— Друзья? — Ее тон вкрадчивый, но вопрос с полунамеком.
Определенно имелись преимущества в… знакомстве с этими двумя, но положа руку на сердце, мы никогда не были друзьями. Я пожимаю плечами, потому что только псих повторит то, что только что пришло мне в голову.
— Что тут скажешь? — пожимаю плечами. Я, бл*дь, снова пожимаю плечами! — Я очень дружелюбный мужчина.
— Ага, — соглашается она, рассеяно переводя взгляд на кухонную дверь и обратно. — Но скажи мне, есть ли на этой вечеринке хоть кто-нибудь, с кем ты действительно не трахался?
Я кривлюсь, когда на этот раз не подумав, выдаю,
— А будущий жених считается?
Глава сороковая
Фин
Итак, это официально. У меня грипп, вернее, был. И если честно? Я понимаю, как он уничтожал целые народы. На самом деле, в течение дня или около того я бы с радостью подержалась за руки с ангелом смерти, лишь бы все закончилось. А следующие пару дней я охотно отдала бы ему Рори, потому что, блин, он меня реально достал!
Ох уж этот мужской грипп. Я знаю, каково это, у меня было то же самое!
Мне не нравится быть его пациентом, но еще хуже быть его сиделкой. Ага, я полностью поправилась, и следующим заболел Рори.
— Тебе что-нибудь принести? — спрашиваю я, тихо постучав в дверь ванной комнаты.
— Желание жить, мать твою, — раздается печальный ответ Рори. — И немного супа. Куриного. — Несмотря на жалобы, ему, должно быть, немного лучше, потому что он не ел уже пару дней. — И горячий тодди (С шотл. горячий тодди — горячий коктейль на основе виски с добавлением меда, лимона, специй и пряностей. Прим. пер.). Только не с ромом, а с виски.
— А это разумно с лекарствами, которые ты принимаешь?
— Чего не вылечит виски…
— Да, да, — отвечаю я, звук душа заглушает остальные слова. Слышала я уже это раньше. Чего не вылечит виски, от того нет лекарства. — Чертовы шотландцы.
Я оставалась с Рори с того самого вечера, когда упала в его объятия, и меня вырвало прямо на его ботинки. Он сказал, что отвезет меня домой (как только Саванна закончила трахать его глазами, а запас кинжалов, которыми Бет метала в него своим взглядом, истощился) правда, когда он сказал "домой", он, очевидно, имел в виду свой. К тому времени, как мы добрались до его квартиры — извините, пентхауса, — я была не в том состоянии, чтобы жаловаться. Меня знобило и бросало в жар, живот скручивало от спазмов, и голова болела так сильно, что я ничего не соображала.
Надо отдать ему должное, Рори хорошо обо мне заботился, даже отказался оставить меня на время, чтобы забрать кое-какую одежду из моей квартиры. А это значит, что сейчас на мне его футболка, в которой я могла бы ночевать под открытым небом, и баскетбольные шорты, больше похожие на юбку-штаны.
Он вызвал врача и определился с лекарствами, держал мои волосы, когда меня рвало, хотя самому от этого становилось плохо. Следил, чтобы я достаточно пила жидкости, и держал меня, когда мне нужно было встать и просто... обнимал меня. В качестве поддержки. И я не стану на это жаловаться.
Начнем с того, что мне было слишком плохо, чтобы спорить. А потом, несмотря на все мои лучшие намерения, я хотела, чтобы он лежал в постели, а не сидел на краю. Ничего не могу с собой поделать. Это как непреодолимое влечение. Когда мне стало лучше, Рори настоял на том, чтобы рассказать мне о Бет. Я не хотела об этом слышать. Нет. Неправда; мне нужно было знать, такой нездоровый интерес, а что если. Нормальная человеческая реакция, я полагаю. И, откровенно говоря, мне нужно было убедиться, несмотря на мучительное выражение его лица.
Он сказал, что знал о ее враньё в тот вечер. Так как, учитывая то, каким образом сам появился на свет, он всегда был осторожен. Что, будучи отвергнутым собственным отцом, этого достаточно, чтобы развилась паранойя. Что его первая за многие годы ошибка с презервативом была со мной.
Некоторое из того, что он мне рассказал, казалось настолько невероятным, что по началу я ему не поверила. Пока он не показал мне пару из тысячи ее сообщений.
Письма по электронной почте. Профиль на сайте знакомств для геев. Отслеживающие приложение на его телефоне.
Похоже, она серьезно неуравновешенная. Но теперь она выходит замуж за кого-то другого, и это огромное облегчение для Рори. По его словам, теперь она чужая проблема.
Дверь ванной открывается, и он выходит. Рельефный пресс и тело, вокруг которого мне бы хотелось обернуться. Выглядит он намного лучше, слегка похудел, все еще усталый и немного бледный, но уже больше похож на себя.
— Ты — мой ангел, — говорит он, забирая горячий напиток из моих рук. От него пахнет божественно: дорогим гелем для душа, кремом для бритья и просто Рори. И хотя он выглядит сексуально в джинсах, изысканно в костюме... в пижаме он выглядит превосходно. Темно-синие хлопчатобумажные штаны слегка свисают со стройных бедер, его торс прикрывают лишь витиеватые линии татуировок.
— Ты побрился, — мое сердце колотится от его близости, сжимаясь от разочарования, когда он отворачивается. Рори откидывается на мягкое изголовье кровати в спальне, которая могла бы соперничать с пятизвездочным отелем, и проводит рукой по волосам, которые стали короче.
Поднеся напиток к носу и вдохнув, он выглядит почти счастливым.
По крайней мере, примерно пять секунд.
— Тут нет виски.
— Знаю, зато есть лимон, имбирь и…
— Я не просил проклятый коктейль!
— Я знаю, о чем ты просил, и что получил. — У него гораздо лучше получается быть сиделкой, чем пациентом, но, к счастью, его болезнь длилась недолго. Какая радость.
— Какого хре - почему? — Он похож на маленького мальчика, у которого отобрали леденец.
— Во-первых, ты накачан лекарствами, и во-вторых, ты мне такого не предлагал, когда я болела.
— Поверь мне, я бы предложил тебе и даже не побоялся бы быть облеванным.
— Правда? — отвечаю я, проводя рукой по своему бедру. — Потому что я слышала, как ты едва сдерживал рвотные позывы.
— Есть такие люди, которым платят, чтобы на них тошнило, — говорит он, меняя тему.
— Не хочу знать, откуда ты об этом знаешь. — Я сажусь на краешек матраса рядом с ним.
— Мы с тобой бы могли
