– Чего в мире-то творится? – спросил сталкер, идя следом за хозяином лавки. – Какие последние новости?
– В мире разное творится, – сказал Наймит. – А ты все по лесам бродишь, мимо жизни? Давно тебе говорю – айда ко мне. Не хочешь? Ну да бог с тобой. А из новостей особого ничего нет. Вчера Саньку Классика химера одна подрала, ногу откусила и голову. Так и похоронили его, безголового. Людка еще, лярва, прости-господи, в баре Босого траванула. Помнишь Босого? Ну, который в крапиве уснул пьяный прошлым летом? Его и траванула. Но живой. Что ему сделается? Желудок луженый. Еще давеча, дней пять назад, наемники в Точку приходили. Не из местных, во главе у них такой… черный был. Ну, в смысле, не африканец, а темноволосый. Чего-то рыскали, потом к Рахимычу заходили, побыли недолго, да и ушли лесами. Толпа приличная, человек тридцать будет. Видать, богатый главарь их, раз столько нанять бойцов может.
Тритон насторожился. Пять дней назад. Наемники. Заходили к Рахимычу. Вот теперь пазл складывался в очень красочную картину. Еще пока не до конца понятную, но то, что этот барыга и охота на Тритона и его спутников – это звенья одной цепи, сомнений уже не оставалось.
– А что за наемники? – как бы невзначай спросил сталкер.
– Говорю же, не местные. Не знаю таких. А что, небось, по твою душу ходили? – догадался Наймит.
Тритон пожал плечами.
– Пока точно сказать не могу.
– Может, помощь какая нужна?
– Спасибо, Вова, но пока только патроны.
Они прошли через узкий коридор в еще более тесную комнатушку, до потолка заставленную коробками и пакетами.
– Тебе каких? – спросил Наймит.
– Как обычно, пять – сорок пять.
– Я гляжу, ты все так же с «Абаканом» бродишь? – спросил хозяин, заглядывая гостю за спину, откуда торчал приклад автомата.
Сталкер кивнул.
– С твоим страшным лицом, Тритон, надо не с ним, а с топором ходить. Как маньяк, чесслово!
– Чего это?
– Живешь в лесу – в зверя превращаешься. Нет, ну правда. Глаза такие, как у волка, глянешь на тебя – и в страх кидает. Я, когда на зоне в охране служил, – да не на той Зоне, а в колонии одной для осужденных, – так там маньяки чалились, вот у них такие же глаза были, безумные. Только у сидельцев они словно бы огнем горели, а у тебя уже ничего не горит – пеплом присыпанные будто, но от этого еще страшнее становится. Безысходность какая-то. Б-р-р!
– Все это лирика, – сменил неприятную тему Тритон и начал складывать протянутые Наймитом патроны в рюкзак. – А аптечка есть?
– Есть витамин «Е», чтоб не было морщинок на лице, – улыбнулся Голубец и протянул покупателю сверток. – Вот, держи. Лучше всяких аптечек.
– Что это?
– Набор юного хирурга.
Тритон взял кулек, заглянул внутрь. Спичечные коробки с наклеенными на них бумажками с названием лекарств не внушали доверия.
– Да ты не брезгуй. Главное же не упаковка, а содержимое. А там есть чему порадоваться. Вот, например, это. – Наймит извлек из свертка коробочку со странным названием.
– «Больхана», – прочитал сталкер. – Ты это у таджиков, что ли, покупаешь?
– Зря нос воротишь. Крепкая вещь, между прочим. Хоть под паровоз после нее ложись – ничего не почувствуешь! Каренина позавидует. Принимать по полтаблетки, не больше! Иначе мозги спекутся. А вот это – чтобы кровотечение останавливать.
– Дай угадаю – «Кровьхана»?
– Нет, «Дырозарастин».
– Ладно, давай, – махнул рукой Тритон. – Разберусь сам как-нибудь. А из одежды есть что-нибудь?
– Да, переодеться тебе и вправду не помешало бы. Лохмотья, а не штаны. Пойдем, подберу из своего чего-нибудь.
Сталкер и торговец вышли из оружейной комнатки и направились в гардероб.
* * *Гончие мчатся в ночи. Темнота им не помеха, наоборот – во мраке их зрение и нюх обостряются. След, что взяли преследователи в доме Хозяина, еще свеж. Беглецы сильны, но один из них ранен, и это дает гончим фору. Они выполнят приказ Хозяина. Они стая, а стае бояться нечего.
Четырехпалый замирает, вслушиваясь в темноту. Чувствует присутствие постороннего. Сигнал тревоги тут же передается остальным.
«Слева чужак», – вспыхивает в голове Шестого. У него хорошо развито зрение, он мысленно передает картинку всей стае. В кустах прячется Чужак. Он очень опасен. Внутри него что-то есть, что-то такое, от чего даже гончим становится страшно. Неведомая мощная сила, перед которой невольно склоняются к земле головы гончих.
Пятый и Третий не выдерживают, начинают скулить. Боятся. Четырехпалый обжигает их ментальной оплеухой, начинает сжимать обручем их мозг. Гончие не должны бояться. Чужак страшен, но он не нападет. Он чего-то выжидает и, кажется, тоже заметил их, но не стал атаковать. Они просто пройдут мимо.
Пятый и Третий успокаиваются. От них вновь начинает поступать сигнал, а значит, стая вновь – как единое целое – идет по следу.
Добыча близко. Четырехпалый замечает капельку пота на листве. Ноздри гончего подрагивают, находка тщательно изучается, информация сразу же транслируется стае. Явно ощущается горький привкус – беглец принимал какие-то лекарства.
Пятый отчитывается: «Преследуемый ранен в ногу, идет, подволакивая конечность».
Это хорошо – значит, легче будет справиться.
Четырехпалый фыркает, передергивает плечами, стряхивает спикировавших с ветки клещей. Ни одно насекомое не приближается к стае, даже комары боятся пить их пропитанную химией кровь. А вот клещи не брезгуют ничем, и от них приходится время от времени избавляться.
«Дальше – деревня», – передает Второй, выныривая из кустов. Картинка размытая – у Второго не получается показать все полностью. Но и обрывков достаточно. Деревянные и кирпичные коробки, в которых прячутся люди. Это дома. Беглецы идут туда. Там слишком много людей. Со всеми стае не справиться.
Что делать?
Четырехпалый замирает в раздумьях. Замолкают и все остальные гончие, боясь помешать своими сигналами вожаку.
Наконец Первый выпрямляет спину, приподнимается. Дает команду – подойти как можно ближе к деревне и ждать. Добыча долго не задержится в поселке. Как только беглецы выйдут – сразу атаковать.
Стая довольно урчит.
Глава 17
Расплатившись с Наймитом за товар, Тритон попрощался с другом и двинулся дальше. Следующим пунктом в его списке посещений был Рахимыч. Много к нему вопросов накопилось у сталкера. Ох, как много.
Тритон понимал, что рисковал нарваться на засаду. Но чутье на этот раз молчало. «А, может, это таблетки Наймита на меня так действуют? Не обманул Вовка, действительно хорошая вещь – боль в
