Как вы понимаете, никто на Немезиде не держал военно-учебных заведений, для подготовки офицерских кадров. Предложение канцлера, о подготовке офицеров из гражданских технических специалистов, мы отвергли с порога. Потому, что получить вместо качественно подготовленных кадров, сборище "пиджаков" мы не хотели. Дело не в наших предубеждениях. Мы ничего не имели против них. Просто армия — организация консервативная. Перестроить ее на нужный лад, всегда трудно, а иногда и невозможно. "Пиджак" хорош тогда, когда приходит в структуру с устоявшимся подходом к делу. Вот тогда из него и можно вылепить того, кто нам нужен. Окружающая его человеческая среда, должна быть сильней его самого. А это получается в том случае, если она состоит из людей, которых армия вырастила, выучила, воспитала. Которые всем, что имеют в жизни, обязаны армии. Именно из таких и получаются воины, а не просто военные специалисты. Таких людей у нас не было изначально. И времени на воспитание их, было отпущено мало. И как тут быть? Мы приняли решение, готовить нашу элиту по тем принципам, по которым готовил их Вермахт. То есть, мы сразу отказались от училищ и академий классического типа. В чем их основной недостаток? А в том, что принятого туда человека, годами учат и воспитывают, делая его обладателем неплохих знаний как теоретических, так и практических. Затем он приходит в войска, и выясняется, что командовать даже взводом, он совершенно не способен. На "гражданке", от такого специалиста стараются быстренько избавиться. В армии начальники тоже не дураки, они тоже стараются от таких избавиться. Но как? Ведь потрачены огромные средства на подготовку, причем, робкий юноша действительно учился добросовестно. Но толку от этого нет и не ожидается. Выгонять его из армии не за что, ведь он старается изо всех сил, как специалист он неплох, но командир из него не получился. Срывать погоны и делать его рядовым? Опять вопрос: а за что? Он не совершает порочащих его поступков. И приходится его ставить туда, где никем командовать не нужно. Он служит никем не руководя, растет в званиях, и даже пребывает на хорошем счету. Но случись война, доверить ему командование боевым подразделением нельзя — он не сможет организовать бой. Он просто погубит доверенных ему людей. То, что при этом он сам лично храбр и честен — положения не спасает. Была в советское время такая басня о полковниках:
"Есть три вида полковников: товарищ полковник, полковник и "эй-полковник" Товарищ полковник командует полком, ездит на служебной "Волге". Просто полковник, сидит в кабинете, на службу едет в личной машине, потому, что служебная ему не положена. А "эй-полковник", никем не командует (чаще всего это преподаватель), на службу добирается в общественном транспорте, ибо денег на машину у него нет.
А между тем, если обучение и селекция кандидатов происходит прямо в войсках, то случайные люди очень редко становятся офицерами. Именно этим путем мы и пошли. То, что отобранные призывной комиссией кандидаты, согласно пройденным тестам, соответствовали нужным требованиям, мы решили не принимать во внимание. То, что они уже обладали полезными для нас специальностями, тоже пока игнорировалось. Первые полгода, Коробов гонял их, как обычных солдат-срочников. Главная цель — добиться от них, чтобы в бою и в походе они не были обузой личному составу. Но было здесь еще одно условие. Те, кто не сдал "ефрейторского норматива", мог даже не мечтать о карьере. Таких просто решили списывать в обычные подразделения. Правда, отсева пока еще не было. Ребята попались амбициозные и волевые, портить себе жизнь из-за того, что не смог стать равным обычному солдату, они не хотели. Но гоняли их не только на плацу и на полигоне. Попутно они осваивали обязанности работников штаба. И тут им приходилось нисколько не легче, чем на штурмовой полосе или на марш-броске. Учеба совмещалась с практической работой. Модули "Стратега" после монтажа и тестирования, постепенно включались в работу. Поэтому обработка поступающей информации, создание нормативной базы, учебных пособий, решение в виртуале тактических вводных, и нанесение известной обстановки на планете — этого мы с них не снимали. Вот так и приобретали они необходимые теоретические знания. Спустя полгода, они были все отправлены на прохождение службы в учебный центр. Полгода они обучали новобранцев и резервистов, пребывая в роли командиров отделений. А вместо них, Семеныч начал гонять новых кандидатов. Этот этап службы, для наших кандидатов был весьма важен — проверялась их способность к обретению командных навыков. В итоге они должны были вернуться в Шапошниково сержантами. На этот раз, отсев был. Двое "пролетели" мимо сержантского звания. Не проявилась у ребят командная жилка. Вот им и было предложено два варианта прохождения дальнейшей службы. Первый вариант — дослужить в качестве срочника оставшиеся два года в боевом подразделении. Второй вариант — продолжить службу в штабе, но уже в качестве рядового оператора. Один выбрал "срочку", а второй штаб. Думаете, что второй проиграл? Отнюдь! Просто мы ввели такое понятие, как "горизонтальная карьера". Это значило, что сей ефрейтор, который никогда больше не станет сержантом, будет повышать свою служебную категорию, оставаясь в прежнем звании. Вместе со служебной категорией, будет расти и его оклад. В отставку он уйдет небедным человеком, заработав вместе с социальными льготами еще и по гектару пахотной земли, за каждый год службы. То есть обеспеченным, а значит и уважаемым человеком.
А сержанты, вернувшись в Шапошниково, вернулись и к прежней работе. Правда, уже не в одиночестве. У них появились подчиненные из новых кандидатов. Теперь гоняли не только их, но и они гоняли своих коллег, причем весьма сурово. Ну а раз людей стало прибывать, то начали постепенно формироваться отделы штаба. Спустя еще полгода, после штабных мытарств, первые кандидаты снова отправились в войска. На этот раз исполнять обязанности взводных командиров. И не только в учебные, но и в боевые подразделения.
Глава 17
ЗВЕЗДЫ УЖЕ БЛИЗКО!
Когда брат царицы, а ныне владетельный князь Хвостов, приступил к воплощению в жизнь проекта "Берлога", он обосновано считал, что будет очень трудно. Он ошибался. Было все намного трудней. Работать с людьми Ромуальда Собака и Энтони Фроста, было еще то "удовольствие". Каждый
