— В гости? А что, меня тоже возьмут?
— Непременно. Уж я об этом позабочусь.
— И что это за дом? Ну, тот, куда мы поедем? Кому он принадлежит?
— Миссис Эльвире Томпсон.
— Миссис Эльвира Томпсон, — повторила Валентина, — а кто это? Чья-нибудь родственница?
— Наверняка она является чьей-нибудь родственницей, но только не тем, кто находится на нашем корабле, — съязвил Кейн.
Поскольку это редко с ним бывало, Валентина засмеялась, чтобы поддержать попытку съязвить.
— Да, но должен же быть хоть какой-то повод для подобного визита. Если это не родственные связи, тогда что? Или вы всегда посещаете посторонних людей, прибыв на Ямайку?
— Для кого посторонние, для кого — нет, — загадочно отозвался Патрик.
Он решил, что его намек достаточно прозрачен и со значением посмотрел на Валентину. Девушка не была дурой и поняла, что именно он хотел ей сказать. Но все-таки кое-что ее удивило. Если дела обстоят подобным образом, зачем ее берут с собой?
— О, месье Кейн, раньше я не замечала в вас склонности к сплетням, — сказала она с ехидцей, — да, кстати, эта дама, миссис Томпсон, она хорошо говорит по-французски?
Патрик удивился этому вопросу, что позволило ему пропустить мимо ушей все остальное.
— По-моему, не говорит вообще. А почему вы спрашиваете?
— Хочется поговорить. Я уже так давно не практиковалась, что скоро совсем позабуду родной язык.
— Не преувеличивайте, — улыбнулся он, — впрочем, если хотите, я могу разговаривать с вами по-французски.
— Спасибо, это очень мило, — поблагодарила его Валентина.
Она помнила еще по Мартинике, что Патрик говорит по-французски довольно сносно, правда, не без акцента, но нельзя требовать от жизни слишком многого.
Девушке не терпелось ступить наконец на твердую землю и покинуть такое зыбкое и ненадежное море. Ямайка — вполне цивилизованная земля, а в Пале-Ройяле наверняка есть такая удобная вещь, как банк. Отец перед смертью распорядился, чтобы дочь ни в чем не нуждалась и могла пользоваться счетом в банке, правда, довольно ограниченно, но только до своего совершеннолетия. Так что, Валентина была уверена, что на первое время сможет ликвидировать свои финансовые проблемы. А вот потом, сняв со счета некоторую сумму денег, девушка сможет отправиться на Барбадос к Анриетте.
— Итак, — очнулась от приятных мыслей Валентина, — когда мы сойдем на берег, месье Кейн?
— Думаю, часа через два — три, — подумав, ответил он.
— Хорошо. Тогда я иду собираться.
Оказавшись в каюте, она выдвинула сундук и откинула крышку. Долгим взглядом окинула находящиеся в нем вещи, а потом вздохнула. С одной стороны, все это чужое и она не может пользоваться им, как своим, но с другой, не будет же она, словно нищенка, ходить все время в одном и том же платье. И это в приличном доме, где хозяйка наверняка очень симпатичная и молодая женщина. Ведь не стал бы Рэдклифф навещать старую и уродливую особу в первый же день своего пребывания на острове.
Решено, самые нарядные туалеты Валентина возьмет с собой, а остальное оставит. И потом, когда у нее появятся деньги, нужно будет заплатить капитану за все это. Но теперь…
Теперь Валентина выбрала одно из самых красивых платьев и надела его. Рассматривая себя в маленькое карманное зеркальце, девушка решила, что не ударит в грязь лицом.
В дверь каюты постучали.
— Да-да, — рассеянно буркнула девушка, не отрывая глаз от стекла.
Вошедшим оказался Рэдклифф. Пару минут он с интересом рассматривал Валентину, а потом заметил:
— Думаю, я пришел напрасно. Вы уже в курсе.
— В курсе чего? — повернулась к нему девушка.
— Того, что мы отправляемся на берег.
— А, вы об этом. Да.
— Кейн сказал?
— М-м-м, — еще более рассеянно подтвердила она, возвращаясь к прерванному занятию.
— Хватит пялиться на себя в зеркало.
— Почему? — возмутилась Валентина, — почему нельзя?
— Потому что невежливо рассматривать себя в зеркало, когда с вами беседуют.
— Мои уши совершенно свободны. Да, кстати, я хотела кое-что узнать у вас, месье Рэдклифф.
— Узнаете, если повернетесь.
— Ну хорошо, — она наконец опустила зеркало и обернулась к нему, — я только хотела убедиться, что все в порядке.
— Что хотели спросить?
— Мы можем по пути заглянуть в банк?
— В банк? Зачем? — удивился Рэдклифф.
— А зачем ходят в банк? — в свою очередь удивилась девушка, — у меня нет денег, а в открытом море нет банков.
— И зачем вам деньги?
— Как это, зачем? Какие странные вопросы вы задаете, месье Рэдклифф. А если я, к примеру, захочу что-нибудь купить?
— Ваше право, — признал он, — хорошо, зайдем в банк, если вам не терпится. Но вообще-то, вы еще несовершеннолетняя.
— Я знаю.
— Кстати, что сказал вам Кейн?
— Что мы сойдем на берег.
— Правильно. И более того, думаю, что там мы немного задержимся.
— Немного?
— Дней на пять — шесть.
— Очень хорошо. И когда же нужно идти?
— Сейчас.
— Что, сейчас? Но я еще не совсем готова.
— Господи, — Рэдклифф закатил глаза, — еще бы, ведь вы полчаса только и делаете, что рассматриваете свое отражение. Двадцать минут вам хватит?
— Более чем.
Когда за ним закрылась дверь, Валентина принялась торопливо собирать вещи. Это был один из тех редких случаев, когда она не стала возмущаться и спорить, поскольку сама очень хотела оказаться в Пале-Ройяле.
Двадцати минут ей, разумеется, не хватило, но почти никто не указал ей на эту оплошность. Кроме, конечно, Рэдклиффа, который посмотрел на часы и выразительно приподнял брови.
Патрик подал Валентине руку, чтобы помочь спуститься в лодку. Матрос спустил следом сундук, увидев который, Кейн нахмурился, а капитан осведомился:
— А это еще что такое?
— Вещи, — кратко отозвалась девушка.
— Зачем?
— По-вашему, я шесть дней должна ходить в одном и том же платье? — возмутилась она, — ну, это уже слишком! Я не ожидала такого даже от вас, месье Рэдклифф, хотя от вас всего можно ожидать.
— Хорошо — хорошо, успокойтесь. Берите все, что хотите, только не надо кричать.
— Да кто кричит? Я еще не начинала кричать.
— Нам редкостно повезло, — хмыкнул тот, — хотя, если вспомнить, как именно вы демонстрировали прочность ваших голосовых связок, я склонен серьезно отнестись к этой угрозе.
Валентина презрительно фыркнула.
Гребцы, лавируя среди кораблей, на что требовалась немалая сноровка, так как проходы были и узкими, и кривыми, и загруженными, доставили лодку к берегу и вытянули ее на песок. После этого оттуда вышел Рэдклифф, Патрик и Валентина. Последняя ступила на вязкий песок и поморщилась, так как ноги моментально там завязли.
— Мои туфли, — пробормотала она, — и почему здесь нет нормальной дороги?
— Потому что никто еще не додумался проложить ее тут для вас, — услышал ее капитан, демонстрируя отличный слух.
— Ну и очень плохо, — огрызнулась Валентина.
Патрик подал ей руку, помогая преодолеть и это препятствие. Девушка нашла, что его пребывание поблизости удобно и может принести известную пользу. Вот если бы он только не принимался признаваться ей в любви, было бы совсем хорошо.
До набережной было недалеко и вскоре они ступили на ровную дорогу. Валентина вздохнула с облегчением и осмотрелась по сторонам.
Пале-Ройяль, несомненно, был куда больше и
