Олень бежал быстро, но по движениям его было заметно, что он уставал. Прыжки его были неровны, и рысь стала настигать его. Чуть-чуть олень не наскочил на быка; увидев последнего, он метнулся в сторону, а бык, с налившимися кровью глазами, опустив голову и выставив вперед свои страшные рога, ждал нападения; но рысь, занятая преследованием, не рискнула напасть на это животное. Она неутомимо преследовала свою жертву, гоня ее вдоль реки. «Великий олень погибнет», — подумали охотники. Расстояние между хищником и его жертвой уменьшалось, олень напрягал остатки своих сил. Охотники следили, как оба животных ритмически поглощали пространство.
В это время у оленя созрел какой-то план, и рысь инстинктом поняла его. Река была неширока, и олень, бросившись в нее, мог переплыть ее воды и спастись от преследования. Чтобы перерезать ему путь, рысь сделала свой прыжок. Последний был рассчитан неверно, он был слишком поспешен. Рысь споткнулась и покатилась на землю. Олень в это время повернул к воде и, пользуясь несколькими моментами, выгаданными им от неудачного прыжка рыси, бросился к реке, — путь к спасению был свободен. Ничего не оставалось более для рыси, как прекратить погоню. Хищник понял это и, вспомнив про встречу с быком, повернулся обратно. Тогда у «Губителя медведей» создался какой-то план. Он собрал охотников, и они переправились через реку. Маленький Ка с товарищами бросился вперед. Они должны были настигнуть измученного и чувствовавшего себя в безопасности зверя и выгнать его на охотников. «Губитель медведей» расположил свою группу у ледниковых камней, расположенных полукругом. Сюда и надо было Ка и другим юношам пригнать зверя…
Тишина долго не прерывалась. Только шумела вода, да кровь пульсировала в телах спрятавшихся. Ветер дул на охотников. Это было хорошо, чуткий олень не мог слышать запаха людей, которых он боялся. Солнце уже начало закатываться, когда из кустов снова выскочило встревоженное животное. Оно еще не отдохнуло от одной опасности, как вдруг ему грозила другая… И самое странное, что олень не отдавал еще себе отчета, что встревожило его… За ним из-за опушки леса показались и юноши, крича и бросая в животное камнями. Олень быстро бросился в сторону. Куча ледниковых камней привлекла его внимание. Он мог бы, чтобы избежать преследования, переплыть реку, — но он еще помнил, что на том берегу была другая опасность. Тогда он бросился к камням, легко перепрыгивая через препятствия, несся вольный, как ветер, думая, что и на этот раз он избежит опасности. Вдруг из-за валунов вылетела стрела, попав ему в глаз.
Животное сразу остановилось, оно рассвирепело и, опустив рога, бросилось на тех, кто стоял около камней. Большой Ка метнул свое копье с каменным наконечником. Корье запело в своем движении и ударилось в спину животного. Охотники вышли из своего прикрытия. Их груди волновались перед величавым зрелищем, их сердца воспринимали эту суровую поэзию борьбы без слов, без мыслей, своим слабым еще разумом они чувствовали могучую красоту борьбы. Их охватывал трепет… Олень издал крик, острый и сильный. Он набросился на «Губителя медведей» и ударил его своим правым рогом в бок, напрягши всю свою силу для борьбы с тем, кто выдвинулся вперед из группы. «Губитель медведей» отпрянул в сторону. Олень причинил ему лишь рану своим страшным оружием, каким были его колоссальные рога. Ловкое движение спасло «Губителя медведей» от смерти. В этот момент ближайший охотник опустил палицу. Оружие человека нанесло зверю первый удар, но удар этот был рассчитан плохо. Он причинил лишь боль зверю и еще более вызвал гнев. Второй удар обрушился на череп. Животное в бешенстве бросилось на ближайшего охотника, который быстро юркнул за камень, и зверь стукнулся о гранит и споткнулся. «Губитель медведей», оправившись от удара оленя, с воинственным криком ударил сбоку своей дубиной по спине зверя. Позвонки хрустнули, зверь упал на передние ноги и пошатнулся. Другие охотники в порыве раздражения стали наносить удары за ударами, раздробили ему ноги, челюсти, в то время как подоспевшие во главе с маленьким Ка юноши каменными топорами распарывали брюхо. Зверь был в агонии. Все это разыгралось в несколько минут и кончилось хорошо, если не считать раны «Губителя медведей», из пронзенного бока которого шла кровь.
Великий бог-солнце уже уходил на покой, и охотники решили не возвращаться к стоянке, а переночевать среди камней. Они стали располагаться на ночь; более сильные оттащили в сторону оленя; окружив его, они, не дожидаясь, пока маленький Ка с товарищами раздует огонь, прямо стали пожирать мясо. Вскрыв жилы зверя и наполнив подставленные руки теплой кровью, они с наслаждением пили этот великолепный напиток, наполнивший их измученные голодом тела теплом, бодростью и силой. Старейшина решил раздать голодным порции свежего мяса и завтра возвратиться домой с остатками оленя. Ночь наступала быстро, и надо было торопиться. Пред ними открывалась поляна. Восток заслоняла громада леса, полного зверей, особенно страшных с наступлением ночи, когда не знаешь, откуда грозит тебе опасность; на запад тянулась равнина, покрытая то травой, то кустарниками, то кучками дубов. По равнине текла река, местами окруженная зелеными объятиями ив, осин, ольх, камышей и тростников. Ледниковые валуны были самым удобным прибежищем на этой поляне, лес и река были опасны. Большинство валунов были разбросаны далеко друг от друга и не годились для ночлега, те же валуны, около которых было убито животное, были расположены так, что в них долго пришлось бы укрепляться для ночлега. «Губитель медведей» увидел в стороне груду камней, из которых три были наклонены друг к другу так, что образовали нечто вроде свода; отверстия были невелики и недоступны для больших зверей, особенно для рыси и медведя, которых сильно боялись охотники. Решили переночевать здесь. Тем временем охотники утоляли свой голод, прямо отрывая от оленя каменными скребками и руками куски, которые они и запихивали в рот и пережевывали своими челюстями.
«Губитель медведей», как общепризнанный вождь охоты, взял вместе со старейшиной самый лакомый кусок — содержимое желудка. Это была отвратительная, резко пахнувшая смесь из полупереваренных трав. Смочив ее кровью, они с большим наслаждением ели это лакомство. Один кусок «Губитель медведей» приложил к ране, которая к вечеру стала беспокоить все больше и больше. Затем он взял одну из
