«Таманцы» провожают нас тепло, просят приехать выступить. Стыдно перед хорошими людьми, но приходится отделываться общими фразами: если начальство разрешит, готовимся к гастролям и так далее. Фото на память — сколько угодно, а вот насчет выступить… Нет. При всем уважении. Стоит только один раз дать слабину и потом конца-края этому не будет. Кончится тем, что нас на все ведомственные банкеты начнут приглашать, и попробуй откажись — такие обиды начнутся! Почему у этих выступили, а нам отказываете? Нет уж, лучше даже и не начинать, чтобы потом никому обидно не было. Хватит с нас памятного банкета в МИДе. До сих пор в кошмарах снится.
В Москву возвращаемся в сумерках. Все устали, как черти и даже на обмен впечатлениями сил не осталось. Едем в тишине. И вдруг на весь автобус раздается усталый голосок Лады
— Вот и в армию заодно сходили…
Мы начинаем смеяться. Нет, ну и, правда, словно один день в армии прослужили: и кросс сдали, и по военной технике полазили. А у Альдоны — язвы еще и сил ответить хватило:
— Ла-ад, теперь нам на каждом концерте придется в армию ходить. Боюсь, эта песня станет такой популярной, что ее не по одному разу бисировать придется.
Все снова смеются, но уже без прежнего энтузиазма. Блин, а ведь девушка права — нам же еще и концертный номер готовить на эту песню…
---
Когда просыпаюсь поздним субботним утром, на часах уже полдесятого. Я подскакиваю, как ужаленный. Черт, нам же с Лехой еще на рынок и по магазинам! Всё проспал. Но спустившись на кухню, понимаю, что здесь и без меня прекрасно обошлись. Судя по горам овощей и зелени на столе и подоконнике, Мамонт уже успел сгонять и скупить пол рынка. Сам герой «колхозного шоппинга» теперь сосредоточенно замешивает шашлык в эмалированном тазу, и на мое появление только кивает головой, при этом его огромные ручищи по локоть в нарезанном луке и мелькают над тазом как лопасти пропеллера.
— Чего не разбудил-то? — недовольно бурчу я и залезаю в холодильник за плошкой с творогом.
— А то мы без тебя тут не справимся… — так же недовольно отвечает мне Мамонт — Тетя Люда вечером список мне написала, так я сгонял на Даниловский с утра пораньше.
— Все купил?
— Все. А что не купил, парни подвезут. Собирайся давай, на тренировку едем
— Сейчас??
— Киселев уже два раза звонил на неделе, тебя разыскивал. «Опять Селезнев тренировки пропускает, одного отчисления ему было мало?» — Леха закончил с шашлыком и начал вытирать руки
— А успеем? — я ускорился с творогом, попутно размышляя как отмазаться от прогулов
— Успеем — Мамонт раскатал обратно рукава рубашки, сделал несколько ударов в воздух — Я и сам застоялся.
После быстрого завтрака, мы грузимся в Мерс и едем на стадион Динамо. В боксерском зале уже разминается человек десять спортсменов сборной, большинство из которых мне хорошо знакомы по поездке в Штаты и ФРГ. Как только мы заходим внутрь, все тут же собираются вокруг и начинают сыпать вопросами. Из тренерской выглядывает Киселев.
— Ага, «копнешь, так и найдешь» — пошутил глава сборной, пристально разглядывая меня — Мы уж думали все, Селезнев опять пропал. Только на Олимпиаде увидим, ближе к финалу
Боксеры дружно засмеялись.
— Товарищи спортсмены, прошу построиться! — Киселев подошел ближе, неся в руках красную бархатную коробочку и папку
Сборники дисциплинированно построились и даже разобрались по росту. Я почувствовал волнение, тоже попытался встать в строй рядом с Лехой, но Киселев поманил меня пальцем.
— Извини, Виктор, что в такой скомканной обстановке. Хотели вручить в Госкомспорте, но Павлов уехал в командировку, поэтому… — тренер достал из коробки серебряную медаль и под аплодисменты повесил ее мне на грудь — Я получил ее вместо тебя от немцев на следующий день после высылки, так что вот, вручаю. Заслужил. Молодец!
— Значит, переигровки финала не будет — огорчился я, разглядываю грамоту, что мне Киселев выдал вместе с медалью
— Не будет — кивнул тренер — Политическое решение, сам понимаешь. Немцам отыгрывать назад — терять лицо. Но и серебро на Чемпионате Европы, поверь, это большое достижение.
Я тяжело вздохнул, больше сожалея не из-за серебра, а из-за того, что с нами нет Ретлуева. Это и его достижение тоже. Надо обязательно позвонить Ильясу. Человек он сложный, самолюбивый, но вокруг почти все такие. Может быть подарок ему сделать какой-нибудь? Дорогой! Машину, например.
— Отметим еще твое серебро в Госкомспорте, как Павлов вернется — Киселев распустил боксеров, подошел, хлопнул меня по плечу — Пока иди переодевайся, начнем с работы по мешку, потом лапа и ОФП. Ринга сегодня не будет.
---
По возвращению домой нос к носу сталкиваюсь с мамой. Она вся в заботах и сразу дает мне задание.
— Помоги-ка мне вынести в сад стулья.
Стоит нам выйти из дома, как мама тут же приступает к допросу
— Вить, а ты почему Чурбановых с Щелоковыми не пригласил? Зазнался? Забыл тех, кто тебе помогал, и без чьей помощи ничего бы не было?!
— Ты что, мам?! Просто я подумал, что неудобно всех в одну кучу собирать. Давай мы их лучше отдельно в гости позовем?
— Витюш, твое дело — позвать, а люди сами решат, подходит им компания или нет. Ну, некрасиво же! Люди столько помогали, а ты их на праздник позвать не удосужился.
Виновато чешу затылок. Ну… в чем-то мама конечно права. Компания соберется в основном молодежная, так ведь и Чурбановы и Щелоковы почти всех наших знают. Как-то я упустил этот момент, уж больно неожиданно этот сабантуй нарисовался.
— Пойти позвонить?
— Сиди, уже… Я сама Галине Леонидовне вчера позвонила.
