— Я один, и, собственно, поэтому меня допустили к должности третьего правителя Рейтана… полагали, что без поддержки семьи я быстро сломаюсь и стану тем, с кем они привыкли иметь дело, — послушной марионеткой. Просчитались.
И он посмотрел на меня багрово-синими глазами, заставив невольно вспомнить про кольцо, которое я так и не достала из кармана своего плаща.
— Ну, — произнесла наконец, — они, насколько я понимаю, пытались тебя в семью… включить.
— Ты про попытку Тейнара подсунуть мне свою дочь? — насмешливо поинтересовался Тень, издевательски выгнув бровь.
— Она… красивая, — была вынуждена признать я.
Саттард покачал головой и безапелляционно произнес:
— Как бы она ни была красива, у нее есть один неоспоримый недостаток — она не ты.
Не стала спрашивать, в чем проблема и с чего это, в принципе, можно считать недостатком.
Мы снова помолчали, думая каждый о своем, и Арнар вдруг сказал:
— Прости за активацию протокола 7777-1-97. Я не хотел сделать тебе больно, я просто не хотел и не хочу тебя терять.
Мрачно посмотрела на него, недвусмысленно намекая, что подобное не прощают в принципе.
— Запаниковал, сорвался, — хрипло признался он, пристально и честно глядя на меня.
— Мне от этого не легче, — тоже предельно честно сообщила я.
Арнар помолчал, сжимая и разжимая кулак, затем вдруг спросил:
— Ты планировала сделать карьеру в языковом управлении?
Несколько растерявшись, все же ответила:
— Нет.
— А за что получила звание капитана? — последовал новый вопрос.
— За ведение переговоров в экстремальных условиях, — призналась я и подумала, что хочу пить.
Я просто подумала, но Тень вдруг гибко поднялся, сходил к холодильнику, достал бутылку воды с Гаэры, из шкафа извлек стакан, налил и протянул мне.
— Спасибо.
Он кивнул, принимая благодарность, сел рядом со мной и спросил:
— И какие условия у вас считаются экстремальными?
Пожав плечами, сделала глоток воды и рассказала:
— Семьдесят шесть часов без перерыва — переговоры с катонгскими террористами. Я тянула время, десант пробирался через джунгли Катонга. Две тысячи семьсот переселенцев остались живы. Десятерых казнили на моих глазах для… ускорения процесса моего освоения их языка и большего стремления к взаимопониманию, еще четверо погибли при перестрелке.
Тень прищурился и переспросил:
— Они казнили людей на твоих глазах? Ты была там?!
— Нет, я была в управлении, — улыбнулась ему. — Ты что, в джунглях Катонга гибнут даже киборги, я бы просто не дошла, даже под прикрытием десанта.
— Киборги гибнут, а десант дошел? — с нескрываемым скепсисом переспросил Арнар.
— Это же десант, — пожала плечами я. — Их учат превосходить машины во всем, и они превосходят в итоге.
Он покивал и вернулся к вопросу, который, похоже, интересовал его гораздо больше возможностей наших спецвойск:
— Так, значит, ты, в принципе, никогда не стремилась сделать карьеру?
И я поняла, к чему он клонит.
Отодвинувшись от него до самой стены, села, закинула ноги на скамейку, сложила руки на груди и молча посмотрела на сахира.
— Просто пытаюсь понять, — явно не придя в восторг от демонстрации моей враждебности, быстро сказал Саггард.
— Понять что? — уточнила я.
— Понять, для чего тебе место руководителя языковой службы, — процедил он, с трудом сдерживая… злость?
Под моим удивленным взглядом успокоился, даже подышал для успокоения, и молча воззрился на меня, ожидая ответа. Я, правда, не понимала какого.
— Саттард, — проговорила после недолгого молчания, — дело не в том, что мне или еще кому-либо требуется место руководителя, дело в том, что я или кто-либо другой может сделать для Гаэры, заняв место руководителя языковой службы.
Под его непонимающим взглядом попробовала объяснить иначе:
— У специалистов S-класса нет амбиций. Амбиции и стремления есть у кадетов, в Университете Космических сил подобные качества приветствуются и поддерживаются, но после… после остается работа, и тут уже приоритетная задача — качественно делать свою работу. Или сверхкачественно. Мы склоняемся ко второму варианту.
Сахир продолжал пристально смотреть на меня, и мне очень не нравилось ожесточенное выражение, что проступало на его лице. Я уже видела такое… и мне также не понравилось то, что случилось позже.
— Саттард, — позвала осторожно.
Его взгляд едва ли изменился, разве что стал злее.
— Всегда есть другие варианты, — вдруг произнес он. — Можно заключить союз напрямую с Танаргом и этим вынудить Гаэру куда как более лояльно относиться к моим… слабостям.
Я оторопела.
Тень вдруг как-то устало сгорбился и тихо сказал:
— Я не хочу отдавать тебя, Лея.
Помолчал и добавил очень уверенно:
— И не отдам.
Возмущенно выдохнув, раздраженно спросила:
— А как вообще можно кого-то не отдать, Саттард?
— Можно, малышка, — очень странно улыбнулся он, — все можно. Ставишь цель — достигаешь. Все предельно просто.
Отрицательно покачав головой, тихо возразила:
— С целью — да. А с человеком — нет. Я человек. Живой, со своей жизнью, планами и приоритетами. Меня нельзя взять и не отдать, Саттард.
Он улыбнулся и произнес:
— Поговорим об этом через месяц, Лея, или два. Едва ли я могу сейчас уверенно обозначить временной промежуток, но поверь — или они пойдут на мои условия… или они пойдут на мои условия, иного не будет. Ты поела?
— Возможно. — Я очень неуютно почувствовала себя после этого разговора.
После всего вот этого.
— Если поела, мы идем спать, — обозначил планы на будущее сахир.
Посидев, молча посмотрела на него и спросила прямо:
— И что будет дальше?
— Ночь, — последовал очень оригинальный ответ.
— А после… ночи? — не отступала я.
— Утро, рабочий день, вечер — все как всегда, — не отводя взгляда, отчеканил он.
— Серьезно? — Я не сдержала усмешки: — Позволь уточнить только, кто из нас будет работать?
Сахир повел плечом, с хрустом размял шею, посмотрел мне в глаза и ответил:
