— Ощущаю, — задумавшись на пару секунд, ответила я.
— Руку дай, — потребовал куратор.
Я приподняла голову, удивленно посмотрела на него и… руку не дала.
— Зачем? — спросила с подозрением.
Он мне теперь вообще казался подозрительным, даже дышал и лежал как-то не так.
— Хочу кое-что проверить, — сделал он вид, что пояснил. — Не бойся, не укушу, — добавил, усмехнувшись.
— Да кто вас, магистров, знает, — пробурчала я, натягивая покрывало повыше и переворачиваясь на бок.
Убедилась, что грудь прикрыта, положила голову на согнутую в локте руку, а другую протянула куратору. Он хмыкнул, проследив за моими действиями, взял мою ладонь, засунул под быстро расстегнутую на груди сорочку и разместил в области сердца. От прикосновения к обнаженной коже я вздрогнула и попыталась отнять ладонь. Не позволил, накрыв сверху своей и придавив сильнее.
— Не дергайся, — глядя в потолок, приказал куратор. — Сосредоточься на ауре, проникни рукой внутрь и скажи, что чувствуешь. Вернее, даже не так. Чувствуешь ли ты наличие каменной оболочки на сердце?
— А… а вы сами не можете проверить? — отчаянно краснея и глядя куда угодно, только не на него, спросила я.
— Могу, — ответил куратор. — Но, кажется, мои ощущения меня жестоко обманывают, — добавил он с явной досадой. — Похоже, она все предусмотрела и подстраховалась на случай, если я не пожелаю избавляться от ее подарочка. Мне нужно убедиться, что оболочка не иллюзорна. Сам я вряд ли распознаю обман: если Аашалла что-то делает, то делает идеально. А ты, имея полный доступ к моей ауре, можешь заметить иллюзию, созданную конкретно для меня.
— Вроде поняла, — протянула я задумчиво, поудобнее устраивая ладонь на его груди. — Попробую, вы только не отвлекайте.
— Хорошо, — неожиданно по-доброму, без всякого ехидства улыбнулся магистр.
И я тоже улыбнулась, но уже после того, как закрыла глаза и отдалась ощущениям. Это было так необычно — не только чувствовать чужую ауру, ощущать, как она сплетается с твоей, но еще и проникать в нее рукой. Будто в теплую, но освежающую воду погружаешься. В общем, я увлеклась, забыла, о чем меня просили…
— Сердце находится выше, — раздался насмешливый голос прямо у уха.
Я тут же распахнула глаза и обнаружила, что нахожусь нос к носу с магистром, а моя рука каким-то образом опустилась ниже, практически на его твердый рельефный живот. Отшатнулась и отдернула руку, но с небольшой заминкой, потому что запуталась в его полурасстегнутой сорочке. Но он тут же поймал за запястье и вернул ладонь на свою грудь, строго потребовав:
— Не отвлекайся, Даяна.
Постаралась не отвлекаться, честно постаралась. Получалось с трудом, однако со второй попытки проникновение в ауру магистра прошло более спокойно. И я даже что-то почувствовала, в смысле нащупала энергетический слепок сердца. Магистр, как ни странно, тоже ощутил прогресс и поинтересовался:
— Что скажешь?
— Какое-то оно у вас холодное, что ли, — неуверенно ответила я.
Ощущения были странные, словно в области сердца энергетическое тело оказалось тоньше, слабее и холоднее.
— Все правильно, — похвалил меня Крант. — Истонченный из-за проклятия участок ощущается более холодным. А инородную оболочку чувствуешь?
— Н-нет, — прислушавшись к своим ощущениям, покачала я головой. — Никаких оболочек нет, но аура будто на расстоянии держится, не защищает совсем. Как бы это описать… такое ощущение, что сердце у вас ослаблено какой-то болезнью.
— В этом-то и проблема, — тихо проговорил магистр, накрыв мою ладонь своей. — Ты все описала абсолютно верно, сейчас мое сердце слабое и беззащитное. Таково действие проклятия. Оно блокирует чувства, а потом… они захлестывают, и отгородиться уже нет никаких шансов.
Крант прикрыл глаза и усмехнулся, но как-то безрадостно, а потом, так и продолжая прижимать к себе мою ладонь и не открывая глаз, начал рассказывать:
— Я более двадцати лет не испытывал сильных чувств. Раздражение, недовольство, легкий интерес или едва уловимая симпатия, и только. Что касается женщин, то тут вообще все просто — физиология. Сначала казалось, что меня лишили чего-то важного, необходимого, будто часть души вырвали. А потом привык, жизнь стала спокойной, понятной, размеренной. Когда не отвлекаешься на эмоции, нет сомнений и препятствий, разум всегда кристально чист и сосредоточен на цели. Мне это нравилось, меня все устраивало. И тут появилась ты. Стечение обстоятельств, нелепая случайность — экзамен начался раньше положенного срока, защитный контур установили на пересечении природных энергетических линий, и я его не почувствовал, да еще и недоволен был, что приходится самому возиться с этим вашим факультетом, потому что магистр Верон отбыл с дипломатической миссией к оборотням. Отвлекся, попросту отмахнулся от слабенького поля — криворукие какие-то профессора в этом институте, а тут ты со своей материальной магией… Сначала вообще ничего не понял, даже тебя в лазарет отнес, а потом эмоции захлестнули волной. Тут же постарался восстановить плетение проклятия, думал, что получилось.
Магистр замолчал ненадолго, а я торопить не стала.
— По всем ощущениям, оболочка восстановилась. А желание, нелогичное, бессмысленное желание взглянуть на ту, которая покусилась на мою размеренную спокойную жизнь, я списал на отголоски вырвавшихся на время эмоций. Вернулся в лазарет, а ты лежала там, такая слабая и беспомощная, в блокирующих наручниках. И при этом накричала на меня, обвинив в том, что посмел остаться в живых. Ушел, чтобы не сорваться, был слишком зол. И на следующий день тоже злился, сам не понимал, почему, но при одной мысли о тебе сжимались кулаки. А потом — происшествие в библиотеке… Когда я увидел тебя всю в крови, без сознания, то испугался, пожалуй, впервые за два десятилетия. Захотелось понять, узнать… допросить. Но ты была слишком слаба, и я опять повел себя нелогично, поделившись с тобой энергией, чтобы привести в подходящее для общения состояние. В результате у тебя началась истерика, я попытался успокоить… Вопреки всем законам энергообмена, возникла связь. Когда осознал, едва сразу же не рванул к тебе, с трудом удержался от желания… придушить мелкую интриганку, воспользовавшуюся моментом. Даже мысли не возникло, что ты открылась неосознанно.
Я не удержала судорожный вздох. Магистр открыл глаза, криво улыбнулся и закончил свой рассказ многозначительной фразой:
— Ну а дальше ты уже знаешь.
Знать-то, может, и знаю, но не понимаю же ничего! Появилось столько вопросов,
