Еще двутавр гораздо хуже сопротивляется кручению нежели труба, но как раз у гафельного паруса крутящие нагрузки на мачту минимальны, самый главный параметр тут — прочность на изгиб. Стал считать — опять не сходится, у двутавра момент инерции сечения по двум поперечным осям сильно отличается, и полки надо делать высотой как ребро. Опять же стойкость к кручению низкая. Лучше квадратная труба. Вот квадратную трубу смогу довольно просто сделать переменного сечения, и ничего гнуть не надо. Пересчитал — вверху двести двадцать миллиметров, внизу триста шестьдесят, и стенка толще. Но с прямыми полосами это легко.
Еще была проблемы уборки винта для движения под парусами. Решение с подъемной рамой мне не нравится — рама тяжелая, требует колодца большого размера в корме, и создает дополнительное сопротивление в зоне работы винта при движении на машине. Есть еще вариант — складные лопасти, но при таких размерах винта, тысяча пятьсот миллиметров, нагрузки на узел складывания такие, что он сложится только один раз. Да и сложный механизм получается, ненадежно выглядит.
Когда мы испытывали первый пароход, мы несколько раз меняли винты, с разным шагом ставили. Я еще подумал — сделать винт с регулируемым шагом. Пробовали — не очень хорошо — сложно и ненадежно, особенно привод изменения шага. Вот если без привода — отпустил болты, лопасть повернул, затянул — отлично было бы. Только водолазы нужны.
Колодец для подъема винта. А если через такой колодец длинным торцевым ключом отпустить болты, другим ключом повернуть лопасть, и затянуть болты. Провернуть вал, и повторить с другой лопастью. И для движения под парусами выставить лопасти параллельно оси вала, на бесконечный шаг. В таком положении винт почти не будет оказывать сопротивления. Что-то, конечно, будет — лопасти не плоские, но сопротивление упадет в разы. Зато при движении на машине никаких помех, да еще и шаг винта можно менять. И колодец большой не нужен, только до ватерлинии. Он почти все время будет крышкой закрыт.
Но это надо отработать заранее. Построим модель в натуральную величину, попробуем на воздухе и в воде, проверим. Нарисовал эскиз, дал задание. Причем винт будет настоящий — если все нормально — пойдет в дело.
Подготовка к экспедиции на север, для основания Воронежа, почти завершена. На 'Гефесте' сейчас проводят профилактический ремонт — техобслуживание перед дальней дорогой. До этого в каждый приход парохода в Адлер что-нибудь доделывали и переделывали. Провели много доработок — начиная от организации труда кочегаров, заканчивая дополнительными лампочками.
У нас уже появились лампы накаливания которые не перегорали по несколько десятков часов. За это мастер по электровакуумным приборам получил третий разряд. КПД этих ламп оставлял желать лучшего, лампа потребляла около пятидесяти ватт, а светит как светодиоды на три ватта. Так что на пароходе было очень мало дефицитных и невосполнимых светодиодов. Лампочки были с резьбовым бронзовым цоколем, только не Е27, а М20, пришлось вводить такой стандарт. Не стали плодить сущности, когда есть метрическая резьба. Ну и берут запас этих ламп с собой. И эти доработки парохода появились при мирной эксплуатации, что вылезет после боя — даже не представляю.
Едет 'на Воронеж' тридцать восемь человек, вот только русских из них совсем мало: Федор — консул Воронежа, комендант, командиры трех отделений — один из них Ивашка. Еще два радиста, один из машинистов и бригадир плотников. Девять из тридцати восьми. Десяток рабочих — все греки.
Так что если смотреть по составу, то мой родной Воронеж будут основывать греки. Составить полностью экспедицию из русских я себе позволить не могу, людей не хватает. Решил так, главные в экспедиции — русские, солдаты тоже себя русскими считают. А строить дома будут нанятые греки за деньги, потом уедут.
Не стали брать лошадей, выпасать их — очень мешкотно и потеря времени. Да и тесно уже на 'Гефесте'. Зато берут локомобиль и радиостанцию. Опять Тана без рации осталась. Локомобиль в улучшенной комплектации, с генератором, пилорамой, лебедкой. Много инструмента, гвозди, кровельное железо. Шлюпки еще.
У нас же были двухвесельные ялики из фанеры, очень легкие и удобные от шхуны к берегу дойти. Но маленькие, особенно если с грузом туда-сюда. Сделали подобный побольше — шестивесельный, шесть метров. Из фанеры, тоже не тяжёлый получился. Обводы совсем простые и ходкость плохая, но на нем рекорды не ставить и в дальнее плавание не ходить, а даже километр до берега — легко. Борта сделали высокие — вдруг волна или груза много. Грузоподъёмный получился — тонну запросто, это не считая гребцов. Понравился и торговцам и военным. Первый отдали на Родос приказчикам, в порту не всегда можно удобно причалить, так что товары возить в самый раз.
Пробовали даже парус на него ставить, но киля нет, гафельный парус плохо работает, и большую мачту не поставить. Для 'Гефеста' назначили две штатные шлюпки — двухвесельный и шестивесельный ялы. Но для экспедиции сделали еще один шестивесельный и взяли вместо двухвесельного, оставят ял в Воронеже — через реку переправиться можно.
Солдаты берут один миномет. Куда они из него в лесу стрелять собрались? Ну для самоуспокоения — пусть берут.
Ивашка, теперь уже Иван сын Терентия, командир специального стрелкового отделения. Трое солдат с карабинами, трое с винтовками у него в отделении. Ну и у самого Ивана винтовка и револьвер. Из того и из другого он стреляет очень неплохо. Из револьвера быстро, из винтовки — точно. На четыреста метров в ростовую мишень уже довольно уверенно, это у нас улучшилось качество винтовок и патронов.
У меня же из головы не выходит подозрительный плотник. Мы всех бобылей поставили на проверку на тяжелые работы, лесоповал в основном. Работают. Ворчат, но терпят. Тот плотник хоть и старается, но бригадир сказал, что работает как новик. Не привычен он к дереву, хотя и силен и ловок.
Стали переставлять рабочих с места на место, и по одному переселять в Адлер, а того плотника — в Шахтинск. Сказав, что все поедут в разные места работать. Кто же его к нам послал? Неужели
