— Куда спешишь, Снежинка?
Она вздрагивает от неожиданности и бросает взгляд через плечо на меня, но не останавливается.
— Прогуливаешь, Бесов Роман? Вернулся к привычному состоянию?
— Представляешь себе, сегодня от меня мало что зависело. Я…
— Необязательно отвечать. Я автоматически задала вопрос, не интересуясь на самом деле.
Я смеюсь:
— Да, не интересуешься молодыми мужчинами? Нравятся старичьё с обвисшим хреном? — хотел сказать шутя, но выходит зло и немного отчаянно. А потом ещё эта сучка дёргает своим плечом, роняя на ходу:
— Они хотя бы психически уравновешенные, а по тебе скучает смирительная рубашка.
Да. Наверняка по мне скучает смирительная рубашка и пустует в лечебнице персональная палата с желтоватыми разводами на белом потолке. Но настоящая причина моего взвинченного состояния вышагивает впереди меня с невозмутимым видом по дорожке, усыпанной свежевыпавшим снегом. Даже не обернётся, воротит от меня свой хорошенький носик. Нарочно пытается вывести меня из себя? Что ж это у неё хорошо получается. Я едва не взлетаю над поверхностью земли. Наклоняюсь и катаю снежок, запуская ей его вслед. Немного левее её фигуры. Сделала вид, что не заметила. Ладно.
— Постой, пожалуйста, и мы поговорим?
— Мне не о чем с тобой разговаривать.
Запускаю ещё один снежок, только с правой стороны. Она продолжает идти.
— Какая же ты сука, Снежинка!
Я трамбую снег в горячей ладони и запускаю ещё один снежок, целясь ей в спину, но она оборачивается так внезапно, что моя рука чуть дрогнула. Снежок улетел, но угодил её прямо в лицо. Наверняка больно ударил. Снежана застыла и потрясенно хватает воздух ртом. Потом, всхлипывая, отряхивает снег с лица.
Вот же мудак! Я подбегаю к ней и начинаю аккуратно убирать снег с её лица. Замечаю, как подтаявший снег смешивается со струйкой крови, текущей из носа.
— Прости. Не специально вышло. Сейчас всё уберу.
Она вслепую бьёт меня кулаком наотмашь. Перехватываю руку, зажимая в своих ладонях.
— Чёрт. Прости меня, Снежинка. Я сейчас всё уберу…
Убрать ничего не успеваю. Левой ладошкой она залепляет мне в ухо так, что в нём начинает звенеть. И, воспользовавшись тем, что я расслабился, выворачивается из моего захвата. Она торопливо смахивает снег и бежит, перестукивая каблучками, к стоянке автомобилей. Машет рукой, увидев трогающееся с места такси. Чёрт. Вот опять ускользает. Бегу за ней, но грёбаные лёгкие туфли едут по снегу, словно смазанные лыжи. Моё преследование заканчивается тем, что я растягиваюсь на снегу, ударившись затылком о бордюр. Зубы клацнули так, что разбил себе губу. Сажусь и оттираю снегом струйку крови со своего лица, касаюсь затылка. Кажется, разбил голову — ладонь окрасилась красным. Что за бессмысленная война между нами? Счёт на сегодня 1:1.
Глава 13. Снежана
Мне кажется, что Бес объявил на меня самую настоящую охоту. Потому что на следующий день я вижу его высокую, худую фигуру рядом с аудиторией, в которой у меня проходят лекции. На удивление, не подрывается ко мне, пристально смотрит издали. Неужели решил отстать? Но после лекции он перехватывает меня у самой двери и, вцепившись пальцами в локоть, тянет к низкому широкому подоконнику сбоку от аудитории. Там любят сидеть студенты.
— Роман, это уже не смешно.
— А я и не смеюсь, Снежинка.
Он садится и силой утягивает меня за собой, всовывает в руки стаканчик с горячим кофе. Мягкий аромат ванили тонет в терпкости кофейного аромата, оттеняя его.
— С ванильным сиропом. Выпей, прошу тебя.
— А если я не захочу?
— Пожалуйста, Снежинка. Тебе так трудно это сделать?
Я смотрю на его бледное узкое лицо, гадая, почему он так зациклился на мне. Он перехватывает мой взгляд и, словно притягивает магнитом: смотрю в тёмные глаза, как загипнотизированная. Какие демоны пляшут бесноватые танцы в их глубине? Роман улыбается одними уголками губ, словно узнал, о чём я подумала.
— Снежинка, я не хотел тебе разбивать нос вчера.
Я машинально касаюсь носа: вчера после того, как я получила снежком в лицо, лопнул один из капилляров. Не так больно, сколько неприятно. И даже не удар этим снежком. А слова Романа… Про старичьё с обвисшим хреном. Видел меня с Земянским? Я открываю рот, собираясь сказать, что Земянский значит для меня не больше пыли под ногами, но одёргиваю себя. Оправдываться? Перед кем? Перед этим малознакомым парнем? Плакаться ему на плечо о своей запутанной жизни, которой распоряжаются другие? Играют в неё по установленным им правилам и навязывают мне обязательства. Это в самом деле может интересовать Бесова? Он же… Чёрт, Бесов, просто не путайся под ногами.
Роман сидит так близко, что упирается своими острыми коленями в мои. И поневоле я чувствую аромат его парфюма: резкого, с явной ноткой перца. От этой резкости спирает дыхание и становится трудно дышать. Роман наклоняется ко мне вперёд: к запаху парфюма примешивается табачный запах.
— Я бы, вообще, не хотел с тобой ссориться, но ты своим равнодушием выбиваешь меня из колеи.
— Равнодушием? А почему я должна относиться к тебе как-то иначе? Кто ты для меня?
— Никто?
— Вот именно.
— Это легко можно исправить. И твоя просьба…
Я раздражённо ставлю стаканчик на подоконник и встаю.
— Это было глупо, ясно тебе? Я уже тысячу раз пожалела о ней.
Бес откидывается спиной на стену и улыбается:
— Это означает, что ты тысячу раз подумала обо мне, Снежинка. Неплохое начало.
Он каким-то неведомым образом заставляет меня застыть на месте. Будто накинул лассо и дёрнул к себе.
— Не обольщайся, Бес. Ты нежелательный элемент в моей голове.
Делаю шаг в сторону, он мгновенно поднимается и идёт вслед за мной:
— Уходишь?
— Да. Не вздумай вставлять мне палки колёса. Сейчас у меня занятие. И мне нужно хотя бы несколько минут, чтобы собраться с мыслями.
— Для чего? — интересуется Бес, подстраиваясь
