Для введения в заблуждения противника, самые передовые разъезды, были сформированы из суданских и добавившихся к ним уже бурских ирландцев, взвод русских, которые от Третьякова перешли под моё командование и немцев. С фон Леттов-Форбеком были два взвода германских добровольцев. Все они выдавали себя за своих для местных, за вооружённые отряды „Бри́тиш Са́ут А́фрика Ко́мпани“, и благодаря этому собирали для нас сами свежее сведения, в которых были приятные новости для нас… здесь не сильно ждали нас, по крайне мере большими силами.
Единственно реальной силой, которая могла бы нам оказать хоть какое-то сопротивление это был Родезийский полк, под командованием Герберта Чарльза Онслоу Плумера, майора или подполковника. В полк входили белые родезийские волонтёры и пехота из местных матебеле, были у них и пулемёты, численность нам называли примерно до 1000 человек. Для „Львов“ это был уже конечно не серьёзный противник. Но, у них был бронепоезд, именно он помог остановить продвижения отряда буров после взятия Мафекинга, в Родезию.
Железная дорога была в относительно рабочем состоянии, участки, которые вызывали опасения, ремонтировали силами наших саперов и чёрных рабочих, их взяли с собой сотню, как раз для таких целей. Запас шпал, рельс и инструмент тоже имелся. Мосты англичане почему-то не разрушали, берегли наверно добро хозяина, думали наверно, что Родс вернётся из плена и спросит с них за уничтоженное имущество его компании. Нам такая бережливость была только на руку.
По ходу движения брали и местных проводников, чтоб с помощью них лучше ориентироваться на местности. Туземные рабочие и позже проводники были сначала буквально ошеломлены увидев вооружённых чёрных, ещё и в таком количестве, они буквально падали на колени перед НЕ белыми офицерами корпуса. К здешним мы, к слову сказать, относились весьма мягко, по сравнению с местными порядками.
Первый и последний серьёзный бой в этом походе произошёл у селения Тонота, 12 марта, на реке Шаше. Получив от разведки данные, что впереди нас ждут крупные силы противника с бронепоездом у ж\д моста, корпус быстро развернулся в боевые порядки. Тут случился курьёз, фон Леттов-Форбек решил давать советы как провести бой мне и Ахмед Федилу. Я хотел было сделать ему замечание по этому поводу, но мой суданский соратник меня остановил. Он спокойно спросил у немца, сколько он провёл боёв, сражений и взял городов? И не давая ему, что-то сказать в ответ, перечислил свои победы, — Омдурман, Ледисмит, Эсткорт, Мафекинг, бурский Ганновер. Заметив, что во всех этих боях и сражения его противниками были англичане. Германский офицер покраснел, было видно, что он даже немного смутился.
Бой был быстрым. Его исход решила артиллерия, через полчаса обстрела позиций родезийцев фугасами и шрапнелью, они побежали, но попали в мешок, который им мы устроили. Конные отряды „Львов“ с тачанками заранее перейдя реку, обошли их, окружили и ждали пока своё дело сделают боги войны. „Тачанка“, этот военный термин я тоже взял у Ахмед Федила, и что интересно он сразу говорил его по-русски. Когда артиллерия сделала своё дело, и противник начал отступать и бежать, конные „Львы“ пришли в движение и своими действия завязали мешок с добычей.
Бронепоезд противника был повержен несколькими смельчаками. Они верхом догнали поезд, на ходу взобрались на паровоз и заставили машинистов остановить состав. После того, как подошедший наш поезд положил из орудий несколько снарядов около него, те, кто был в нём согласились сдаться на милость победителя. В плен попало около шестисот человек из 738, солдат матабеле сразу определили в рабочий отряд, белых отдельно. Собрав трофеи и погрузив пленных на бывший их бронепоезд мы двинулись дальше. Путь на Булавайо был свободен! До него оставалось 220 верст.
14 марта, на рассвете „Львы Судана“ вошли в ещё спящий город, как всегда окружив его со всех сторон и заранее перекрыв дороги и отрезав телеграф. Его жители, белые и чёрные были, поражены тем как в одночасье изменилась их жизнь, при чём для белых в худшую сторону, ведь теперь они оказались побежденным чёрными, хоть и не матабеле. Очередной флаг Британии и компании Родса, был спущен и уже по традиции брошен на землю. „Львы“ по договоренности с немцами взяли под свою защиту белое население города. Один из взводов немцев был позже был отправлен с местными белыми обратно к бурам. Потому-что после ухода „Львов“ никто им не мог обеспечить безопасность в Булавайо и землях вокруг него.
По старинному военному обычаю город был отдан на разграбление победителю. Поскольку город был взят без боя, поэтому и грабили его вполне цивилизованно, без насилия, за этим суданцы следили строго. Прежде всего были нанесёны визиты в главную контору „Бри́тиш Са́ут А́фрика Ко́мпани“, городское казначейство, наиболее богатые дома города, во все места где могло быть золото, деньги и прочие ценности. На не совсем тактичный вопрос фон Леттов-Форбека сколько же взяли „Львы“, Ахмед Федил посмотрев на него с досадой, спокойно ответил, — „Немало“. Немец ещё не привык, к тому, что он здесь не столь важный человек, но больше подобные вопросы не задавал.
20 марта собрав в городе и округе, лошадей и прочий гужевой скот и повозки, пополнив запасы, корпус двинулся по самому трудному участку пути, на Солсбери. Туда после исправления повреждений линии были отправлены „правильные“ телеграммы из Булавайо, что всё хорошо и спокойно, и вновь оборвали связь. Вдруг найдётся умелец и передаст сообщение об истинном положении дел.
Нам предстояло пройти 310 верст по африканским дорогам, до железной дороги, которую тянули от Солсбери на Булавайо. Рассчитывали весь путь
