Иуда убрал руку с моего плеча и забрался в машину. Брат Лука сидел за рулем. Он кивнул мне последовать примеру брата.
Я все еще не отрывал взгляд от Иуды, ожидая, что он даст мне ответ на вопрос. Я постучал по двери фургона и повторил:
— Зачем фургон?
Иуда посмотрел на брата Луку и усмехнулся.
— Увидишь, брат. Нам нужно кое-кого забрать. И ты точно будешь рад. Я сделал это ради тебя. Ты будешь доволен. И это сюрприз позволит нам сделать шаг ближе к цели.
Я нахмурился, неуверенный, что это может быть за сюрприз, но был удовлетворен ответом. Из-за разногласий по поводу детских роликов, наше общение было не таким, как обычно. Иуда не навещал меня в особняке, и впервые за долгое время я почувствовал себя полностью одиноким.
Без Иуды я был потерянным.
— Спасибо, — поблагодарил я минутой позднее, когда мы подъехали к воротам, чтобы выехать из общины.
Иуда повернулся ко мне с улыбкой на лице, я мог видеть, как много для него значила благодарность. — Я знаю, что иногда ты не видишь цель нашего пути, но я делаю это ради нас. Наши люди верят в тебя, пророк, Каин. Как и я.
Я сжал руку Иуды и устроился на своем месте. Брат Лука прочистил горло и сказал:
— Я запланировал Дань Господню на конец этой недели. Пророк Давид руководил ею в нашей прежней коммуне, но я знаю, что в Новом Сионе этим занимается Иуда, пока у тебя еще нет жены или спутницы. Люди начинают задаваться вопросом, почему мы перестали проводить их регулярно. Наши люди начинают терять веру.
Я напрягся, когда слова брата Луки дошли до моих ушей. Иуда заерзал на своем месте.
Дань Господня. Братско-сестринский ритуал. Я потряс головой, желая избавиться от мыслей, что Мэй рассказала мне об этой церемонии.
— Брат. — Иуда крепко сжал мое колено. — Не позволяй нашим людям в тебе сомневаться. Мы призвали их со всего мира, чтобы объединиться как одна община, под Господом, посланником которого являешься ты. После нападения дьяволов, с которыми ты жил пять лет, они ищут в тебе того, за кем можно идти. Нам нужен порядок. Нам нужны обычаи и убеждения, которые будут соблюдаться, или наши люди не дудут верить. Тебе нужно узнать больше о священом круге и появиться на Дане Господней.
Иуда был прав. Мой дядя посещал их церемонии и наши люди никогда в нем не сомневались.
— Брат? — снова спросил Иуда. Я кивнул.
— Я последую за ними, — согласился я, борясь с внутренним желанием, которое учило меня другому.
Иуда широко улыбнулся.
— Идеально, — он вздохнул в облегчении. И поверь мне, после сегодняшнего дня ты захочешь принять участие.
Я снова нахмурился. Но в моей голове снова возникли слова Мэй...
Ты когда-нибудь насиловал ребенка... ты когда-нибудь брал ребенка в братско-сестринском единении...
Когда фургон отъехал, я посмотрел в окошко, затем закрыл глаза. Я молил господа, чтобы он помог мне пережить этот кошмар.
***
Час спустя брат Лука остановился у обочины дороги, по пути к знакомому месту.
— Почему мы здесь? — спросил я Иуду.
— Ты узнаешь это место? — спросил он удивленно.
Я кивнул.
— Иуда, что...
— Ты ждал этого долго, брат. Еще пару минут и увидишь, что у меня есть для тебя.
Я посмотрел в окошко на заброшенный город, который мы использовали с Палачами, и мой желудок сжался от неприятного предвкушения. Здесь не было ничего, кроме заброшенных зданий и грязи.
Я сидел в тишине, когда мы приблизились к старой мельнице. Возле нее тоже стоял фургон и двое мужчин.
Они были оба одеты в черное. Я их не узнавал, они не были частью общины.
Тот, что крупнее, дернул подбородком, когда мы вышли из фургона.
— Иуда? — спросил, но я покачал головой и указал на брата. Мужчина усмехнулся.
— Бл*дь. Вас тяжело различить.
Иуда сделал шаг вперед и взял на себя инициативу.
— Все прошло хорошо?
— Как по часам, — ответил мужчина.— Наши люди сделали все, что нужно. Полное исчезновение. Записи того, с кем она встречалась, удалены. Никаких следов, за что нам и заплатил Великий Магистр Клана. Мы все делаем правильно. Поэтому нас и берут на эту работу.
Заплатил, подумал я. Но зачем Иуде эти наемники?
— Ценный груз? — спросил Иуда.
— В мельнице. Вместе с девушкой.
В глазах Иуды заплясали бесята, я удивился, чему же он так обрадовался. Затем он повернулся ко мне.
— Готов к сюрпризу?
Заинтригованный, я кивнул. Мы с Иудой последовали за мужчиной в мельницу. Поначалу я ничего не мог видеть, затем увидел молоденькую девушку с пистолетом в руках.
Боже. Девчонка выглядела на тринадцать или четырнадцать лет. Она была одной из нас, в сером платье и белом чепце.
Наемник повернулся и улыбнулся.
— Отказалась сдвинуться хоть на секунду. Она сказала, что является солдатом в священной войне, и будет на посту, пока вы не приедете.
Я прищурился, попытаясь вспомнить девушку. Я не смог, но когда повернулся к Иуде, увидел, что он смотрит на нее с вожделением. Как будто она Фиби...
Нет...
— Брат Иуда, — сказала девушка и рванула к нему, сразу же обняв, когда оказалась рядом. Иуда обнял ее в ответ и поцеловал в лоб.
Мое сердце кольнуло, когда я увидел, как мой двадцатичетырехлетний брат отстранился от девушки и поцеловал ее в губы. Я находился в шоке, когда он разорвал поцелуй и повернул ее ко мне. Она сразу же опустила глаза и склонила голову:
— Пророк, для меня честь познакомиться с вами.
Я посмотрел на горло улыбающегося Иуды.
— Это Сара, брат. Моя спутница. Разве она не красавица?
У меня не было слов для ответа.
— Она включена в мой план твоего сюрприза. Ты все сделала хорошо, любимая.
Ее лицо озарилось, а губы изогнулись.
— Они шлюхи. Все они. Мужчины, с которыми они живут, дьяволы, нечистые грешники. Меня тошнило находиться рядом с ними. Но я была сильна. Думала о нашем плане. И они не засомневались во мне ни на секунду.
Иуда поцеловал ее в макушку и, обняв рукой за плечо, пообещал:
— Они будут наказаны, а ты похвалена, когда мы вернемся домой. Только подожди, пока наши люди узнают, что ты сделала ради них.
Я слушал разговор Иуды с Сары. И наблюдал, как он направил ее к деревянной перегородке. Но в моей голове было только: Они шлюхи. Все они. Мужчины, с которыми они живут, дьяволы, нечистые грешники. Меня тошнило находиться рядом с ними...
Я пытался отогнать тревожные мысли. Он бы не ослушался моего приказа. Он был не стал забирать их пока бы мы не стали сильны, пока не были бы готовы...
—
