— Это нахцереры. Именно из-за них здесь все начали умирать. — Пояснил Лиам, связывая мёртвые тела. — Эта нежить не алчет крови или плоти живых, вместо этого пожирая сначала свою одежду, а затем и тело. При этом через раскрытый левый глаз имеет мистическую связь с живой роднёй. Пока тварь жрёт, её родственники слабеют, начинают болеть и умирать.
— А чего ему голову сразу не отчекрыжить? Или не сжечь? — Осведомился северянин. Ему действительно было любопытно.
— Их тела не горят. А голову отрубить — так мы их и убьём, сейчас уже можно. Просто, пока ему в рот не положишь монету, он мало того, что вырывается, так ещё и кости хрен перерубишь. — Лиам повернулся к брату. — Мэтти, помнишь тот раз, когда мы эксперимента ради пробовали голову отпилить? — Ухмыльнулся старший.
— Как же, забудешь тут! Это же я потом тому плотнику-цвергу адамантовую пилу заново точил. Целый день угробил. — Нахмурился Матиас.
— Ещё вопросы? — Сложив тела штабелем, Лиам одним взмахом своего фламберга снёс все три головы и, подняв с земли одну из них, принялся зашивать рот, а затем и глазницу. Его брат занимался тем же самым.
— И кто же вы такие? И откуда столько знаете о нежити? — Задал давно напрашивавшийся вопрос северянин.
— Сначала ты нам расскажи, зачем призвал демона и почему с ним было заключено целых семь контрактов, хотя вас всего шестеро? — Переглянувшись с братом и нахмурившись, осведомился Лиам. — Даже не думай, мы не забыли!
Глава 25 Разговор по душам
— Ребята, вроде, для вас братские узы — не пустой звук? — Увидев, как внимание сразу обоих Лоссчестеров сосредоточилось на нём настолько, что он почти физически ощущал два тяжёлых взгляда, северянин понял, что попал в яблочко. — Я затеял всю эту демоническую кутерьму ради своего брата. — Увидев недоумение в глазах Лиама и интерес во взгляде Матиаса, он продолжил: — Это долгая история, но если в двух словах, то он сейчас в рабстве у Имира Дрэйхэма, и я не знал бы об этом, не пойдя на сделку с демоном. Более того, мои друзья подтвердят, что я до сих пор жив благодаря той сделке. Осуждать меня за это, или нет — решайте сами. — Братья переглянулись, а когда их взгляды вновь сосредоточились на нём, Фёдд уже знал по их лицам, что те заглотили наживку. — Я с радостью скажу больше, поясню и происшествие в амбаре, только сейчас давайте уже упокоим наконец этих несчастных детей, насадим головы преступников на жерди деревенской ограды и закопаем тела. А уже после этого можно сесть у костра и спокойно всё обсудить.
— Хорошо, оставлять тела не погребёнными подобающе действительно неблагоразумно, сами видели, что с ними может произойти. — Схавал переключение темы Матиас, его брат же просто одобрительно кивнул, согласившись со словами младшего, однако, червячок недоверия, как заметил Хротгар, всё ещё точил его.
Закончив зашивать «технологические» отверстия в головах детей-нахцереров, Лиам всё же сказал своё веское слово:
— Только тела предлагаю не закапывать, а сжечь. Так надёжнее, меньше шансов, что местные жители увидят их вновь. — С этими словами он взвалил на себя мёртвую тушу одного из поверженных ночников
— Да мне, в принципе, всё равно. Лорд Лионелл отправил нас сюда разобраться с мором, и с этой задачей мы, не без вашей помощи, конечно, справились. — Спокойно ответил северянин, взваливая на спину ещё один труп. — Главное, чтобы подобная напасть больше не повторилась. Не знаю, кто вы двое такие, но в этих вещах, вроде, разбираетесь. Так что флаг вам в руки. — Он хотел добавить «и барабан на шею», но промолчал, подобная шутка могла обострить начавшие налаживаться отношения.
— Вообще-то, появление нахцереров — это редкость. Чтобы появилось трое сразу — так вообще нонсенс. — Задумчиво произнёс Мэт, переворачивая труп и поднимая его за ноги. — Люди, умершие естественной смертью вообще не становятся нежитью, появление же нахцереров связано с утоплением, убийством или смертью от голода либо болезни. Да и то в случае неправильного погребения. Болезнь отпадает, иначе жители бы не просто умирали от истощения, а были бы заражены какой-то конкретной болячкой… — Продолжал рассуждать он, уже взгромоздив на себя мертвое тело.
— Ну, в этом случае мы знаем точную причину их появления. — Вмешался возрождённый в ход его мысли, поймав на себе два заинтересованных взгляда. — И этой самой причине удалось сбежать. Это был мельник. Да-да, тот самый мужик, который верховодил нападавшими и смылся под конец, пока вы были заняты упокоением детей. Мы успели в амбаре допросить его подельников. В общем, этот работник зерна и жерновов утопил этих ребят, а что дальше случилось с телами, сообщники не видели — он их прогнал. Скорее всего, он специально поступил с телами так, чтобы они стали этими… Как их? Нахцерерами…
— Зачем? Кем надо быть, чтобы сотворить такое? — Не смог поверить в услышанное Мэт.
— Он хотел выморить всю деревню и у него это почти получилось. Зачем — не знаю, мы можем лишь гадать. — пожал плечами лидер северян.
****Они сделали первую ходку, оттащив тела на открытое место по-дальше от деревянных построек. Когда взгляд Фёдда упал на «консерву», которому он заживо сварил голову, у него невольно вырвалось:
— Так, этого пусть Торстейн тащит. Я из-под него ели вылез. Весит фунтов четыреста. — Он скептически оглядел тело, прикидывая, сможет ли здоровяк его утащить, или даже у того не хватит силёнок.
— Ну, можно с него доспехи снять. — Внёс рацпредложение Харальд.
— Стойте, а где, собственно, Торстейн? — Спохватился возрождённый.
Все переглянулись, Верзилы нигде не было. Северяне, всё больше волнуясь за товарища, про которого к своему стыду умудрились начисто забыть, принялись нервно оглядываться по сторонам. Первым тушу здоровяка заметил Харальд:
— Ребята, вон он, на дороге валяется, там, где коня пытался удержать!
Все очертя голову ломанулись к телу друга. Хротгар добежал первым и сразу приложил пальцы к шее, проверяя пульс. Пульс был. Тогда он принялся осыпать того пощёчинами, чтобы очнулся. Друг сморщился, дёрнул туда-сюда головой, пытаясь увернуться от несильных, но от этого не менее неприятных ударов, а затем открыл глаза и с размаху съездил «спасителю» в челюсть, отбросив того метра на два в сторону.
— Точно живой! — С радостью воскликнул возрождённый, поднимаясь из дорожной пыли и отряхиваясь.
— Только башка трещит. Я когда узду не удержал, упал, а эта драная йотунами кляча мне в бошку копытом засветила. Хорошо хоть в шлеме был, а то провожали бы вы сейчас меня в Вальгаллу. — При этих словах «раненый» скосил взгляд на правую руку, всё ещё сжимавшую топор. — Гляньте, а оружие-то не выпустил. И впрямь за мной,
