На свете были вещи гораздо хуже, чем благоразумная старшая сестра, которая тебя поддерживает.
Тут в коридоре зазвонил телефон – пронзительно и громко. Этот звук словно ворвался в их жизнь и разрушил хрупкий момент.
– Я подойду, – сказала Бекки. – А ты ложись и отдыхай. Это приказ.
– Сержант строевой подготовки, – пошутила Терри. Однако осталась послушать, кто звонит.
– Дом Айвз, – взяла трубку сестра. – Это Бекки.
Затем наступила пауза – она слушала ответ звонившего. Потом произнесла:
– Доктор Бреннер? Нет, мне о вас ничего не известно. Откуда вы знаете Терри?
Быстро он управился. Терри прокралась в коридор, подошла к Бекки и приложила палец к губам, как бы говоря: «Ш-ш-ш». Потом она осторожно прижалась к кудрявой голове сестры, чтобы тоже слышать ответ из трубки.
– Как себя чувствует мисс Айвз? Я понимаю, у нее был сильный стресс, но мне бы хотелось, чтобы она вернулась в лабораторию для кое-каких анализов.
Одного только звука его голоса было достаточно, чтобы слова звучали как прямая угроза. У Терри резко участился пульс.
– Она чувствует себя лучше, – уклончиво ответила Бекки.
– Я очень рад это слышать. Когда мы сможем снова ее увидеть?
Терри напряглась, и Бекки заметила это.
– Сомневаюсь, что она будет в состоянии приехать в ближайшее время.
Бекки не упомянула про беременность, поскольку считала, что официально никому не должно быть до этого дела. Ничто не могло изменить тот факт, что Терри станет матерью-одиночкой. Однако Бекки считала нужным акцентировать внимание на том, что отец погиб на войне – в этом случае вопросов будет меньше. Вовсе не нужно, чтобы ее материнство превратилось в клеймо в виде алой буквы. Терри не стала объяснять, что алая буква обозначает не прелюбодеяние[58].
– Жаль это слышать, – ответил Бреннер. Он ненадолго замолчал, а потом продолжил: – Могу я с ней поговорить?
Сначала Терри хотела помотать головой в знак отказа, но заставлять Бекки играть роль посредницы было нечестно. Пора уже перестать прятаться. Из этого разговора она могла узнать так же много, как и сам Бреннер, так что девушка взяла трубку.
– Это я.
– Терри, я соболезную вам по поводу вашего молодого человека, – произнес он таким приятным и вежливым тоном, словно его слышали другие люди. – Но я так понимаю, скоро будет повод вас поздравить?
Она ожидала от себя ледяного ужаса, но вместо него в крови закипела ярость.
– Как будто вы не знали об этом, когда…
Бекки озадаченно взглянула на нее, и Терри недоговорила. «Когда накачивали меня наркотиками во время беременности».
– Этот ребенок будет выдающимся. Наш ребенок, потому что мы создали его вместе. Он будет выдающимся. Разве не этого хотят все родители?
Терри чуть не задохнулась.
«У тебя нет никаких прав на моего ребенка. Моего и Эндрю».
Бреннер добавил:
– Все это было ради вашего же блага, и ради общего блага тоже.
Ей хотелось швырнуть трубку об стену, разбить ее. Однако она смогла выдавить из себя спокойным голосом:
– Нет, благо тут ни при чем.
«Все было лишь ради ваших отвратительных экспериментов.
– Терри, вы всерьез не собираетесь возвращаться? Я знаю, что Восемь… Кали будет хуже всех от вашего решения. Вы форсируете события. Подумайте о своих друзьях… Я недавно узнал кое о ком из них весьма интересный факт.
Ну вот. Теперь ужас перекрыл гнев.
– О чем вы говорите?
– Я узнал кое-что про вашу подругу Элис. И сегодня заполнил бумаги о ее срочном помещении в режимное учреждение.
Нет, нет, нет. Что значит «узнал кое-что про Элис»? Терри давно намеревалась остановить его, но если доктор узнал о способностях Элис… И говорит, что заполнил бумаги… Он никогда ее не отпустит. Такой человек, как Бреннер, больше всего на свете хотел бы узнать будущее, чтобы максимально управлять им.
– Оставьте ее в покое.
– Терри, – продолжил доктор Бреннер. – Я только хочу помочь вам всем полностью развить ваш потенциал. Я даже могу избавить вас от боли, которую вызвала потеря Эндрю. Может, так вам будет проще?
Терри потеряла дар речи. Ее снова захлестнула ярость.
– Сейчас вы поймете, что я говорю правду. Помните день похорон ваших родителей? Первое воспоминание, которое мы с вами исследовали. Вернитесь туда мысленно. Боли больше нет, верно? Это я сделал. Позвольте мне помочь вам.
Терри представила церковь, своих мать и отца в гробах. Обычно этот образ приходил в кошмарных снах, потому что наяву думать о таком было слишком тяжело.
Но здесь и сейчас она ощущала лишь притупившуюся боль.
– Вы – зло. Оставьте нас в покое.
Бреннер ответил:
– Боюсь, я не могу. Я не позволю вам покинуть проект.
«Дыши. Ты найдешь выход для всех. Как-нибудь».
И тут же ее почти захватило отчаяние. А что, если не получится?
Терри повесила трубку и уставилась на телефон немигающим взглядом.
Бекки уже уперлась руками в бока.
– Что, черт возьми… Я уж было подумала, что ты сейчас влезешь к нему через телефонную трубку. Ни в какой эксперимент ты ввязываться сейчас не будешь.
Что же делать? Сказать правду – и добавить Бекки новых тревог? Но Терри уже давно ей лгала.
– Мне нужно рассказать тебе о лаборатории Хоукинса. О том, что со мной там делали. Со всеми нами. А еще, Бек, – он знал, что я беременна от Эндрю. Как давно, понятия не имею, но достаточно. Я все расскажу, но сначала мне нужно позвонить.
– О чем ты?
– Просто подожди.
Терри вытащила листок, на котором Стейси записала для нее номера всех друзей, домашние и общежитий, сняла трубку и набрала цифры на диске.
– Глория, привет. Ты сможешь заехать за Элис и приехать вместе с ней ко мне? Я сейчас позвоню Кену. Нам нужно поговорить.
– Конечно, – ответила Глория.
Терри продиктовала ей адрес, после чего позвонила Кену. Тот даже не сострил, что якобы все уже знает и едет к ней.
После этого она поднялась в свою комнату, где ее ждала Бекки.
Терри больше не утешало то, что в комнате стоит «Набор для исчезновения», зато успокаивало присутствие сестры. Мысль об этом положила начало ее плану и заодно стала лекарством от отчаяния после разговора с Бреннером. У них было Братство. А еще союзники. А также особые способности.
А у Бреннера были амбиции, жестокость и, да, государственное учреждение под началом. Но она никогда не позволит ему забрать у нее ребенка. И, черт возьми, он ни за что не получит Элис. Кали при нем тоже не останется. Терри хотела, чтобы он получил по заслугам.
Пусть у него не останется никого и ничего.
Это была война за будущее, и Терри не собиралась больше никого терять.
8.Час спустя все собрались в доме Терри и Бекки. Последним добрался Кен, Глория с Элис приехали на
