— Я не смогу стать для тебя просто другом. Для этого я слишком сильно тебя люблю. Я на половину молв и моя вторая половина преобладает над первой, выбрав себе пару на всю оставшуюся жизнь. И ей являешься ты. Я не смогу разлюбить и буду помнить всегда.
Решительным шагом Тиззей направился прочь из беседки. Но в дверях ненадолго остановился.
— Ты пахнешь морским бризом, щедро нагретым солнечным светом, несущим в себе смесь из тропических фруктов и свежести морского ветра. Только сейчас я понял, что он неуловим и свободен, оставаясь лишь легким соленым послевкусием на губах.
Это послевкусие я почувствовала сполна, когда соленые слезы щедро сбегая по моим щекам, касались и губ, так живо помнящих жаркие поцелуи любимого. Давясь рыданиями, я горько жалела лишь об одном, что не сказала Тиззею о своих чувствах.
Такой зареванной меня и нашел Адриан. Прижимая к своей груди он дал выплакаться и бережно вытер мое лицо платком, когда рыдания стихли.
— Не вини себя. Ты просто еще очень молода и неопытна. Тиззей расстроен отказом, но он не мальчик. Если действительно любит, он будет бороться за свою любовь. и будет готов ждать, сколько бы времени тебе не понадобилось, чтобы сказать да. Просто скажи ему, что любишь. Дай повод для надежды.
Прислушавшись к его доводам, все еще всхлипывая, я вдруг поняла, что он сказал мне эти слова вслух. Тембр его голоса прозвучал в моих ушах как любимая музыка. Ведь это могло значить только одно. Младший наследник Короля выздоровел, выйдя из тени. Мой друг свободен! Проклятие больше не давлеет над ним! Хмурое утро вновь стало светлым.
Глава 15 И ТОЛЬКО ПОКОРНОЙ НЕ БУДЬ НИКОГДА!
ТИЗЗЕЙ.
Горькое чувство поражения билось где-то у горла. Сколько раз он оказывался в подобном положении, но всегда на другой стороне и играл чужими судьбами, порой топча их и калеча. Видимо богиня решила сравнять счет. Как это оказывается больно — быть отвергнутым. Любить, стремиться, мечтать, желать, быть в шаге от мечты, что рассыпалась в прах сегодня в его руках.
За бокалом крепкого вина, далеко не первого, он вспоминал все моменты совместно проведенного времени с Виолеттой. Все ее шалости и проказы, доброту и благородство и, собственные, совершенно бесчувственные намерения. Поиграть, получить желаемое и бросить. Как делал всегда с надоевшей игрушкой раньше.
Могла ли почувствовать искренность в его намерениях его возлюбленная, если он сам порой сомневался в себе? Он взрослый уже мужчина, проживший несколько столетий, что он дал этой совсем еще молодой девочке, чтобы получить ее согласие? К деньгам и драгоценностям она была равнодушна, положение в обществе ее не прельщало, платья и балы, все то, чем можно было бы покорить сердце любой эльфийки, не касались ее. А все его предыдущие стремления сводились лишь к одному, сделать своей, чтобы владеть единолично. Разве это честная любовь? Он, вкусивший столько плотских утех, познавший стольких женщин, был уязвлен одной маленькой девочкой. Это сильно ударило по самолюбию, до сих пор не знавшему отказа. Но совсем недавно и он ведь встал на дыбы, от навязанного ему Отбора. И как легко он сдался сейчас, обидев свою малышку и доведя ее до слез. Глупый, великовозрастный дурак! И в то же время, она приняла участие в погоне за главным призом, которым объявили в этом Отборе? Зачем? Ведь у нее был повод отказаться, если она не претендовала на замужество с ним. Он ничего не понимал в ее поведении. Даже Алька в Безмолвии была предсказуемее. Он совсем запутался, зная лишь одно — без нее ему теперь не жить. Она стала его дыханием. его пищей, его снами.
Он не оставит свою девочку. Будет добиваться ее, докажет, что достоин ее любви. Просто будет рядом в нужный момент. Скажет, как он любит и что она значит в его судьбе, без стеснения, амбиций и пафоса. Вот только протрезвеет чуток, пьяный, великовозрастный дурак! Иначе в запале может снова наломать дров, отдалив любимую еще дальше. Лишь бы Виолетта не поддалась на уговоры Короля и не стала супругой младшего принца. Она запросто может согласиться из жалости и чувства дружбы, возникших между ними. Нет, нет! Тогда он просто украдет ее, спрячет на краю света. Хрупкий красивый бокал был безжалостно смят в крепких руках актера. Он и не заметил, как ковер оросился алыми каплями крови.
Перед глазами стояла картина у озера, при свете двух лун. Теплые волны и нежное тело, что он чувствовал каждой своей клеточкой, даже не прикасаясь к нему. Она ведь отвечала тогда, как и на все его поцелуи позднее. Значит еще не все потеряно. Значит все еще можно исправить, нужно только запастись терпением. Но вместе с тем не дать сесть себе на голову. Его любимая не из трепетных ланей. С ней будет очень интересно идти по жизни. Вот кто уж действительно не даст заскучать! Вот с кем никогда не будет ровно и накатанно. Но он готов и к такому повороту. Ради нее он выдержит все! Противный пьяный голосок совести нашептывал:
— Ради нее или ради себя?! Если действительно любишь, сможешь отпустить, если она выберет другого? Если действительно любишь?!
Стряхнув осколки разбитого бокала, Тиззей направился к полке с зельями. Его никогда не прельщало пьянство. Не нужно было начинать и теперь. Напиваться в одиночестве и вести все эти беседы с подсознательным я, что может быть болезненней?! Виолетта не сказала, что не любит его, она дала понять лишь то, что пока не готова к замужеству. Значит у него точно есть надежда. Ему, на данный момент, нужна трезвая голова на плечах. Отбор еще не окончен и предстоит как-то выходить из этого положения. Жениться ни на ком, кроме любимой, он не намерен. Уступать ее принцу тоже. И уж тем более идти на поводу у Короля. Похоже менять место жительства все-же придется. Раз девочка хочет учиться и посмотреть на мир, он последует за ней. Даже если придется стать невидимкой. Чтобы охранять и беречь, данное ему Судьбой сокровище. Нет! Он не готов отдать свою любовь без боя!
Через десять минут, трезвый и собранный. Тиззей покинул свои комнаты. Ему предстояло небольшое путешествие. Его путь лежал к портальным покоям, откуда он беспрепятственно мог удалиться в любом направлении с территории дворца. Следовало лишь оставить запись о маршруте дежурному. Если раньше он хотел принять приглашение директора Академии ради Алины, в которую успел влюбиться в Безмолвии, то теперь он точно сделает это ради Виолетты. Теперь он точно знал разницу между симпатией и другим всепоглощающим
