— Что, Витенька, опять шлюх привёз? Отдыхаете? — в дверях кабинета, держась за косяк, покачивалась женская фигура в шёлковом халате с растрёпанными светлыми волосами. Она была бы ещё хороша, если бы не болезненная бледность, худоба и тёмные круги под глазами.
— Каролина, это по делу. И шлюх всего две — для гостей. Ступай к себе, я занят, — он мягко взял женщину за плечи и подтолкнул по коридору к лестнице.
— Витя, у меня плохое предчувствие, — прошептала женщина, не отпуская его руку и пытаясь прижаться к нему исхудавшим телом.
— Это просто ломка. На вот, — и он дал ей на костяной ложечке понюшку заветного порошка. — Ну, ступай, ступай.
В это время прорезалась громкая связь. — Петрович, это Сява. Тут у ворот Ксения Кузякина. На «Хаммере». Номер я пробил, сходится.
— Ну, «Хаммер» у ворот оставь, у меня, небось, не угонят. А даму досмотри и пригласи в дом. Да повежливей там.
Стройная брюнетка, стриженная под каре, в тёмных очках и изысканном мини-платье без украшений, показалась в конце анфилады нижнего зала — и замерла в нерешительности. Где-то невдалеке гремела музыка, раздавались пьяные выкрики.
— Извините за вертеп, — неожиданно откуда-то вынырнувший хозяин в халате галантно склонился к её руке. — У меня тут нежданные гости. Может, пройдёмте в кабинет? Ксения, простите, по батюшке…
— Феликсовна. А по батюшке — Фельдман. Но можно без церемоний — я, кажется, ещё не так стара. Зачем же в кабинет? Гости обидятся. Я, если не возражаете, присоединюсь к вашему веселью.
— О, прошу вас! — Бараков провёл гостью через анфиладу в зал с бассейном, откуда гремела музыка. — Располагайтесь, выпивон на столике. Господа, позвольте представить…
— Виктор Петрович, — перебила его гостья, в то время, как расшалившиеся купальщики даже не обратили внимания на его зов. — Извините, но у меня в машине бутылка текилы. Я пью только её. Попросите кого-нибудь принести.
— Да есть у меня текила, за кого вы меня держите! Сейчас сам принесу, — Бараков повернлся к ней спиной и направился в бар. Этого как раз делать не следовало. Как только он скрылся за колоннами, брюнетка кошачьим движением соскользнула с кресла и мгновенно оказалась возле переносного музыкального центра, надрывавшегося на краю бассейна.
— О, какая женщина! Мне б такую! — выкрикнул из бассейна, впервые заметив её, невзрачный лысый тип с мышиными глазками. — Позвольте представиться, Владимир Павлинович Козловатых, депутат от Единой России. А вас как звать, очаровательница?
— Меня звать Хельга, — ответила Хельга и, оценив взглядом длину шнура, подняла обеими руками над головой вздрагивавший от извергаемых децибел бумбокс. — И мне не нравится ваша музыка.
— Ты что, дура? — испуганно взвизгнул Козловатых и нырнул. На то место, где он только что стоял, пролетев по дуге, с шумом плюхнулся в воду бумбокс. Зал, находившийся в подвале, погрузился в полную темноту, только перебегали кое-где огоньки дымившейся проводки. И ещё стало очень тихо. Из бассейна не раздавалось больше ни звука, ни всплеска.
— Твою мать! Что там, опять электричество? — крикнул откуда-то из темноты голос Баракова. Хельга щёлкнула зажигалкой и направилась на голос.
* * *Как только в окнах разом погас свет, из кустов вынырнул милицейский «бобик» и лихо притормозил у ворот.
— Эй, охрана! Отворяй! Депеша хозяину срочная, — раздался бодрый милицейский басок.
— От кого? — в зарешёченном окошечке появился заспанный бритый охранник.
— Из райотдела. Там из области группа работает, может слышал?
— Просунь в окошко.
— Расписаться надо, открой. Делов на полминуты, — лицо незнакомого милиционера со шрамом лучилось весёлым швейковским простодушием. Видимо, актёрские уроки Хельги не прошли даром. Калитка скрипнула, пропуская гонца в караульное помещение. Второй охранник лениво курил, уставясь в мониторы, в которых ничего не отображалось.
— Что-то я тебя, старшина, раньше не видел, прохрипел бритый фиксатый Сява, открывший ему дверь.
— Да я из области, на усиление к вам. Николаем меня звать, — ещё шире разулыбался Тайсон.
— Давай, — протянул руку Сява. Тайсон с охотой сунул ему свою пятерню. Сява снисходительно пожал руку придурка-старшины.
— Да ты пакет давай!
Тайсон зарылся в планшете, суетясь, наконец извлёк твёрдый небольшой коричневый конверт. Взяв за край, протянул его Сяве — и вдруг коротким точным движением ткнул конвертом охранника под кадык. Кровь из артерии брызнула фонтаном, окатив Тайсону всё лицо и мундир. Второй боец, Шнырь, успел только повернуть голову от монитора — плоский десантный нож, выдернутый из конверта, описав в воздухе полный оборот, вонзился ему по рукоять в правый глаз. Шнырь взревел и повалился грудью на клавиатуру.
ГЛАВА 13
Ряженый под мента Тайсон с перепачканным кровью врага лицом был в этот момент страшен, как бог войны. Все движения его приобрели точность автомата. Подхватив стоявший в углу «калаш», перекинул его себе за спину, потом разоружил мёртвых быков, и сунул один пистолет в карман, второй — за пояс спереди. Потом шагнул к пульту — и, отключив сигнализацию, разблокировал ворота и все двери в дом. Из въехавшего во двор «Субурбана» выскочили вооружённые автоматами Князь с Домкратом. Бабай остался за рулём, двигатель продолжал работать.
— Короче, братцы, — распорядился Тайсон, — там в цоколе и подвале совсем темно, и неизвестно, сколько народу, не считая Хельги. Так что никто кроме меня не стреляет, а то друг друга переколотим. Домкрат, ты дуй наверх, там в кабинете сейф. Помнишь где? Попытайся выковырнуть.
— Угу, — буркнул Домкрат, доставая из сапога ломик в тряпице.
— А ты, ваше сиятельство, пробирайся в яму под гаражом. Там в правом углу под ветошью должен быть оружейный схрон. Если Кастратовы не наврали. А я с Бараковым разберусь.
— Смотри, Хельгу не зацепи, — проворчал Домкрат. Они бесшумно, гуськом проскользнули в огромный притаившийся дом, план которого так тщательно изучали, сидя вечером у костра.
* * *— Виктор Петрович! Дайте, голубчик, какого-нибудь огня. А то у меня уже зажигалка пальцы жжёт.
В темноте анфилады вспыхнул другой огонёк, и Хельга, потушив свой, пошла на свет, скинув туфли, чтобы ступать бесшумно. Теперь преимущество было на её стороне — если, конечно, не считать того, что у Баракова под халатом явно топырился пистолет большого калибра, а у неё в сумочке не было ничего опаснее остро отточенной стальной расчёски с ручкой-хвостовиком. Хельга сжала её в разом вспотевшем кулаке и бесшумно пошла на свет ощупью. Всё явственней разгорался во тьме язычок зажигалки.
— Что такое? Почему все молчат? — нервным голосом спросил Бараков.
— Темноты боятся, — не удержалась от своего обычного хамского юмора Хельга, сгруппировавшись для последнего прыжка. Но тут грохнул выстрел, и пуля обожгла ей волосы.
— А-а! Так
