запереть нас в спальне и не выпускать тебя ближайшие несколько дней, — от его слов мое лицо и шея должно быть пунцовые, я это чувствую, — но я понимаю, что это неправильно. Так будет лучше для меня, но не для тебя, — чуть наклонившись, заглядывает мне в глаза.
«Заставь меня остаться, заставь!!» — кричит мой разум от глупой и совсем ненужной обиды, а сама молчу, внимая, каждое его слово и закусив нижнюю губу.
— Я хочу вернуться с тобой, но возникла небольшая проблема, и чтобы ее разрешить мне нужно остаться, — продолжает он уже серьезнее, и я вижу, что на его переносице появилась морщинка, которую мне хочется разгладить пальцем.
— А тебе нужно вернуться, потому что в тебе нуждается отец. Также у тебя есть работа и учеба, разве забыла? — ободряюще улыбаясь, продолжает он, и аккуратно приподняв мой подбородок, пальцем высвобождает мою губу из захвата зубов, — Я помню это, поэтому и не посягаю на твою независимость, чтобы ты не обвиняла меня в этом, как и в прошлые разы.
Он так близко, и у меня буквально зудят ладони, от желая прикоснуться к его лицу. И желание попробовать его губы на вкус пересилило всякое стеснение и придало мне немного смелости, я обхватила его шею и прижалась губами к его губам. Это все что мне сейчас нужно. Ни слова, ни мысли о том, что мне пора лететь, оставив его здесь. А только пара минут, на которые я решилась, и за которые хочу насладиться лаской его губ и теплом рук. Мысленно я ликовала от счастья, что он не оттолкнул меня, а напротив, прижал теснее к своей груди и ответил на поцелуй. Жадно, как будто изголодался по моим губам, он мучил их, а затем ворвался в мой рот языком. По-собственнически и в нетерпении, он шарит руками по моей спине, бедрам и пытается задрать подол моего халата. И я уже готова помочь ему избавиться от теперь уже неудобного и ненавистного халата, но Марк резко остановился. Неохотно оторвавшись от моих губ и тяжело дыша, он прикоснулся лбом к моему лбу:
— У тебя есть три секунды, чтобы пойти переодеться. Иначе я забуду о своем обещании отпустить тебя домой, и ты останешься привязанной к кровати.
Глубоко вдыхаю и выдыхаю, пытаясь восстановить дыхание. Так и стою, не шелохнувшись, впитывая его тепло и дыхание. Он прав, нужно остановиться и идти собираться, у него свои дела, а меня ждет отец. Открываю глаза и поднимаю лицо.
— Беги давай, не нужно меня дразнить, иначе я за себя не отвечаю, — в его взгляде решимость продолжить начатое, не останавливаться, и такое ощущение, что несмотря на его слова, он ждет моего решения — захочу ли я остаться или все же полечу.
Разум берет свое, отодвигая на второй план гормоны и жгучее желание, что удается с трудом, и я отрываюсь от него. Слышу его сдавленный, разочарованный, как мне показалось вздох.
Собралась я довольно быстро, ведь вещей я с собой не брала. Единственное, сложила в пакет платье и туфли, не знаю, зачем они мне. Конечно же я больше не рискну это надеть, но пусть будут.
Марк проводил меня до парковки, где меня уже ждал Семен. Мужчины несколько минут обсуждали что-то, пока я ждала их возле машины. Когда разговор был закончен, Семен сел за руль, а Марк подошел ко мне, и взял за руку:
— Лер, пообещай мне одну вещь? — поджав губы, смотрит на меня нерешительным взглядом.
— Постараюсь, — киваю головой.
— У тебя до сих пор нет телефона, и мне нужно, чтобы ты всегда была на связи. Поэтому возьми телефон, что даст тебе Семен. Хорошо? — у него такое выражение лица, что как будто от моего ответа зависит его жизнь. Но мне это предложение нравится, и телефон я готова принять.
— Ладно, без проблем, — как он все предусмотрел, даже на расстоянии готов контролировать. Не удивлюсь, если за мной будут присматривать расставленные по углам шпионы.
— Отлично, во сколько ты ложишься спать? — странный вопрос.
— После работы около двенадцати, примерно в это время, — размышляю вслух.
— Тогда я наберу
