человек, снег меня не радует. И Риточка снег не любила. Солнышко мое, как же я теперь без тебя?
– А как же… – начала Инна, но Георг ее перебил:
– Это Рита ездила в Архангельск, – внезапно произнес он. – Трубку там еще свою посеяла.
– Какую трубку? Зачем ездила? Когда? – посыпались вопросы подруг, как из дырявого мешка горох.
– Сотовый свой потеряла, – ответил Георг на первый вопрос, который казался ему наиболее важным. – Да еще и документы пропали. Хорошо хоть, что билеты на обратный поезд у нее уже куплены были. Проводница в ее положение вошла, пустила по справке из милиции. Да и деньги тоже не пропали. Риточка их всегда в самом надежном месте держала.
И Георг похлопал себя по груди.
– Тут у нее было надежней, чем в банке, – произнес он.
Похоже, что воспоминания о пышных прелестях своей погибшей супруги окончательно подкосили его.
– Как же я теперь буду? – завывал он. – Кто же готовить-то будет? А стирать? За что же нам такое горе?
– Подождите, не ревите! – затеребила его Мариша, совершенно бесчувственная к скорби вдовцов – скажите на милость, кто ему будет обед готовить, ничего, пельмени схрумкаешь. – Объясните, кто такая Курина Ефимовна Шапошникова?
– А? – удивился Георг. – Это кто же такая? Не знаю.
Но это был последний внятный ответ, который подруги от него услышали. Затем он уронил голову на руки и неожиданно захрапел. Поняв, что больше они от мужика ничегошеньки не добьются, подруги перетащили его в кровать и позвонили Владику.
– Я уже еду, – ответил тот. – Буду через четверть часа. Если вам нетрудно, подождите меня. А то дверь у нас не захлопывается. Будет неприятно, если в довершение к уже случившемуся, нас еще и обворуют.
Владик приехал даже быстрей, чем обещал.
– Спасибо, что покараулили, – произнес он. – Георг совсем плох. Даже не думал, что он так сильно привязан к матери. То есть он, конечно, всячески проявлял свою любовь, только мне все не верилось, что маме наконец-то улыбнулось счастье. Вы же знаете, с моим отцом и человеком, который был моим отчимом, ей сильно не повезло. Оба ее обманули и предали.
– Не за что, – вежливо ответила Инна. – Нам было нетрудно. Не мог бы ты в знак признательности объяснить нам, зачем твоя мама ездила в Архангельск. И когда это было?
– Когда? – задумался Владик. – Да примерно после того, как я завел разговор о том, чтобы встретиться со своим отцом. Да точно! Где-то через месяц после этого. Да, раскачивался я долго, потом увиделся с ним, а через неделю мама уехала. Это был… Дайте вспомнить, ну да, ноябрь.
– А зачем она туда ездила?
– Мама сказала, что к подруге, – сказал Владик. – Да только неудачно все у нее там вышло.
– А что так?
– Мама в этом Архангельске потеряла сумочку с сотовым телефоном, деньгами и документами. И ключи от питерской квартиры тоже пропали. Так пришлось замки менять. Она нам сразу из Архангельска позвонила, чтобы мы тут сразу же поменяли. Поезд у нее только через два дня был. Она, чудачка, боялась, что ее ключи и документы попадут к плохим людям, и они каким-то образом доберутся до Питера раньше ее и обворуют нас.
– Как же она вам звонила, если у нее деньги и телефон украли?
– Так она сразу же себе новый купила, – ответил Владик. – Основная часть денег и билет у нее, как бы это сказать… поближе к телу хранились.
– Без документов ей бы новую трубку не продали, – заметила Мариша.
– А она ее не на свои документы купила, – сказал Владик, заметно теряя интерес к беседе. – Какую-то случайную старушку попросила. Денег ей в награду немножко дала, та на свой паспорт трубку и купила.
– А как эта трубка потом у Георга оказалась?
– Да мама ему сразу же ее после приезда отдала! Она ей не понравилась.
– А зачем купила тогда?
– Ну вы даете! – возмутился Владик. – Откуда я знаю? Видимо, это была оптимальная модель из тех, которые там в этом Трудовом ей могли предложить. Вот она и…
– Как ты сказал? – перебила его Мариша, не дослушав. – В Трудовом?
– Ну да, – равнодушно кивнул Владик. – Поселок, в котором это случилось, так назывался. Трудовой. Под Архангельском это где-то. Где именно, не спрашивайте, все равно не скажу. Никогда там не был и не хотел бы. Но маме к подруге загорелось ехать.
– Подруга твоей мамы в этом поселке живет, да? – хрипло переспросила у него Мариша. – В Трудовом?
– Да откуда я помню? Наверное, да! – наконец окончательно прорвалось у Владика накопившееся в нем раздражение, еще бы – разговор с подругами он считал пустой болтовней, а ведь у него было столько хлопот. – Я не интересовался особо. Вот помню, что замки мы поменяли. А что там с подругой, не знаю. Мама особенно не распространялась на этот счет. У нее все мысли были заняты пропажей сумочки и тем, что нас обворовать могут. На этом фоне подруга как-то на задний план отошла.
Подруги переглянулись. Больше тут им было делать нечего. И они начали поспешно прощаться, чему Владик явно обрадовался.
