— Тут все просто. Почему мы не видим американской пехоты? Здесь только местные разбойники воюют с нами.
— Избегают лишних потерь. Берегут своих.
— Значит, их пехота не очень сильна. Именно потому, они жертвуют разбойниками-албанцами и насылают на вас "небесных всадников". Но и те, ради точного удара, не стремятся летать низко. Они, боясь вашего огня, летают высоко и потому их огонь не очень меткий.
— Это так, но что нам это даст?
— Скажи Руссиян, что будет, если спешенные "небесные всадники", сойдутся в наземном бою с сербской пехотой?
— Коню понятно! Десяток сербских пехотинцев, ЗАДАВИТ сотню летунов любой страны. Ведь пехота приучена ДАВИТЬ! Летун, конечно, имеет понятие о тактике пехоты, но это не та война, в которой он будет победителем. Но, знаешь Субудай, если они идиоты, они полягут все, причем не только они, но и техники, обслуживающие самолеты. Но они не идиоты. Они вызовут свою пехоту, а сами сбегут.
— Если они поступят так, то они еще большие идиоты. Истреблять бегущего легче. А пехота придет не сразу. Они не увидят этой помощи. Главное, Руссиян, что "небесные кони" останутся без всадников. Подготовить нового всадника, всегда было трудней, чем развести коней.
Вот так мы и спорили. А потом была смерть. И века во тьме. Правда, теперь, в могильной тьме, я был не один. Душа Руссияна тоже не захотела идти к предкам. Значит, не все дела еще переделал. А потом было воскресение. Наши души, толпа лекарей подсадила в тело сопляка, который оказался урусом-полукровкой. Так мы с Руссияном и попали в новое царство урусов.
АВЕРКОВ РУССИЯН КИРИЛОВИЧ.
Мой Дух-подсадка, оказался неплохим соседом. Правда, его вопросы меня поначалу доставали весьма серьезно. Но потом привык, мне даже самому понравились его неожиданные для меня выводы. На многое я стал смотреть по-иному. На войне, для меня поначалу от него никакого толка не было. Но когда Субудай потихоньку адаптировался к нашей реальности, я понял, какой клад я носил внутри себя. Распознать ловушку, устроенную противником — это надо суметь. А он это делал бесподобно. Здесь не было никакой мистики. Как сказал мне Субудай, тот, кто хоть раз сумел вырваться из устроенной врагом засады, тот всегда сумеет понять: есть засада или нет. Но он не только вычислял каверзы врага. Он и сам был на них мастер. Много муслимов, в последние мгновенья своей жизни, проклинало свою судьбу, угодив в наши ловушки. Так как идеи Субудая приходилось озвучивать мне, то и слава доставалась именно мне. Правда негромкая, в кругу ближайших боевых товарищей. Они считали меня не просто везучим, для них я стал чем-то вроде своего колдуна. И позывной мне дали соответствующий: "Витцхер" Но что плохого в славе, так это то, что она доходит и до врагов. И тогда начинается охота на тебя. В Боснии, нам удалось избежать всех ловушек, засад и покушений. Те хитрости, что применяли против нас босняки, Субудай умел разгадать.
Но, когда за доставшим босняков "Витцхером", начали охоту разведчики НАТО, нам пришлось солоно. Мы избегали обычных засад и ловушек. Но нас начали "сливать". Первый раз мы уцелели случайно. Ракетный удар по месту, где мы располагались на отдыхе, пришел с небольшим запозданием. Вместо нас, расплатились своими жизнями ни в чем не повинные мирные сербы. Потом нас "сливали" не раз. Противник в этом случае больше не устраивал засад. Он просто направлял команду, корректировщиков артиллерийского или ракетного удара. Мы приняли свои меры. Так как "вычислить" Иуду не получалось, то мы старались как можно больше времени проводить в рейдах. В населенных пунктах мы больше не располагались на отдых. Все необходимое для боев, мы стали получать в условленных местах. Но сколько веревочке не виться… В общем, кто-то влиятельный, надавил на сербов и те высказали нам совет-приказ: "Убирайтесь туда, откуда пришли!" Было конечно обидно. Но мы вернулись в Россию. А вот в Косово, нам везло недолго. Охота за "Витцхером" завершилась удачей. И опять непонятно, кто нас слил.
А после воскрешения и попадания на Немезиду, меня это уже не мучило. Жалко было только погибших и не воскресших ребят. Мы с ними прошли через многое и здесь они бы мне очень пригодились. Вот только души их не задержались на Земле. Живущие, на Немезиде, местные русские мне понравились. Чувствовалось, что хотя и тут люди разные, но той гнили, что поселилась в душах слишком многих моих современников, в них нет. Именно потому, я и рассказал им все как есть, без утайки. После курса реабилитации, меня навестил один из доверенных людей императора и сообщил о том, что нас приспособят к тому делу, которому мы посвятили свои прежние жизни. Телу, в котором пребывало уже три души, дали новое имя. Так появилась на свет триединая личность, которую теперь зовут Иван Руссиянович Субудаев. Заодно нас предупредили, чтобы мы не распространялись о своей прошлой жизни никому.
Напоследок, проводивший инструктаж человек, представившийся Петром Ивановичем, сказал нам такую вещь:
— Мы принимаем к себе не всякого. Только тех, кто через пот, кровь и слезы, доказал свое право называться русским человеком. В вашем случае испытание излишне. Никто из вас не отрекся от имени русского, а свои пот, кровь и слезы, вы уже пролили достаточно. Вы наши. В этом у нас сомнений нет. Поэтому, спокойно отдыхайте, набирайтесь сил и оглядитесь вокруг себя. Долго вам отдыхать не выйдет. К делу вас обязательно приставят, а дальше как выйдет. И помните: за царем служба не пропадет!
СУБУДАЕВ ИВАН РУССИЯНОВИЧ.
Заканчиваю наброски предварительного плана по обороне Русских владений на Немезиде. Конечно, сколь-нибудь серьезной военной доктриной это не назвать. Это только черновые наброски на основе предоставленной мне информации. По сути своей, набор благих пожеланий. Когда мне предложили написать это "сочинение на заданную тему", я был сильно удивлен. То, что двое моих прототипов, были военными, еще не гарантия того, что удастся составить реальный план. Возражать, однако, я не стал. Потребность знать обстановку как можно подробней, определила мое согласие. И вот, я доставлен в Библиотеку местной Академии Наук, вместе с сопровождающим меня служащим Тайной Канцелярии. Тайная Канцелярия — это аналог известного по прошлой жизни КГБ. А то, что подготовкой доклада пришлось заниматься в учреждении, относящемся к ученым, было следствием местных особенностей. С момента своего создания, наука и разведка, так часто выполняли
