На протяжении месяца я наведывался к ростку два раза в день, чтобы влить магию жизни и добавить воды. И постоянно выходил на поверхность, с помощью магии земли расчищая вокруг уже ставшего главным входом пространство от лавы. Лаву нарезал плитами метр на метр и складировал недалеко от входа. Все манипуляции делал в драконьем обличье. И каждый час облетал пустошь. Первое время я пугал эльфов в городе, но через неделю они привыкли.
Первые изменения в ростке произошли через полтора месяца. В мою комнату вбежали дети и стали возбуждённо рассказывать о каком-то чуде. Пришлось вставать и идти смотреть. Чудом оказался м’иэло, у которого ровным серебристым светом светились листья, коих оказалось не так уж и мало, так как росток за одну ночь вырос почти на метр.
Осмотрев магическим зрением каждый листик, я увидел дополнительные жёлто-белые каналы, исходящие из ствола. Подумав, решил, что надо бы пересаживать дерево на поверхность, на специально для него уже расчищенную площадку.
Понемногу я стал облагораживать на земле вход в комплекс. Магия – очень хороший помощник. Так, например, мне удалось сделать пологий спуск и загородить вход воротами. А перед ними я соорудил этакую башню над пропастью, и можно с уверенностью сказать, что я повторил подвиг советского инженера, построившего жилой дом над станцией метро.
М’иэло я высадил метрах в пятидесяти от входа. А потом то ли интуиция, то ли чувство собственности заставили меня воздвигнуть вокруг ворот и дерева стену. Стену строил с помощью магии и делал её монолитной. Получилось пусть не совсем красиво, но очень эффектно. Высотой она была метров пятнадцать, шириной – четыре.
Ириниль, когда увидела всё, что я воздвиг, минуты две стояла с открытым ртом. А я не говорил, что ушастую зовут Ириниль? Нет? Ну так вот, это её имя, сокращённо – Ири, но чаще я зову её Ирис. Первое время она обижалась, но потом привыкла. А когда узнала, что так называются цветы у меня на родине и в переводе означают радугу, то вообще попросила называть её только так.
Ирис вообще в последнее время изменилась, она чаще улыбалась и всё время вертелась вокруг меня, не забывая заниматься воспитанием детей. Они тоже радовали, старательные и умненькие. В боевых умениях достигли определённых результатов. Жизнь налаживалась.
Через два месяца после постройки стены произошло событие, изменившее дальнейшую нашу жизнь. Наше деревце выросло. Причём выросло метров на двадцать в высоту и диаметром ствола метра четыре – пять. Как такое возможно, я не знаю. Я давно уже не вливал в него магию жизни и ничем особым не удобрял во избежание эксцессов. Мало ли, продукт жизнедеятельности драконов ядовит? Но выйдя однажды на поверхность, мы увидели его таким. Дети в восторге, я в шоке, эльфийка в эйфории. Я облазил всё дерево, обнюхал, облетел, даже корневища магическим зрением просканировал. Разочарованный, что не удалось понять, как такое возможно, решил оставить решение загадки на потом. А ночью он засветился, как маяк для моряков. Эдак он к нам ненужное внимания привлечёт.
Как в воду глядел: на свет сначала стали слетаться птицы, а потом приходить всякая живность. Развелось множество грызунов и мелких хищников. Хорошо хоть, они не могли пробраться через стену, но ситуация с каждым днём ухудшалась. Дошло до того, что я запретил выходить Ирис и детям из комплекса во избежание нестандартных ситуаций.
Рубить дерево не хотелось, но и пересадить его я уже не мог, банально не хватит силы даже в драконьем обличье. Чтобы хоть как-то разрядить ситуацию, решил высадить ещё м’иэло, но уже за стеной. Для этого нужно было обломать несколько веточек и поставить их в воду, чтобы они пустили корни. В детстве я такое проделывал с ивовым прутиком. И в момент, когда я попытался обломать веточку, почувствовал слабый эмоциональный всплеск. Попробовал снова – и опять это ощущение. Ну, блин, да неужели? Этого мне ещё не хватало! Разумное дерево!..
На то, чтобы более-менее понимать желания м’иэло, ушло две недели непрерывных проб. В итоге худо-бедно удалось понять, что стаи птиц раздражают м’иэло, как и меня, а ещё грызуны. Что с этим делать? А чёрт его знает! Хотя веточками всё же поделился, так как я пообещал (сам не знаю как) немного снизить проблему.
Возможно, я немного тронулся умом, или ещё что, но решение проблемы дерева и вообще облагораживания пустоши меня увлекло. А так как я обладал нехилыми возможностями, мне нравилось создавать и творить, что ли. Саженцы пересадил примерно в двустах метрах от стены. Проблему с птицами удалось решить благодаря питомнику комплекса.
У нас жили два паучка, которые, что интересно, были в какой-то степени разумны. В отношении меня и детей они не выказывали никакой враждебности, но ушастую воспринимали как врага. И благодаря этой их разумности я договорился с ними, что Ирис обижать нельзя, что она не причинит им вреда, иначе пришлось бы лечить её по три раза за день. Так вот, вынеся этих паучков на свет и посадив на ветку дерева, я через два месяца получил двух домашних питомцев размером с болонку, но более опасных. Что примечательно, птиц стало на порядок меньше. И что вдвойне примечательно: каких-то паучки ловили и съедали, а некоторых не трогали. Попробовав выяснить, в чём причина, был немало удивлён, что паучки, оказывается, общаются с деревом и договорились, каких птиц можно есть и почему, а каких не нужно. Мать-природа всё же умнее человека.
В дальнейшем разумные паучки ещё не раз приносили пользу. Дети их воспринимали как питомцев, и паучки не обижались. Я перестал волноваться о детях, когда один из паучков спас ребёнка от какой-то змеи, просто плюнув в неё паутиной. Змея, правда, попыталась сопротивляться, но была заплёвана такой паутиной и утащена куда-то на дерево в рекордные десять секунд.
Саженцы м’иэло росли не так быстро, как их предок, но всё равно через четыре месяца были высотой метров пять и приманивали живность. Всего их было десять, высаженных на равном удалении друг от друга и крепости. К каждому саженцу вела тропинка, выложенная из лавовых плит.
Стены я укрепил с помощью рун, вдавив их, плюс ко всему уплотнил землю
