— Я настаиваю, — я ни на секунду не поверил в эту отговорку. Так плохо себя чувствует, что додумалась угрожать отцу Валуа, как же!
— Сказал же, нет! Уходите.
— Антон, не заставляйте меня…
— Хватит, пожалуйста! Хватит ее донимать. Вы хоть понимаете, что провоцируете ее? Или вы нарочно это делаете?
— Ах, это я ее провоцирую, надо же! Какая неожиданность! Позовите сестру, или я сам поднимусь и, если понадобится, вытащу болезную из постели!
Антон поджал губы, потоптался немного на месте, но, видя мой решительный настрой, поплелся наверх, даже не пригласив в гостиную. Я остался в пекарне один, чувствуя, как начинает урчать голодный желудок, и стараясь не обращать внимания на пленительные ароматы медовых фруктов и свежей выпечки. Звякнул колокольчик на двери, в пекарню зашел важный пузатый господин, оглядываясь в поисках хозяина.
— Эй, милейший, мне нужно полдюжины булочек… Ох, простите, — он сконфузился, увидев длину волос и поняв, что перед ним священнослужитель. — А где хозяин?
Я пожал плечами, но тут по лестнице спорхнула Пиона в довольно открытом платье и накрахмаленном фартучке. Она приветливо улыбнулась посетителю, но, увидев меня, покраснела и нахмурилась. Что же они все краснеют от моего вида? Что-то не так с одеждой?
— Что желаете? — Пиона очаровательно улыбнулась покупателю, демонстративно не замечая меня.
Дородный господин расплылся в ответной улыбке и купил целую дюжину булочек, не сводя голодного взгляда с открытого выреза платья Пионы. После его ухода девушка какое-то время продолжала делать вид, что меня здесь нет, сосредоточенно управляясь с выручкой, но потом не выдержала.
— Зачем вы пришли, господин инквизитор?
Я вздохнул. И почему у Лидии столько любопытных домочадцев?
— Увидеть вашу госпожу.
Пиона вскинула на меня гневные глаза и сжала кулачки.
— И вам не стыдно?
Я опешил.
— С чего мне должно быть стыдно?
— Госпоже нездоровится! — с вызовом заявила девушка. — Не догадываетесь, почему? Какой же вы лицемер!
— Пиона, почему вы так себя ведете? Мои дела с Лидией вас никоим образом не должны касаться…
— Не смейте ее больше мучить, слышите! Ну как же вам не стыдно! Если вы хотите любовных утех, ну так идите в бордель! Зачем вы ее преследуете, пользуясь своим положением!
— Что? Что вы несете? — с какого перепугу она решила, что я…
— У нее до сих пор следы на запястьях от ваших… ваших забав! Вы же слуга божий, еще говорили про целибат… — Пиона вдруг всхлипнула. — Ну пожалуйста, оставьте ее в покое.
До меня наконец дошло, какую чудовищную гадость Лидия наговорила девушке про меня. Есть ли вообще предел ее подлости? Я от возмущения потерял дар речи и просто смотрел на красную от праведного негодования Пиону.
— А сегодня ей совсем худо, она даже из комнаты не вышла! — девушка нервно комкала край фартука. — Неужели у вас совсем нет ни капли милосердия?
Я уже открыл рот, чтобы попытаться объяснить девушке, какую лицемерную стерву она сейчас так отчаянно защищает, только услышал, как по лестнице спускаются.
— Спасибо вам, Матильда, — Лидия благодарила седую дородную женщину, что тяжело ступала по ступенькам. Ее под руку вела Тень, помогая той спуститься.
— Госпожа Хризштайн, — я заметил, что старая женщина недавно плакала. — Я прошу вас, пожалуйста…
Лидия недовольно покосилась в мою сторону и оборвала старуху:
— Я все улажу, не беспокойтесь. И передайте господину Изхази, что я не передумала, просто немного повременим с корсетами. Тень вас проводит.
Пиона стала рядом с Лидией, словно пытаясь защитить свою хозяйку от мерзкого негодяя вроде меня. Это уже не смешно!
— Зачем вы пришли, господин инквизитор? — голос Лидии звучал ровно и глухо, ей прекрасно удавалась роль несчастной страдалицы.
— Нам надо поговорить, — процедил я, с трудом сдерживая злость. — Пиона, оставьте нас, пожалуйста.
— И не подумаю! — девушка упрямо мотнула головой и вцепилась в Лидию. Та бесстрастно смотрела на меня, даже не делая попытки отослать девушку.
Мне вдруг стало все равно, что и кто обо мне подумает. Я слишком устал от выходок этой полоумной, поэтому подошел к ней, схватил ее за руку и заявил:
— Боюсь, госпожа Хризштайн не может мне отказать. Пойдемте! — и потащил Лидию наверх в кабинет. Пиона увязалась следом, так что мне пришлось добавить. — Пиона, вы же не хотите, чтобы Мартен узнал, что у вашей госпожи никогда не было племянницы?
Пиона побледнела и в отчаянии посмотрела на Лидию. Та едва заметно скривилась, потом кивнула девушке.
— Иди, Пиона. Видишь, господин инквизитор не любит, когда ему перечат…
— Не любит, — подтвердил я с самым свирепым видом.
— Госпожа, вы если что… — девушка окинула меня испепеляющим взглядом. — Вы зовите. Я буду внизу.
Я захлопнул дверь кабинета и обернулся к Лидии. Она упала в кресло, продолжая изображать из себя умирающего лебедя.
— Можете не стараться, разыгрывая из себя жертву! Благодарных зрителей нет!
— Что вам нужно, господин инквизитор? — ее голос был тихим и усталым, а лицо бледным и изможденным. Невероятный актерский талант!
— Зачем эта гнусная ложь? Зачем вы оговорили меня перед Пионой? Впрочем, не надо, не хочу знать! — я угрожающе завис над Лидией и заглянул в глаза. — У меня к вам и так много вопросов, госпожа Хризштайн!
— Так задавайте, а после убирайтесь. У меня дела.
— Дела? Правда? Я думал, вам нездоровится, — я хотел приложить ладонь к ее лбу в показной заботе, но Лидия отвела голову.
— Пусть мое здоровье вас не беспокоит.
Я на мгновение застыл, силясь поймать ускользающую мысль, мелькнувшую в голове, но тщетно.
— Вы ведь намеренно натолкнули отца Валуа на идею свалить все на Серого Ангела? Чего вы добивались?
— Чего добивалась? — повторила она без малейшего выражения. — Мне показалось это забавным, разве не чудно получилось?
— Чудно? — я с трудом сдерживался от желания встряхнуть Лидию хорошенько и сбить с нее раздражающую невозмутимость. — Кардинал и отец Бульвайс мертвы! Забавно, правда? И обвиняют Серого Ангела! По вашей милости!
Лидия никак не отреагировала, продолжая сидеть в застывшей позе, словно восковая кукла. Ей действительно нездоровится? Нет, я не позволю обмануть себя во второй раз.
— Вы же наверняка уже в курсе, что арестовали помчика Прошицкого и выпустили Николаса, да?
Лидия кивнула и опустила взгляд на зажатый в руке листок бумаги. И продолжила молчать, что меня снова озадачило. Нетипичное для нее поведение, упустить возможность лишний раз поиздеваться.
— Что молчите?
— А что вы хотите от меня услышать, господин инквизитор?
— Хочу знать, что вы намерены предпринять. Колдун на свободе, а вельможа вояга Хмельницкого, на чье покровительство вы так рассчитывали, за решеткой. Вы знаете, что против него есть показания госпожи Розмари?
Лидия опять молча кивнула, расправляя скомканный листок. Я успел заметить, что это помятый рисунок с изображением молодой женщины в старомодном платье.
— Вояг просил вас заняться этим делом?
И опять молчаливый кивок. Да что же такое? Когда не надо, ее не заткнешь, а теперь словно воды в рот набрала.
— Я прошу вас, — начал я, понимая, что мои уговоры все равно тщетны. —
