Я залетела в ванную. Не лучший вариант. А если он высадит дверь? Тогда мне не спастись. Я и не думала, куда ломлюсь, когда удирала от насильника. Рванула куда глаза глядят. И теперь с ужасом смотрела на дверь, понимая, что она не защитит меня.
Он не выломал дверь. Не было сокрушительных ударов, треска, летящих в разные стороны щепок. Он просто выдернул ее одним-единственным рывком. Двумя руками отодвинул в сторону и вошел.
Темная фигура – могучая, широкоплечая – остановилась в проеме, загораживая единственный путь к бегству. Он не бросился ко мне сразу. Молча и неподвижно смотрел, наслаждаясь моей беспомощностью.
У меня дрожали руки. Я вся дрожала. Он наконец сделал шаг вперед. Я шагнула назад. Он – еще вперед.
Я попятилась. Шажок за шажком я отступала. Ральдарин надвигался на меня с неотвратимостью асфальтового катка без водителя. Хищная, надменная ухмылка не сходила с лица. Он упивался своей властью и моей беспомощностью.
Я не успела почувствовать, как пятка зависла в воздухе. Не успела остановиться и занесла вторую ногу. В следующую секунду я оступилась с бортика бассейна и полетела в воду.
Глава 14
Нет
Я упала спиной в воду и сразу ушла на дно. Через открытый в шоке рот поток хлынул в легкие. Ноздри, уши, глаза – все залило водой. Я судорожно задергала руками и ногами, пытаясь всплыть.
Это длилось не дольше пары секунд. Мужские руки рванули меня наверх. Выдернули из воды, перевернули лицом вниз. Меня встряхнуло от мощных ударов ладонью по спине. Вода выплеснулась из легких. Я закашлялась. А потом та же ладонь, что стучала по моим ребрам, с размаху ударила по щеке.
Боль была резкой и обжигающей. Рука Владыки оказалась тяжелой. Но почувствовала я ее будто вполовину. Опять, как и при падении с утеса, я ощутила себя лишь наполовину в своем теле. Часть меня словно пребывала за его пределами.
Держа меня над водой на руках, Ральдарин подгреб ногами к ступеням, поднялся из бассейна. Грубо перекинул через плечо – будто я была соломенным тюфяком, а не женщиной – и зашагал из ванной. Повиснув вниз головой, я видела мокрые следы от его ног и моих волос, что отмечали его шаги полосой влаги.
Он вынес меня в спальню. Швырнул на кровать, задрал мои руки вверх и начал стягивать джемпер.
– Нет! – заверещала я, задергалась и забрыкалась, пытаясь вырваться.
Ральдарин перебросил через меня ногу, уселся верхом мне на бедра. Просунул руку под спину, подтянул к себе и стащил-таки джемпер. Я осталась перед ним в одном бюстгальтере. Его пальцы нащупали застежку.
– Пожалуйста, – всхлипнула я. – Не надо. Прошу вас…
– Хочешь остаться в этой мокрой тряпке? А я должен посылать за лекарем в пограничные гарнизоны, чтобы вылечить тебе воспаление легких? У военных лекарей есть дела поважнее. В замке я их не держу. Здесь нет слабых людишек с привычкой перескакивать из одной хвори в другую.
Застежка щелкнула. Скользнули с плеч лямки. Ральдарин сорвал с меня лифчик и отшвырнул в сторону. От стыда я зажмурилась и не видела, каким взглядом смотрят на меня полуголую янтарные глаза. А бесстыжие мужские руки так же бесцеремонно расстегнули застежку пояса.
Резко и сильно Ральдарин рванул джинсы вниз. Плотная ткань царапнула кожу на ягодицах, бедрах, голенях, чудом не треснув. Вот оно, немецкое качество из секонд-хэнда!
Теперь я была перед ним в одних трусиках. В красный горошек. Неужели он сейчас сорвет их тоже?! Ральдарин рывком поднял меня с постели. Я боялась открыть глаза. Услышала шорох покрывала, и в следующее мгновение меня окутала теплая мягкая ткань.
Облегченно перевела дыхание. И поняла, что рано расслабилась.
Ральдарин обтер меня покрывалом, как полотенцем. Даже волосы подсушил, деликатно и заботливо, без былой грубости. А потом развернул и отбросил покрывало в сторону. Я вновь осталась перед Владыкой Драконов в одних трусиках танга.
Тяжелое дыхание обжигало мне висок. Жесткие пальцы скользили по груди, стискивали ее. Стыд разрывал меня в клочья. Никогда я не оказывалась обнаженной перед мужчиной. Никогда меня не трогали – не лапали! – так нагло и безжалостно. Ни капли не считаясь со мной, с моими желаниями.
– Не делайте так, – лепетала я жалко и беспомощно. – Не надо. Я не хочу.
– Не хочешь? – прозвучал над ухом грубый насмешливый голос. – Лжешь, Ирина. Я хорошо знаю женское тело. Понимаю его язык. Это, – он ущипнул меня за сосок, и я чуть не взвизгнула от легкой, но ощутимой боли, – это говорит, что ты хочешь. Я могу проверить, что ты говоришь мне здесь, самым честным местом женщины, в отличие от лживого человечьего языка.
Не открывая глаз, я почувствовала, как его пальцы забрались под ткань танга. В тонкие складочки, которых за всю мою жизнь касались только участковый гинеколог и я сама. Господи, ну почему я не могу упасть в обморок?! Какое облегчение было бы – просто рухнуть на пол без сознания и остановить это постыдное, унизительное действо! А притвориться никак. Я не сомневалась, что Ральдарин раскусит притворный обморок в два счета.
– А эта тряпочка не так уж бессмысленна, – разгоряченно пробормотал он. – Даже возбуждает… Я был прав, Ирина. Ты хочешь меня и здесь. Просто боишься. Не бойся. Тебе не будет больно. Я умею быть нежным. Хоть и не люблю так. Но у тебя это первый раз. Ты не знала мужчин. Человечкам больно в первый раз. Так что я буду мягким и нежным. Ради тебя, Ирина.
Его шепот обволакивал и зачаровывал меня. Я по-прежнему не открывала глаз. Ральдарин подхватил меня на руки и опрокинул на постель. Я чувствовала жар его тела, нависшего надо мной.
Кровь стучала в ушах, низ живота горел. Наверно, он был прав – я не осталась равнодушной к тому, что он делал. Тело млело и плавилось под его умелыми, властными прикосновениями. И он обещал быть мягким… Стоило ли сопротивляться, цепляться за девичий стыд?
Но в памяти мелькнули плетка и пощечина. И пренебрежительный голос Дэнерина: «Меня давно не волнует, где папаша берет себе девиц… Он вообще не затрудняется кого-то охмурять. Девицы всех рас и без того тают под знаменитым взглядом Владыки Драконов».
Он ведь сейчас просто возьмет меня и сомнет, как придорожный стебелек. Я для него – одна из этих девиц, что тают под его взглядом. Такая же, как все они, попользоваться разок. И что мне предстоит как-то помочь их миру, ничего не меняет. Дело отдельно, развлечение отдельно.
Я открыла глаза.
Янтарные радужки вокруг черных ромбов-зрачков смотрели прямо на меня. Огонь бурлил и колыхался в них. Хотелось нырнуть в него, воспламениться и гореть. Позволить испепелить себя пламенем сокрушительной страсти. Но как потом жить с россыпью пепла в сердце?
– Я. Не. Хочу, – проговорила холодно и раздельно. – Отпустите меня. Немедленно.
На миг огонь в глазах полыхнул уже знакомой вспышкой гнева. Но тут же сменился другим огоньком – игривым и насмешливым.
– Неужели? Все еще пытаешься мне лгать?
– Не пытаюсь. Что вам
