По пути встречалось много патрулей союзников. Местные турки относились к ним почеркнуто скверно, что было заметно по неприязненным взглядам. А мальчишки, коих по улицам бегали целые толпы, так вообще орали солдатам в спину всякие обидные слова. Правда, патрульные на все это реагировали довольно спокойно, видимо привыкли, либо исполняли приказ не вступать в конфликты с населением по пустякам.
А вот ко мне отношение было совсем другое: улыбки, уважительные поклоны, а один уличный торговец даже угостил пакетиком засахаренных орехов. Где-то я читал, что турки видели в русских таких же, как они, несправедливо обиженных судьбой людей. Может быть, хотя, как по мне, сходства очень мало.
Благополучно добравшись до порта, я попробовал выяснить, не отправляется ли в ближайшее время какое-нибудь судно, но так ничего и не выяснил. В конторе порта четко ответили, что никакого движения в заданном направлении в ближайшее время не ожидается, и порекомендовали нанять частное судно. Но и с этим ничего не получилось. Большие суда стояли на рейде, а разнообразные рыбацкие посудины калибром поменьше доверия никакого не вызывали. На таких не то что в открытое море выходить, даже вдоль бережка плавать опасно. А рожи владельцев прямо намекали, что мое путешествие скорее всего закончится на морском дне. Печально, да, хотя я и не рассчитывал, что все так сразу получится. Буду надеяться, что Иван Евграфович договорится. Спешить мне пока некуда. Скорее всего, красные все-таки дожмут белых в Новороссийске, и тогда придется переправляться уже в Севастополь. Ничего, поторчу здесь, заодно разберусь со своими планами. Четкой стратегии, к сожалению, у меня еще нет.
Погуляв немного, набрел на почтамт и, как было условлено, отправил телеграмму до востребования в Буэнос-Айрес, где написал Уле, что добрался в Константинополь. После чего остановился в греческом ресторане пообедать. Заказав какой-то заковыристый рыбный суп и мусаку, закурил и осмотрелся. В ценах я еще не ориентируюсь, но, судя по интерьерам и публике, заведение не из дешевых. Турков не обнаружилось совсем, все посетители были европейцами. Несколько английских морских офицеров, французский майор, одинокая, очень красивая молодая дама и несколько расфранченных русских в сильном подпитии, с женщинами в кричащих нарядах, по некоторым признакам, принадлежащих если не к древнейшей профессии, то около того. Вели они себя достаточно громко, остальные посетители то и дело неодобрительно посматривали на них.
Мне сразу стало мерзко и противно. Здоровые лбы, жируют здесь, пока за них сражаются. Была бы моя воля, я бы их всех в чувство привел; винтовку в руки и на фронт, на крайний случай окопы копать. Сука, еще и поглядывают с таким презрительным превосходством. Привести их в чувство, что ли?
К своему несчастью, один из них, пухлый коротышка с козлиной бородкой, в щегольском пиджаке в крупную полоску, что-то ляпнул, остальные тут же бурно расхохотались, то и дело бросая на меня ироничные взгляды.
Это оказалось последней каплей. Я встал, подошел к компании, молча вздернул козлобородого со стула, потом коротко и резко ударил его в солнечное сплетение. Продолжая держать судорожно перхающего толстячка за шиворот, тихо сказал:
– Живо пошли вон.
– Да что он себе позволяет! – истерично взвизгнула одна из женщин. – Надо полицию вызвать!
Но ее никто не поддержал. Видимо прочувствовав дальнейший ход событий, мужчины резко засобирались и, поддерживая под руки своего подбитого товарища, двинули на выход.
Злость улетучилась, я спокойно вернулся на свое место. Только принялся за суп, как в ресторане появился патруль, а вместе с ним тот самый подбитый толстячок.
– Вот, это он, он самый! – гневно и заполошно частил он, показывая рукой на меня. – Избил, угрожал убить, сволочь такая.
Я приготовился к неприятностям, но майор за соседним столиком подозвал начальника патруля и что-то тихо сказал ему, после чего те немедленно убрались из ресторана, прихватив с собой заявителя.
Не найдя ничего лучшего, я коротким кивком поблагодарил майора, он ответил тем же. Англичане вообще проигнорировали инцидент, как будто ничего не случилось, а одинокая дама за столиком одобрительно мне улыбнулась, но тут же потеряла интерес.
Я мельком отметил, что она удивительно хороша собой и, скорее всего, не славянка. А если славянка, то из какой-нибудь балканской страны. А может, вообще армянка или еврейка. На этом и ограничился, сосредоточившись на еде. В самом деле, какое мне до нее дело.
А когда попросил счет, выяснилось, что обед за счет заведения. Ну что же, мелочь, а приятно. Отличный ресторанчик, если задержусь в городе, надо будет сюда почаще заходить. Щедро наделил официанта чаевыми и вышел на улицу.
Поглазел на бухту Золотой Рог, заглянул в несколько магазинчиков, а когда начало смеркаться, направился назад в отель, но неожиданно заплутал в хитросплетениях константинопольских улочек.
– Вот же черт… – я поискал взглядом извозчика, не нашел и не спеша пошел дальше, надеясь узнать дорогу у первого попавшегося на пути европейца. Но таковых, как назло, не нашлось, а турки наотрез отказывались меня понимать.
Неожиданно в одном из переулков хлестнул выстрел. Я не стал останавливаться, мало ли кого там убивают. Но когда раздался пронзительный женский голос, на русском языке звавший на помощь, решил вмешаться. На уровне рефлексов сработало правило: своим надо помогать. Особенно на чужбине.
Свернул за угол и выскочил прямо на двух мужчин, пытающихся затащить в машину какую-то женщину. Третий валялся рядом, скорчившись в позе эмбриона прямо в грязной луже. Дама отчаянно сопротивлялась, но ее уже почти засунули в салон.
– Стоять, мать вашу! – рявкнул я, в надежде, что этого хватит.
Но не хватило, один из злодеев бросил женщину, выхватил из кармана револьвер и выпалил в меня. Пуля свистнула прямо рядом с ухом. Не успев испугаться, я на автомате в ответ влепил ему пулю в грудь. Твою же мать! Едва приехал в город, как опять отметился трупом. Теперь лиха беда начала. В Марселе точно так же начиналось, а потом устроил целое кладбище.
Второй тоже полез в карман, но дама ловко пнула его коленом в пах, оттолкнула, сама отскочила в сторону и завопила:
– Ну что же вы, стреляйте!
Выстрелил, конечно. Еще до того, как она закончила кричать.
Подбежал к ней и неожиданно понял, что это та самая женщина из ресторана.
– Вы в порядке?
– Да… – дама быстро нагнулась, подобрала маленький пистолетик с земли и… и хладнокровно добила выстрелом в голову сдавленно матерящегося по-русски раненого. А потом выпустила по пуле в остальных. И так не подающих признаков жизни.
– Простите… – я даже не нашелся, что сказать.
Вот это номер. Она что, реинкарнация Воробышка? Черт, кажется, я опять во что-то вляпался.
– А, это вы, – дама мило улыбнулась. –
