я спросила:
– А как убили Степу?
– Вообще-то, это тайна следствия, – сказал Кротов, озабоченно роясь в пестрой горе шелковых халатиков и подвязок, – но вам я скажу. Его задушили удавкой. Очень профессионально. Только это было уже напрасно.
– Почему? – удивилась я.
– Потому что он все равно не выжил бы после тех травм, что ему нанесли перед смертью, – откровенно поделился с нами Кротов тайной следствия и добавил для особо тупых: – Его пытали.
– Пытали! – ахнули мы. – Зачем?
– Искали чего-то, – пожал плечами Кротов. – Видели, какой разгром в квартире?
– Видели, но мы думали, что это ваши ребята постарались, – растерянно сказала я.
– Ни в коем случае! – возразил Кротов. – Чтобы привести в такое состояние квартиру, нужно по меньшей мере часа два. А мы тут всего около часа. Поэтому нам так важно установить, в какое время покинула квартиру жена убитого. Вероятно, те мужчины, что сопровождали ее, и были убийцами ее мужа. Вы точно помните, что видели ее еще в первой половине дня?
– Спросите у других соседей, – посоветовала я.
– Обязательно спросим, – со вздохом сказал Кротов. – Очень странная история. Сначала исчезает жена, потом убивают мужа и обыскивают квартиру. Как это может быть связано одно с другим?
– Кстати, а что слышно у него на работе? – поинтересовалась Мариша.
– Почему ты спросила? – насторожился Кротов.
– Степа подозревал, что у Милы был роман с его начальником, – сказала я.
– В самом деле? – оживился Кротов. – Тогда понятно, почему пропали последние тетради дневника. Вероятно, их и искали убийцы.
– А может быть, что Степу убил один человек, а потом другие уже перевернули вверх дном квартиру? – спросила я.
– Маловероятно, – сказал Кротов. – Соседи слышали шум из этой квартиры, который примерно совпадает по времени с убийством. Хотя ваше предположение тоже нельзя исключить.
– А кто вызвал милицию?
– Соседи и вызвали, – сказал рыжий. – Из сорок первой квартиры девочка пошла гулять с собакой, а та уселась под дверью и начала выть, так что ее не оттащить было. На вой выглянули другие соседи, вспомнили про странный шум, кто-то вспомнил, будто бы видел двух крепких парней, которые недавно спускались по лестнице, и решили на всякий случай сообщить в милицию.
Дальше нас вызвали подписать протокол изъятия двух керамических плиток, одного топорика для рубки мяса, утюга и парочки вилок, найденных возле трупа. Набор, мягко говоря, заставивший меня затрепетать и в очередной раз пожалеть, что послушалась Маришу.
– Николай Валентинович, – обратился наш Кротов к высокому усатому мужику, – тут девушки говорят, что у жены убитого Федорчука был роман с его начальником по работе. Проверить?
– Действуй, только осторожно, – предупредил его усатый. – Больше необходимого не болтай, я же знаю, что у тебя язык без костей.
– Ну что вы, – обиделся Кротов. – Я-то всегда кремень. Так я поеду?
– Ладно, кремень, – усмехнулся усатый. – Ты хоть название фирмы, где работал покойный Федорчук, знаешь? Или ее адрес?
Судя по физиономии Кротова, этим вопросом он до сего момента не озадачивался.
– Поищи запись в дневнике его жены, – посоветовал ему начальник и обратился к нам: – Девочки, вы не знаете, когда примерно ваш сосед устроился на работу шофером? Может быть, вы заметили, когда он стал подкатывать к дому на новеньком джипе? Или он вам сам хвастался?
– Где-то прошлой зимой, – сказала я. – Мы его недавно встретили, и он сказал, что уже почти год без двух месяцев горбатится на своего шефа. Достало его, хотел работу другую подыскивать.
– Значит, смотри записи за прошлую зиму, – велел усатый Николай Валентинович Кротову и снова обратился к нам с Маришей: – А почему же он не нашел себе другой работы?
– Думаете, это так легко? – пожала плечами я и принялась импровизировать, используя собственный опыт, так как убитый при визите к Марише ни словом не обмолвился о своих попытках. – Нужно несколько свободных дней или хотя бы часов, чтобы походить по фирмам и показаться там. Никто ведь не возьмет человека на работу просто по одному телефонному звонку. А этих часов у Степы и не находилось. Он работал с утра и до позднего вечера. А бывало, если шефу приходила охота прошвырнуться по ночным заведениям, что с утра и до утра.
– А что именно его не устраивало на работе? – снова обратился к нам Николай Валентинович.
«Зануда какой, – подумали мы с Маришей хором, – тебя бы заставить работать на генерала, который твою жену имеет, посмотрели бы мы на тебя».
Вслух же я сказала:
– Его шеф положил глаз на Милу, и она отвечала ему взаимностью. Иначе откуда у нее все эти тряпки и дорогая косметика? Хотя внешне, как говорил Степа, все выглядело вполне прилично. У Милы была какая-то затяжная болезнь, при которой у нее болело то сердце, то печень, то поджелудочная. И шеф Степы систематически помогал ей ложиться в элитные клиники, договаривался с врачами и, между прочим, оплачивал лечение. Палата там больше напоминала номер люкс на одного в гостинице с четырьмя звездами – свободное посещение родных и прочие удовольствия, – но мужа туда почему-то пускали редко и с большой неохотой. Вот он и заподозрил неладное.
