Пиона самостоятельно поднялась на ноги и побрела к двери, а инквизитор стоял с сжатыми кулаками и невидящим взором, глядя ей вслед. Еще одна проблема на мою голову! Но ведь если у тебя вдруг появляется слишком много проблем, то всегда можно попробовать решить их за счет друг друга, верно?
— А ну стоять! — крикнула я, принимая решение и чувствуя какой-то бешеный кураж. — Куда пошла? За тебя заплачено!
Инквизитор оглянулся на меня с полным негодования видом, но мне было плевать. Я быстро пересекла пространство комнаты, на ходу разматывая тряпки с ладони, и схватила девчонку за волосы.
— Ты не поняла? Или глухая?
— Госпожа, пустите, прошу вас! — захныкала она снова, пытаясь отцепить мою руку. Я ткнула ее носом в прикроватный столик, где уже успела разложить оружие. — Смотри, что мы для тебя приготовили! Славно повеселимся, хозяйка разрешила нам сделать с тобой все, что угодно.
— Немедленно прекратите! — гневный окрик инквизитора и его попытка отцепить меня от девчонки закончились тем, что я швырнула последнюю на кровать, а сама ловко вытолкала красавчика за дверь и захлопнула за ним дверь.
Он забарабанил в дверь, требуя немедленно открыть и грозясь ее выломать, но я прекрасно понимала, что на шум непременно явится привратник и угомонит его. Образ прекрасной маман Жермен из «Храма наслаждений» всплыл из глубин сознания и прилип к шкуре, словно досадно мелкая рыбья чешуя. Я повернулась к съежившейся от страха Пионе и начала разматывать вторую руку.
— Поиграем, милочка?…
Глава 4. Инквизитор Тиффано
Она совсем обезумела?!? Что задумала, зачем издевается над бедной девочкой? Я что есть силы заколотил в дверь, тем не менее прекрасно понимая, что это бесполезно, Лидия не откроет. На шум из комнаты напротив выглянула любопытная полуголая девица, окинула меня оценивающим взглядом и поманила к себе. Я отрицательно помотал головой, понимая, что на шум непременно явится либо сама хозяйка, либо экономка, увидят меня без парика, и тогда… Демон, что же делать? И куда делся кардинал? Не могла же Лидия запереть его в ванне? Если только… Я подошел к соседней комнате и аккуратно нажал на ручку. Дверь поддалась, и я с облегчением проскользнул внутрь. Так и есть, ванная комната была смежной и к счастью не запертой. В комнате царил беспорядок и сильно пахло вином, разбитая бутылка которого валялась на ковре. Лужица алкоголя расплывалась неровными очертаниями, а его аромат пробивался даже сквозь заложенный нос. Застать в подобном месте высокопоставленного церковника казалось совершенно невозможным, но вот же, случилось! Отвращение и жгучий стыд за своего собрата по вере переполняли меня. Как Лидии удалось его утихомирить? Я толкнул дверь ванной комнаты, брезгливо переступил через брошенную рубашку и двинулся ко второму выходу. Приоткрыв дверь, на секунду замешкался: до меня доносился голос Лидии, спокойный и жесткий, тихие всхлипывания девицы, а их отражения были видны в зеркальном трюмо. Передо мной разворачивалась странная завораживающая пьеса, смысл которой мне был непонятен, и любопытство оказалось сильнее.
— … А потом ты сгниешь в каком-нибудь третьесортном портовом борделе, готовая отдаться за бутылку рома или кусок хлеба. А может раньше тебя прирежет в пьяном угаре клиент, или до смерти изобьет сутенер.
Девица тихонько всхлипывала, сидя на кровати, а Лидия стояла напротив нее с совершенно отчужденным видом.
— Ты знаешь, как умирают от звездной сыпи? Нет? Я тебе сейчас расскажу. Сначала у тебя появляются всего лишь несколько красных звездочек на груди или в паху. Потом они начинают зудеть и болеть, набухать. Потом гноиться. Их становится все больше и больше. Следом идет лицо, оно начинает менять очертания. Знаешь, как смешно видеть таких неудачников, у которых нет носа, он сгнил, понимаешь?
Лидия расхохоталась так, что даже у меня мороз пошел по коже.
— Ты начинаешь заживо гнить, от тебя воняет мертвой падалью. Интересно, каково это — проснуться однажды и обнаружить, что от тебя отвалился очередной кусок плоти?
Девица взвизгнула и закрыла уши руками:
— Прошу вас, прекратите!
Я взялся за ручку двери…
— Что вы от меня хотите? Зачем рассказываете все эти ужасы?
— Зачем? — Лидия неуловимо поменялась, она вдруг стала странно-жеманной. — Милочка, у меня появились на тебя виды, знаешь ли. Ты мне понравилась, красивая, молодая, здоровая, пока еще здоровая… Вот думаю купить тебя.
Что за очередной бред? Лидия определенно что-то задумала, но вряд ли добровольно скажет, что именно. Я отпустил дверную ручку.
Девица недоуменно вскинула глаза на свою мучительницу:
— Зачем я вам нужна?
— Милочка, а зачем покупают шлюх? Чтобы пользоваться, не знала разве? Покупают их молодость и красоту. Но мне не нужна норовливая, мне нужна покорная, чтобы делала, что велено, понимаешь?
Лидия вдруг вздернула девчонку с кровати, поставила ее на ноги и провела рукой по ее щеке настолько недвусмысленным жестом, что я затаил дыхание. Девчонка дернулась как от пощечины, не замечая, что теперь у нее на щеках появился кровавый румянец с ладони Лидии.
— В-вам нравятся женщины? — запинаясь, пробормотала она.
Лидия захихикала тоненьким голоском. Да что с ней творится? Мне вспомнились слова отца Георга от том, что она носит маски, прячась за ними. На ней и в самом деле сейчас была словно чужая личина.
— Ох и насмешила ты меня, проказница! Да мне и мужчины то не особо, что уж тут… — и Лидия вновь зашлась в приступе истерического хохота, сгибаясь в три погибели.
И опять смена — ее смех оборвался неожиданно, она повернулась спиной к девчонке и скомандовала резко:
— Ослабь мне корсет, уж больно тугой, дышать тяжело.
Девчонка несмело подошла к ней, попыталась дрожащей рукой ослабить шнуровку, но у нее не получилось, она досадливо закусила палец со сломанным ногтем.
— Не можешь? Никчема! На что ты вообще способна, кукла с куриными мозгами? Только ноги раздвигать и можешь! — и Лидия влепила девчонке оглушительную пощечину. — Теперь знаешь свое место, а?
И опять резкий переход к образу заботливой мамочки.
— Прости меня, милочка, — Лидия притянула к себе дрожащую девочку, обняла. — Дурочка, я же хочу как лучше, понимаешь? Ну зачем ты упрямишься? Будешь ласковой, послушной — славно заживешь, обещаю! Ты же верующая, да?
Несмотря на слабое сопротивление, Лидия выудила у нее из-под разодранной на плече рубашки святой символ на тоненькой цепочке, поиграла им у девчонки перед лицом.
— Так разве не должна ты смиряться перед волей Единого? Умерь свою гордыню и…
— Это грех! — девчонка вырвала у нее из рук свой оберег. — Грех то, что здесь творится. Я не дам себя больше…! Я лучше умру!
Она вырвалась из объятий, подбежала к столику и схватила первый попавшийся кинжал, приставив к своей вздымающейся груди. Демон, надо вмешаться, пока все не зашло слишком далеко! Но Лидия неожиданно захлопала в ладоши:
— Браво! Как патетично! Вперед!
