Маме в очередной раз удалось завладеть вниманием алхоров. Все лица повернулись в ее сторону, и даже отец — правда, по настойчивой просьбе прадеда — нехотя опустился в кресло.
— Лиммер получил титул и все состояние моего отца, герцога Сефриса ли Граджа, а взамен обязался заботиться о моей дочери. Это обещание он не выполнил и тем самым разорвал наш договор.
— Вы хотели сказать, о вашей?.. — уточнил один из следователей и хрипло откашлялся. — Вашей общей дочери?
— Я сказала именно то, что собиралась — о моей дочери. У Лиммера ли Норда был один ребенок — сын. Талим ли Норд. Аэлаисса не его дочь.
Чуть порозовевшие скулы, лихорадочный блеск в глазах, пальцы, плотно сжимающие ткать платья...
Мама все-таки волновалась. Но заметить это мог лишь тот, кто хорошо ее изучил, любил, чувствовал. Я или отец, который сейчас с тревогой смотрел на свою «Иль». Их глаза встретились и мама, вздохнув, ощутимо расслабилась, а потом начала рассказывать.
Ее прерывали много раз. Переспрашивали. Уточняли.
В детстве запечатали магию? Вы знали? Нет? Даже не догадывались? Когда выяснили? Недавно? Хм...
— Мне сказал об этом лорд Эвераш. Вернее, не мне, а дочери, я тогда лежала без сознания. Объяснил, что дар убивает, сжигая изнутри. Предложил помощь в лечении и обучении, за что я ему безмерно благодарна.
Мама повернулась к отцу и открыто, тепло улыбнулась.
Короткая пауза, и новый виток вопросов.
Кто отец Аэлаиссы? Маг? Где вы познакомились? При каких обстоятельствах?
Это был самый опасный момент. Если учесть, что мы пока намеревались хранить мое происхождение в тайне, а откровенный обман со стороны простого мага алхоры почувствовали бы моментально. Но мама справилась.
— Я познакомилась с ним, когда гостила у маминой подруги. Помогла спрятаться от храмовников. Забеременела. Мы расстались. Это все. Подробности я хотела бы оставить при себе. Они не имеют никакого отношения к тому, в чем обвиняют мою дочь.
Несколько скупых фраз. Не ложь — всего лишь полуправда.
— Отец вашего ребенка маг. — снова вмешался Тэйн. — Вы, как выясняется, тоже, а вот дочь...
Тяжелый взгляд прилип к моему лицу, сполз по фигуре вниз, и артефакт, надежно спрятанный под одеждой, ощутимо нагрелся.
— Дочь — пустышка, — закончил Серкус брезгливо. — Как такое возможно?
— Элис проверяли несколько раз, в том числе, служители Пресветлой в столичном храме Каари, и не нашли никаких магических способностей.
И снова ни капли лжи, все ведь, действительно, так и было.
— Такое случается. И у одаренных родителей рождаются «пустые» дети, — к моему удивлению, примирительно пробасил Чидлис-старший.
После маминого признания он вообще стал как-то странно на меня поглядывать.
— Зато теперь понятно, почему ли Норд так относился к жене и дочери, рисковал их жизнями, — отец Айтона сочувственно качнул головой.
И опять вопросы... вопросы... вопросы... О герцоге, нашей жизни, Кайнасе, поместье ли Тораев, даже об учебе. Но голоса алхоров теперь стали мягче, вежливее, уважительней. Неуловимо изменилась сама атмосфера в зале.
После мамы пришел черед Рика Харта, полностью подтвердившего мои слова, и Хвича, мысленную речь которого я тоже слышала, как и все высшие.
Горгул с присутствующими вообще не церемонился. Отвечал коротко, четко, но довольно скупо.
Когда один из алхоров поинтересовался, почему он бросился помогать варрийке, совершенно посторонней, да еще и лишенной магии, фамильяр ткнул в меня когтем, уверенно заявил:
— Она хорошая.
И самодовольно оскалился.
Спасибо, Хвич. Ты тоже... неплохой.
С начала встречи прошло часа три, не меньше, когда горгула наконец отпустили.
— Что скажете, лорды? — выпрямился в кресле председательствующий.
Тэйн тут же воспользовался любезным приглашением.
— Фамильяры обычно говорят то, что нужно Хозяину. Мать всегда защищает своего ребенка, маг она или нет. Стоит ли доверять таким свидетельствам? У нас есть показания пленного варрийца, мы слышали слова лэйра Виаста, записанные целителем. Все они прямо обвиняют эту женщину в предательстве. И я им верю. Не имеет значения, чья она дочь, важно, кто ее воспитал, кого она считала отцом и кому была предана. Мое мнение не изменилось — виновна.
Серкус замолчал,
Один удар сердца...
Второй...
И тут со своего места, резко отставив стул, поднялся Айтон.
— Прошу уважаемых алхоров выслушать меня, прежде чем они вынесут какое-либо решение, — отчеканил он и замолчал, ожидая вердикта старших.
— Когда это вас успели выбрать в совет и наделить правом голоса?
Тэйн и тут оказался первым. Кто бы сомневался.
— Насколько мне известно, вашу семью по-прежнему представляет лорд Деаш, — отец Верены демонстративно повернулся в сторону Нетгарда-старшего. — Или я не прав?
— Правы, — сдержанно согласился Айт.
— Так почему вы вообразили, что архам и главам родов интересно ваше мнение?
Серкус торжествующе ухмыльнулся.
— Потому, что я — лорд-протектор Кайнаса, член следственной группы и... — Айтон на миг остановился, а потом так же твердо закончил: — близко знаком с леди Аэлаиссой. Разве этого недостаточно?
— Нет, — отрезал Тэйн.
— А я бы послушал мальчика, — подал голос алхор слева от прадела. Судя по возрасту, скорее всего, арх. — Малышка ведь была твоей альтэ, верно? — Он дождался подтверждения от Айта, и продолжил: — Ну вот. А все мы прекрасно знаем, как в этом случае переплетаются и раскрываются чувства. Мне, правда, и сейчас кажется, что девочка не лукавит с нами, ее эмоции немного… хм… смазаны, туманны, но достаточно искренны. Однако дополнительное свидетельство не помешает. Пусть говорит.
Арх доброжелательно кивнул, и высшие рядом с ним согласно загудели.
— Пусть... пусть...
Окружавшие Нетгарда-старшего алхоры тоже оказались непротив.
— Я — за, — наконец скупо обронил Чидлис, и его согласие стало решающим.
Тэйн раздраженно зыркнул на соседа, помрачнел, но вынужден был сдаться.
— Мы познакомились с леди Аэлаиссой, когда я искал новую альтэ... — начал Айт, и я опустила глаза, забыв, что умею дышать.
Боялась ли я того, что сейчас услышу? Невероятно.
С того момента, как мама призналась совету, что я не дочь ли Норда, я старалась больше не смотреть в сторону Айтона. Было страшно. Вдруг он думает, что я обманула его, а, на самом деле, давно знала мамину тайну? Или считает, что мы договорились с герцогом и купили свободу ценой жизни Виаста и его отряда? Прошлое все еще стояло между нами, и я, как ни старалась, до сих пор не забыла ледяной тон лорда-протектора и его: «Ты меня предала... Не один раз».
Да, в нашу последнюю встречу он вел себя иначе, но чем Сахтар не шутит? Что если Айтон, внимательно изучив за эти дни материалы дела, снова изменил свое мнение? Мое и мамино слово против показаний пленного варрийца и свидетельства целителя, который
