А спустя неделю ученик пришел в себя, перестал допускать нелепые, «детские» ошибки в работе, и одолевавшие старика сомнения растаяли, как первый снег под солнцем. Быстро и без следа. А когда ученик сумел самостоятельно разобраться в переплетении совершенно нестандартных рунных цепей расколотого узла ускорителя, сделанного для коллекционного штуцера, пылившегося в запасниках мастерской уже добрых двадцать лет, Герхард дал себе слово, что сам выкупит контракт мальчишки у Ритки, сколько бы денег та ни запросила. Отдавать такой самородок наемникам, у которых он будет заниматься чисткой амуниции да редкими ремонтами всякой ерунды, пока не сдохнет в очередном походе, значило закопать талант в землю. А этого старый мастер допустить не мог.
В тот день в голове Вячеслава родились первые наметки плана, и начался его невидимый бег наперегонки со временем. Год-два — это все, что у него есть, пока Паучиха не подпишет контракт и не продаст Анну в бордель. В своем заведении она ее точно не оставит, это правило Маргарита никогда не нарушает. Ни одна девчонка с Заднего двора никогда не будет работать в ее борделе. Равно как и ни один из «волчат» никогда не отдается в учебу на боевую специальность. Даже одаренных натаскивают только на Эфир, никаких стихийных техник. Бережется, старая тварь.
Заработать денег на выкуп? Как?! Все, что Вячко получает от старого Герхарда, с тех пор как старик перевел его из прислужника в ученики, уходит на оплату процентов по «долгу» Рите. Фактически денег у него нет вообще. Да что там — одежда, которую он носит, и та получена у Ирмы, кастелянши Заднего двора, а значит, тоже взята в долг.
Попытаться найти подработку? Не вариант. Время учебы и работы расписано по минутам, частые задержки тут же вызовут вопросы у хозяйки, а уж информацию Паучиха добывать умеет. Как результат, заработанные деньги у него отберут; добром или кулаками — не суть важно. Да и сама подработка… чинить оружие, настраивать боевые комплексы — это неплохо, конечно. Но кто ж допустит чужого непроверенного человека, тем более мальчишку, до такой работы с личным оружием, от которого в здешних местах частенько зависит собственная жизнь владельца? Нет, это только через мастерскую или по знакомству. Пусть знакомые у него есть, благо не первый год работает у Герхарда и успел узнать всех его постоянных клиентов. А где взять инструмент, расходники? Тоже у Герхарда? Ну да, и работать за его верстаком, конечно. Хороша подработка… Да старик его сразу вышвырнет! Вот были бы свои клиенты… тогда да, можно было бы попробовать договориться с учителем хоть на половинную долю. Но это уже мечты, взять-то тех клиентов негде.
Заняться поденкой?[1] Не выйдет, этот рынок давно и прочно охвачен уличными бандами, а конкурентов, тем более одиночек, состоящие в них детишки давят беспощадно и без предупреждений. Заметят, что работаешь на «их» территории, тут же ткнут заточкой в бок в толпе, и амба. И что остается? Ничего… законного. Хоть с дубьем в подворотни иди… ага, до первого ловкача[2] или стихийника. Нет, на такой промысел он отправится лишь в крайнем случае и только со стволом.
Стоп. А если… Вячко встрепенулся и, быстро доев свой нехитрый обед, ринулся на задний двор мастерской и принялся рыться в «мусорном» контейнере, куда сваливалось все непригодное для ремонта железо, оказывающееся в хозяйстве Герхарда. Буквально месяц назад мастер купил для своей оружейной лавки полсотни ящиков с «динозаврами». А как еще назвать вытащенные из какой-то дыры времен Большой Балканской войны автоматы АКТ? И ладно бы они были «с хранения», так ведь нет! Такое впечатление, что это оружие выискивали по болотам и лесам, чтобы потом упаковать в «родные» ящики и привезти на продажу. Ржавые, с рассохшимися деревянными ложами, треснувшими прикладами и разболтанными замками… удивляла только полная комплектность всего этого «вооружения». В ящиках помимо самих автоматов нашлись и ЗИПы к ним, и даже ремни… гнилые большей частью. Вячеслав потратил неделю, просто чтобы отобрать годные для ремонта стрелометы. Тогда в мусор отправилось не меньше сотни убитых автоматов… и все равно Герхард не остался внакладе. Еще бы! За все это богатство он отдал тысячу шестьсот имперских крон. Много? Да, для Вячеслава сумма дикая, его нынешний ученический контракт, по признанию старика, стоит столько же. Но если прикинуть цену каждого ствола, получится по четыре кроны за автомат, без учета тех, что отправились на помойку. Четыре! При стоимости самого захудалого, но нового пистолета в лавках Пернау не меньше двухсот-трехсот крон. Конечно, эти автоматы столько не стоят, но если их привести в порядок, то уж сотню крон за каждый выручить можно. Но сейчас Вячко интересовали не они, а тот хлам, что забраковал Герхард после осмотра. И удача ему улыбнулась. Поднатужившись, мальчишка вытащил из контейнера первый ящик и поволок его под навес. Сорок пять килограммов в неудобном деревянном «гробу» — это не шутка, а уж для четырнадцатилетнего юнца и подавно.
За этим странным занятием его и застал хозяин мастерской, учитель и по совместительству работодатель.
— И чем это ты занят, шалопай? — В надтреснутом голосе Герхарда явно послышалась насмешка. Вячко обернулся и, окинув взглядом худого, словно щепка, высушенного солнцем и продубленного ветрами старика, возвышающегося на крыльце, ничуть не смутившись, объяснил. Бывший подданный Рейха выслушал мальчишку, задумчиво почесал как всегда гладко выбритый подбородок и неопределенно хмыкнул: — Когда я разрешал тебе брать любой мусор из этого контейнера для своих целей и без спросу, то никак не ожидал… такого.
— Герр Баум… — начал было Вячеслав, но старик перебил его, просто подняв вверх раскрытую мозолистую ладонь, широкую, словно лопата. Вообще, каждый раз глядя на руки учителя, парень удивлялся тому, как эти огромные грабли ловко и точно управляются с мелкими оружейными деталями. Но ведь управляются, и с успехом!
— Молчи. Я думаю. — Минута шла за минутой, а хозяин мастерской и магазинов подержанного оружия
