— Как что? Отрастить нужно, деточка. С коротким волосом неудобно, нехорошо это. Ты Хозяйка, вот и отращивай. Делов то.
Интересное замечание. Мы посидели немного на берегу, пока я сушила волосы. Вокруг стояла тишина раннего летнего вечера. Тихо плескалась вода у берега. Облака над лесом розовели, подсвечиваемые закатным солнцем. За зарослями водяных лилий начиналась вечерняя игра рыбы — круги расходились по воде, перекрывая друг друга. Старые ивы нависали над водой, камыш рос куртинами у берега. Но были и растения, которых я не знала. Большие раскидистые кусты с каштановыми листьями, цветы непривычной формы, трава сизо-серая и мягкая, как шелк.
За кустами топтались двое парней, демонстративно стоя к нам спиной. Я прошла мимо и оглянулась на них. Судя по тому, что двинулись они за нами, это охрана. Ну, это ожидаемо. Тут как назовешь — охрана или стража, или надзиратели. Симпатичные.
В комнате меня ждала ночная рубашка на кровати и кружка парного молока на столе. Значит, есть еще кто-то из женщин, не мужик же доил корову. Может это жена Зодара, а я про него плохо думала. Жаль… На двери был внутренний засов и этот факт радовал. Я закрылась на ночь, легла в постель и долго пыталась уснуть. Плакать пока не тянуло, но я чувствовала, что это еще ждало меня впереди. Пока я не страдала по поводу безвыходности и безнадежности моей ситуации. Узнаю все, и уже потом буду паниковать. Или нет. А пока постаралась отвлечься от переживаний и представила, как отрастают мои волосы, тяжелой и пышной золотой волной спадая на пол с кровати, завиваясь на концах. Грустно улыбаясь, уже засыпая, представила себе заодно осиную талию и идеально здоровые зубы — мои проблемы. Зуб не успела вылечить, как тут у них со стоматологами? От холодной и горячей еды он конкретно побаливал.
Глава 2
Утром даже не испугалась, проснувшись на копне волос. Спокойно и отрешенно рассматривала это богатство, не понимая своей реакции на все происшедшее. Так же спокойно достала из сумочки зеркальце и оценила зубы. Они порадовали снежной белизной и, надо полагать, отсутствием кариеса. Талию ощупывала руками. Сидя на кровати в полотняной рубахе я постепенно начинала задыхаться от подступающего панического чувства безысходности и ужаса — того, чего я боялась и страшилась почувствовать позже. До меня доходило, что меня совершенно точно не отпустят отсюда. Я действительно умею все, чего от меня ждут. Маленькая надежда на то, что произошла ошибка и в разговоре с начальством это обнаружится, пошла прахом. Они знали о моих способностях больше меня. Зачем я вообще повелась на эту подначку о волосах? Не поверила в то, что смогу — вот почему. И представляла себе весь процесс с иронией, вот и получилось до пола. Теперь я дала им подтверждение своей проф. пригодности. Паника сменилась апатией. Вяло думала — обрезать и спрятать под кроватью? Дурь.
Одела высохшее белье и новую одежду. Корсаж легко зашнуровался до предела. Неумело собрала волосы в косу. Нужно было в туалет. Вышла, как сомнамбула, прошла мимо Марашки на улицу. Прошла в будку туалета, намотав косу на шею три раза. Потом умывалась возле колодца. Чистить зубы было нечем. Так же, молча, прошла обратно в свою комнату.
Ничего не хотелось, легла опять в постель. Достала свой простенький мобильник, поставила на прослушку мелодии вызова. Слушала бездумно, отстраненно, пока не сел аккумулятор. Давно нужно было подзарядить… Не было ни одной умной мысли, которую стоило бы думать. Смотрела в потолок, он расплывался в глазах. Дверь в комнату открылась и вошла Марашка. Присела на край кровати и погладила по голове:
— Давай помогу с волосами. Ты ж не умеешь. Мешать будут, длинные очень.
— Обрежу, если будут мешать.
— Не нужно — тебе с ними помогут. А захочешь — и обрежешь. Не в них дело, да, деточка? Не в них. Вставай, заплету тебя да поешь. А то скоро, видать, уже приедут. Что ж ты будешь распустехой… Не порядок это.
Так, приговаривая, она расчесала и заплела мне косу, уложив ее на голове двойной короной. Шпильки в чужой руке скользили, царапая кожу. Я морщилась.
— Красивая ты, деточка, необычная, у нас народ темноглазый да чернявый. Другая ты совсем, а и не только из-за волос. Я по молодости тоже ой, какая была. Самого лучшего парня себе взяла. Дети хорошие выросли, мы хорошо жили, да не долго. Не переживай ты так сильно. Больше худа не будет. Только хорошее. — Бормотала женщина, укладывая мою косу. А я понимала, что она меня успокаивает так. Не была я красивой. Симпатичной — да, а вот чтобы стать красивой, нужно было приложить усилия, грамотно сделав макияж. И фигура у меня скорее спортивная, чем женственная — среднего роста, тонкокостная. Хотя…я немного подправила ее, подчеркнув талию. Да и будь я красивой, что бы дала красота в моем положении? Ничегошеньки… ничего.
На дворе послышался топот и гомон. Что-то говорил Зодар — его голос я узнала. Ему отвечали, что-то обсуждали. Потом в дом вошли новые люди. Впереди точно — сам герцог. Возраст тоже лет около тридцати. Уверенная манера держаться, посадка головы, взгляд, по-хозяйски пробежавшийся по мне с головы до ног. Не так красив, как Зодар, но тоже интересный мужик. Короткие волосы, не скрывающие длинный рубец шрама выше виска. Уверенность, властность, наверное, для его женщины это ощущается, как надежность. За таким, как за каменной стеной. Чуть
