— Не отрицай, тебе было приятно, когда ты застрелил Митчелла, — откуда-то в руках Тени появился нож.
— Ты уверен? — Крис сжал руки в кулаки и приготовился к тому, чтобы кинуться на своего двойника.
— Ты либо глуп, либо просто не хочешь признавать, что это тебе понравилось, — настойчиво твердила Тень, стоя возле мужчины.
— Нет. Я не такой, — Нортону хотелось закрыть уши и не слушать то, что говорил двойник.
— Ты такой. А кто сейчас держит в руках нож? — удивленно сказал Тень, опираясь на дверной косяк сарая.
Крис стоял возле мужчины и занес нож для удара. Они поменялись местами. Нортон почуял острое желание зарезать пленника. В глазах все потемнело. Он страстно желал покончить с жертвой. Но в нем победила человеческая сущность, та часть его, которая еще несла в себе свет. Отчасти гипнотизер решил принять ответственность за то, что совершил.
— Хорошо. Ты меня убедил. Я — убийца! — закричал Нортон, и нож выскользнул из рук.
— Нет-нет. Ты маньяк, которому нравится убивать людей! — запротестовал Тень.
— Ошибаешься. Ты просто вирус, болезнь, которую можно излечить, и не больше. Считаешь себя неотъемлемой частью меня? Тут ты тоже не прав. Ты — ничто. Тебя нет нигде. Ты существуешь только здесь, — Крис несколько раз тыкнул пальцем себе в висок, — и все.
Тень вновь стала растворяться и превращаться в темный силуэт. Оно грозно зарычало, хватая себя руками за голову, и забилось в мучительной агонии.
— Эх, жаль мне его, — цокнул Предвестник, качая головой, — я думал, он сможет сломить тебя.
— А что, сам не решился со мной тягаться? — спросил Нортон.
Все вокруг начало таять и испаряться, как темный силуэт, от которого ничего, кроме раскаленного воздуха, не осталось. Пленники наряду с сараем также исчезли, а пейзаж на горизонте начал искажаться, заливаясь оранжевым оттенком.
— Тебе все равно суждено покориться мне, Крис, зачем усложнять все? — искренне не понимал демон.
— Не думаю, что ты поймешь меня, — отмахнулся от него Нортон.
Остров полностью исчез. Крис некоторое время парил в воздухе, пока его ноги не коснулись твердого асфальта. Перед ним в нескольких метрах была обычная деревянная дверь с круглой ручкой. Демона поблизости не было, но он следил за действиями гипнотизера из надежного укрытия.
Это было его последнее испытание. Предвестник наверняка занят поисками центра управления. И Крису важно оказаться в этой комнате первым, но не последним. Иначе, ему придется смотреть, как с помощью его тела, демон творит ужас. Нортон видел, что в городе творился настоящий беспорядок. И парковка, где призраки ожили, показав сцену из прошлого, только начало настоящего кошмара.
Подойдя к обычной деревянной двери с круглой ручкой, Крис принял окончательное решение. Он не собирается больше отступать. Ему пора ответственно отнестись к своей жизни, к людям, которым гипнотизер дорог. Нельзя отворачиваться от них и предать их веру в него. Нортон совершил достаточно ошибок и слишком долго не признавал своего одиночества. Он точно знает, что хочет быть с Джессикой и сделает все, чтобы вновь обнять ее.
Нортон вошел внутрь и сразу же попал в длинный коридор с многочисленными дверьми без конца. Сколько потребуется лет, чтобы проверить все комнаты? У Криса времени в обрез, и ему некогда заходить в каждую из них.
— Лифт? — вслух произнес гипнотизер, вспоминая рассказ Виктора об отце. Если ему не изменяла память, то теория МакКоя была в том, чтобы понять, на чем строится внутренний мир человека. Что есть быстрый способ попасть в центр управления всем подсознанием как по щелчку пальцев.
— Крис, зачем ты хочешь защитить человечество, к которому не испытываешь симпатию? — голос демона эхом пронесся по всему коридору. — Ваш современный мир напоминает мне Римскую империю.
— И чем же? — спросил Нортон, одновременно пытаясь понять, какой же главный элемент в его мире.
— Уровень образованности падает все ниже и ниже. Похоть и разврат стали нормой в вашем мире. И все закрывают глаза на это. Всем подавай зрелищ. Молодежь живет, прожигая свою жизнь, трахаясь в подъездах или устраивая оргии. Но все это сокрыто от глаз общественности. Вы гниете изнутри.
— И это мне говорит демон? — усмехнулся Крис.
— Не мы совращаем вас. История человечества движется по замкнутому кругу, и в какой-то момент начинает повторять ее. Римская Империя пала. Она прогнила насквозь. Также случится и с вами. Вы падете, от ваших цивилизаций останутся только одно упоминание и пепел, — ненавистно прошипел демон, изредка появляясь перед глазами Нортона.
— И что ты предлагаешь? — кажется, гипнотизер наконец-то нашел решение головоломки.
— Апокалипсис. Ваш мир обязан рухнуть, обратиться в пепел, и на его останках потомки начнут новый круг истории. Так было всегда. Прогнившее яблоко рано или поздно срывается с веток яблони. Также должно случиться и с вашим миром!
— Без твоей помощи, — сказал Крис и двинулся обратно к двери, чтобы выйти наружу.
— Стой. Ты куда? — внезапно появился демон, загородив своим телом путь.
— Закончить наше с тобой дело.
Крис подошел к Предвестнику и резко съездил ему кулаком по челюсти. Тот даже застонал от боли, а с разбитой губы закапала алая кровь. Он явно был шокирован тем фактом, что неожиданно стал уязвимым.
— Приятно? — победно спросил Нортон, наслаждаясь моментом.
— Как так? — демон потер ушибленное место, стараясь держаться хладнокровно. Но по нему было видно, что ему это не понравилось.
— Меня не волнует человечество в целом, ты прав. Но зато я могу на этих развалинах построить свою счастливую жизнь, а не ныть о том, что ничего нельзя изменить! — вырвалось у Криса.
— Ты мне надоел, ублюдок! Мнишь себя тут героем, когда являешься убийцей! — демон чуть ли не кричал от злости. — Все, этот бесполезный разговор пора закончить!
— Я впервые соглашусь с тобою, тварь, — гипнотизер вел себя вызывающе и чересчур самоуверенно.
Предвестник подскочил к Нортону и протянул руки к его горлу. Но неожиданно левая нога демона обратилась в камень, и он расстелился на полу. Крис не постеснялся врезать существу ботинком по лицу. Тот вздрогнул от режущей боли в носу. Из ноздрей побежала кровь. Тварь превратилась в обычного человека, лишенного всяких сил.
— Твою мать, как больно! — взревел демон, которому, видать, не были известны настоль острые ощущения.
— У меня к тебе один вопрос есть. Зачем я нужен тебе? Зачем ты тогда
