Что в такой ситуации могло сделать правительство Александра Рибо и французское военное командование? Особенно с учетом того, что артиллерийская подготовка идет полным ходом и на германские позиции падает снаряд за снарядом? Тут уж не скажешь, что, мол, мы всей душой за мир и давайте договариваться. Французское (а может, и британское) правительство должно будет уйти в отставку, да и для многих генералов, типа того же Нивеля, перспективы далеко не самые радужные, ведь кто-то должен будет ответить и стать козлом отпущения.
Кроме того, экономическое положение Франции таково, что вся надежда только на германские репарации, ибо нечего и думать об экономическом подъеме в случае прекращения войны в нынешнем положении на фронтах. Слишком много ресурсов и сил съела война, а потому кризис в экономике, гигантская инфляция, огромные толпы безработных и прочие прелести Великой Депрессии "светили" Франции со всей очевидностью. Как, впрочем, и Британии, хотя у тех запас прочности повыше будет. Так что лозунг "Германия заплатит за все!" был единственной надеждой и мантрой, которую все время повторяли власти. И если все пойдет не так, то…
В общем, как и в моей истории, пока победителем в Первой Мировой выходят США, причем в этой реальности, они даже не успели вступить в войну. Германия же, хотя, вероятно, так же погрузится в депрессию, но все же избежит той катастрофы, которая случилась с ней в моей реальности и, возможно, даже сохранит монархию. Опять же, как повернется история с Австро-Венгрией? Да и вообще, как все в Европе и мире повернется? Да уж, наворотил я дел…
Я прошелся по библиотеке. Круглый зал был заполнен книгами едва ли на четверть, да и то, многое еще было в ящиках или в стопках, перевязанных обычнейшими бечевками. Впрочем, такой вид имел почти весь обширный Дом Империи. И если первый и третий этажи бурлили и активно обустраивались под Ситуационный центр и Императорскую Главную Квартиру, а находящийся на моем этаже Императорский Командный пункт уже полным ходом работал, то вот Императорская "половина" была достаточно тиха и пуста.
Впрочем, моя "половина" занимала две трети площади второго этажа огромного здания. Все залы и кабинеты фасада Дома Империи были отведены под мои рабочие и представительские задачи, внутренние переходы или "перемычки" треугольного дворца являлись личными комнатами для меня и Георгия, а та сторона, которая соседствовала с монастырями, была отведена под всякие функциональные задачи — столовую, кухню, буфетную, салон, большую каминную и парадную гостевую комнату. Вдруг там Мама пожалует переночевать или еще кто.
Для визитеров попроще, которых я вдруг оставлю ночевать, на этаже были еще три гостевые комнаты с "видом" на внутреннюю часть кремлевской стены. Так же на той стороне находились служебные помещения, малая буфетная для дежурных офицеров и, собственно, Императорский Командный пункт со стеклянной комнатой посередине, которую я именовал "Аквариумом", и которая была местом моего пребывания во время серьезных кризисов, требовавших быстрых и четких решений.
Итак, сегодня я официально переехал. Теперь моя рабочая резиденция и моя личная квартира находится здесь — в Доме Империи. Конечно, у меня еще были планы на Петровский путевой дворец и на усадьбу Марфино, но на то я и монарх, чтобы иметь несколько резиденций. И не только в Москве, разумеется.
Вообще же, Дом Империи мне нравился куда больше, чем официальный и помпезный Большой Кремлевский дворец. Да, роскоши тут было куда меньше, но так нафига мне роскошь? Чай не в музее я работаю. Мне нужен удобный и функциональный центр, из которого я буду править Империей, а всякие официозы можно и в Кремлевском дворце устраивать, в каком-нибудь Георгиевском зале или даже в Андреевском. А тут я живу и работаю.
Вообще же, вся система помещений была организована генералом Климовичем таким образом, чтобы минимизировать риски покушения на Мое драгоценное Величество. Во-первых, моя резиденция находилась на высоте второго дворцового этажа, что делало малореальной перспективу удачного броска бомбы в окно. И это, не говоря уж о том, что для такого броска нужно было попасть на хорошо охраняемую территорию Кремля, и подойти вплотную к еще более охраняемому Дому Империи, который, к тому же, еще и обнесен кованной решеткой с таким расчетом, чтобы никакой бомбист не мог докинуть свою бомбу до стен дворца.
Разумеется, это не исключало прицельного выстрела в окно. Снайперские винтовки уже существовали, так что исключать такой вариант Климович, конечно же, не мог, а потому рассматривал эту угрозу как весьма реальную и серьезную. Посему, из всех помещений моей резиденции, окнами на Красную площадь выходила лишь Ротонда, имевшая два уровня и позволявшая с верхней ее половины взглянуть через кремлевскую стену. Все остальные мои комнаты и залы были ниже уровня стены, а помещения, в которых я чаще всего находился, "смотрели" окнами "во двор" Кремля, мои личные апартаменты и комнаты Георгия вообще выходили во внутренний двор Дома Империи, а крыши монастырей и прочих зданий Кремля были под постоянной круглосуточной охраной.
Именно соображения безопасности были решающими, при окончательном выборе моего расположения. Мой начальник службы безопасности аргументированно доказал мне, что третий этаж, который я хотел облюбовать изначально, очень уязвим для прицельного выстрела из винтовки и что никакая служба безопасности не сможет гарантировать эту самую мою безопасность, если я буду настаивать на третьем этаже. Второй же этаж полностью прикрыт со всех сторон как кремлевской стеной, так и другими строениями Кремля, что полностью убережет меня от всяких неприятных неожиданностей в виде покушения, даже если кому-то удастся подтянуть к Кремлю на прямую наводку артиллерийское орудие. С чем я, в итоге, и согласился. Как говорят в Одессе, здрасьте вам через окно мне тут не надо!
Вообще же, паранойя Климовича достигла такого уровня, что мне "настоятельно не рекомендовалось" отодвигать тюли на окнах, включать в помещениях свет до того, как будут задернуты плотные шторы. И уж, конечно, не распахивать окна, и, тем более, не маячить в них на виду у всех. Я не спорил, прекрасно понимая в какое время сейчас живу и чем в нем занимаюсь, а потому предпочитал не мешать охране делать
