— Я готов работать сверхурочно… — протянул Вячко и договорил уже почти еле слышно: — Если вы, конечно, согласуете это с хозяйкой Маргаритой.
Старик смерил его пронзительным взглядом водянисто-серых глаз, прищурился и… неожиданно улыбнувшись в седые, аккуратно подстриженные усы, медленно кивнул.
— Что ж, я услышал, — произнес он. — Заканчивай здесь и иди в мастерскую, обеденное время вышло. Поговорим вечером, у меня в доме.
Обычно ужинал Вячеслав в компании с другими работниками старика, продавцами и техниками, в ангаре или, если погода позволяла, в тени широкого навеса рядом с ним, после чего возвращался к работе в мастерской. Но в этот раз Герхард Баум нарушил сложившуюся традицию и, едва работники начали собираться к ужину, увел юного подмастерья в дом, где его супруга уже накрывала стол. Естественно, это действо не осталось незамеченным «коллегами», отчего за ужином у работников появилась новая тема для беседы, которую те и принялись дружно обсуждать, строя догадки и предположения о причинах приглашения мальчишки за стол хозяина мастерской.
— Смотри, подсидит тебя малец, а там и в наследнички старика пробьется, и будешь перед ним спину гнуть до старости, — хохотнул старший мастер, ткнув ложкой в сторону управляющего. Тот натянуто улыбнулся, но глаза его недобро сверкнули. Как ни мала вероятность такого исхода, но и ее следует принять во внимание. Рисковать теплым местом Руперт не желал. В Пернау, конечно, работу для толкового и поворотливого человека найти не проблема, но и терять ее за здорово живешь управляющий не собирался. Впрочем, повода для беспокойства пока нет. Вячко слишком мал, да и опыта ему недостает. И пусть в технике и оружии он разбирается получше многих, но, для того чтобы заменить на должности такого человека, как Руперт, этого мало. Нужны знания бухгалтерии, нюх на прибыль и умение ладить с людьми. А кто всерьез воспримет недоросля, если он не из дворян или бояр? Не бан, не пан — так, голь никчемная!
Пока же управляющий размышлял о своем шутейном сопернике, Вячеслав молча сидел за столом хозяина дома. Мерно стучали ложки о дно тарелок, потихоньку исчезал из хлебницы нарезанный солидными ломтями испеченный хозяйкой хлеб да тихо булькала бутыль, из которой герр Герхард подливал напиток в стоящую перед ним маленькую хрустальную рюмку на высокой тонкой ножке. Ужин так и прошел в молчании, а вот после него, когда супруга хозяина дома, фрау Малица, убрала со стола опустевшую посуду и скрылась за дверью кухни, старик откинулся на гнутую спинку стула и, окинув взглядом сидящего напротив мальчишку, кивнул.
— Итак. Я подумал о твоем предложении, — начал он. — Но прежде чем сообщу тебе свое решение, хочу кое о чем спросить и надеюсь на честный ответ с твоей стороны.
— Я слушаю, герр Герхард, — облизнув внезапно пересохшие губы, произнес тот.
— Зачем тебе это, Вячислау? — с прорезавшимся невесть откуда акцентом, спросил хозяин. — Прежде ты не изъявлял особой тяги к торговле и… обману своей хозяйки. Так что же изменилось? Только не вздумай врать, иначе на этом наш разговор будет окончен и, скорее всего, завтра ты будешь искать другую работу.
— Я… — Вячко покосился на старика, но лицо старого мастера было непроницаемым. Что он думал, о чем — было неясно, но, вспомнив, что Герхард всегда относился к нему достаточно тепло, мальчишка решился: — Я узнал, что в следующем году хозяйка хочет прода… заключить контракт на мою сестру, а ей всего одиннадцать. Я не хочу… не могу…
— Лядова тварь! — не сдержался старик, но тут же взял себя в руки. — Значит, решил спасти сестру от участи шлюхи? Молодец. А как объяснишь Ритке, где ты взял деньги, учитывая, что по ряду ты обязан отдавать ей весь заработок, в счет долга и оплаты проживания? Вячко, она обвинит тебя в крысятничестве и будет права. Формально.
Вячеслав застыл. Это был полный провал…
Добрая Рита, Паучиха, хозяйка Маргарита… все эти имена и прозвища никак не описывают одну, но довольно важную черту бандерши. Она жадна! И один только этот факт ставит крест на затее Вячеслава. Стоит ему заявиться к хозяйке борделя с деньгами и предложением о выкупе контракта сестры, как он тут же лишится первого и может навсегда распрощаться с надеждой на второе. «Воровства» из ее кармана Паучиха не потерпит и в отместку обязательно устроит Вячку огромную кучу неприятностей. Но как он мог позабыть об этом, как мог не учесть такое очевидное препятствие?!
И ведь прав старик. Хозяйка будет в своем праве. Не отдать ей деньги сразу самому — значит утаить доход. А это даже не штраф, это прямая дорога на вечный ряд. И хорошо если бандерша будет сдавать его в аренду в мастерские, может ведь и на «постельную» работу отправить, и не к уставшим наемницам, желающим расслабиться после боевого выхода, это он бы еще как-то вынес, наверное… а… брр, даже думать противно. Извращенцев-то на свободных территориях хватает, им здесь сплошное раздолье. Не везде, конечно, но Пернау как раз в число этих «раздольных мест» и входит. Понятное дело, что терпеть такое Вячко не станет. Даже если сбежать не сможет — остановит себе сердце, и всё, на это его невеликих сил точно хватит, но чем это поможет сестре и что с ней станет после смерти единственного родного человека в этом проклятом мире? Дьявольщина!
— Вижу, ты понял… — медленно произнес Герхард.
— Может, мне удастся уговорить кого-нибудь выкупить ее контракт?.. — пробормотал мальчик, сам прекрасно понимая, что шанс на удачу в этом вопросе стремится к нулю. Нет у него знакомых, которым он мог бы доверить такое дело. Просто нет, и все. В Пернау вообще немного честных людей. Точнее, честных с чужаками… которым он и является для подавляющего большинства жителей этого поганого городка! Не родня, не друг, не компаньон и не сокомандник… не свой. А значит, и рассчитывать, что согласившийся ему помочь не воспользуется возможностью облапошить малолетку, не стоит.
— Знаешь, Вячко, — неожиданно прервал грустные размышления ученика Герхард, — я тобой доволен.
— Чем? — скривился тот.
— Тем, что, узнав о возможном будущем сестры, ты не стал делать глупости, а попытался сначала разрешить ситуацию мирно, — проговорил в ответ старик. — Да, не получилось. Пока. Но кто сказал, что подобные вопросы вообще можно решить одним лихим кавалерийским наскоком?
— И… и что мне теперь делать?
— Думать, Вячеслав. Прежде всего — думать. — Хлопнув по столу ручищей, заявил учитель и, с усмешкой подмигнув, добавил: — Ну и копить
