На какой-то момент Эдиону показалось, что он уловил в голосе Холивелла издёвку, но, когда он взглянул на старшего слугу, на лице мужчины был искренний интерес. Эдион невесело рассмеялся.
– Уверен, вы заметили, что я не ношу при себе меч. И просто чтобы вы ещё лучше понимали с кем имеете дело, как правило, в драке меня избивают до полусмерти и обливают мочой.
Холивелл наклонил голову:
– Вы весьма недурно справились с человеком шерифа.
Эдион не ответил. Он не гордился содеянным. Что теперь станется с семьёй убитого? Его женой? Его лишившимися отца детьми? Их горе – его рук дело.
– Пойдёте в караул первым, ваше высочество? – спросил Холивелл. – Потом мы с Маршем сменим вас, и вы сможете проспать до рассвета.
Эдион кивнул, Холивелл улёгся на землю и закрыл глаза. Эдион не был уверен, как именно ему предполагается караулить.
В первую ночь он лишь сидел и прислушивался к звукам леса и храпу Холивелла, да разглядывал лицо Марша в тусклом свете новой луны. Но даже это занятие больше не приносило никакого удовольствия: лицо Марша блестело от горячечного пота.
Словно прочтя мысли Эдиона, Марш повернулся к нему. В лунном свете его глаза выглядели бледнее обычного.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Эдион, ласково улыбнувшись.
Марш отвернулся и произнёс:
– Со мной всё будет в порядке, ваше высочество.
«Иностранцу больно. Я не могу разглядеть, выживет он или умрёт…»
Эдион встряхнул головой. Пока что мадам Эрут во всём была права, но даже если у неё и не было ответов на все вопросы, Эдион твёрдо решил, что, если от него что-то да зависит, Марш не умрёт.
Он подобрался поближе и предложил:
– Дай взглянуть на твою рану. Я промою её ещё раз. Немного холодной воды из ручья поможет тебе.
Марш не ответил. К этому моменту Эдион уже понял, что отсутствие возражений было признанием того, что Марш испытывал страдания. Эдион аккуратно снял повязку. Кожа юноши опухла и была горячей, на повязке и на ране остались корки запёкшейся крови и засохшего гноя. Рана выглядела плохо, и с тех пор, как Эдион в последний раз видел её, всё определённо стало ещё хуже.
Он промыл рану, но этого было недостаточно. Эдион не сомневался, что дым каким-то образом помог ему исцелиться от побоев, нанесённых людьми Стоуна. Его синяки исчезли, а расшатавшийся и грозившийся выпасть зуб теперь стоял крепко, словно скала.
Если дым излечил его, он может сработать и с Маршем.
Но как? Эдион вдохнул его. У Марша был глубокий порез на плече. Эдион достал бутылку с дымом и аккуратно приложил к ране, но Марш всё равно вскрикнул от боли.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Мне кажется, это может помочь, – Эдион почувствовал себя нелепо, даже просто произнеся это вслух.
– Помочь как?
– Помочь исцелить тебя. Я принял ванну вместе с бутылкой дыма, и все мои синяки исчезли. Охранники Стоуна практически выбили мне один зуб, и теперь он опять цел.
Он вспомнил, как дым у него во рту, казалось бы, искал расшатанный зуб. Возможно, точно так же он сейчас будет искать рану Марша, но как не дать ему испариться? Эдиону требовался какой-то сосуд, но у него были только оловянные миски из сумки Марша, а они были слишком большие.
Но Эдион мог сделать ещё кое-что. Он мог вдохнуть какое-то количество дыма себе в рот, а затем приложиться губами к плечу Марша. Не самое плохое занятие в мире. Но что, если он вдохнет дым и отключится? Эдиону нужно было сосредоточиться и удержать дым у себя во рту.
– У меня есть идея. Если ты позволишь мне попробовать.
Марш повернул к нему голову. Его глаза были подобны лунному свету. Он моргнул и сказал:
– Попробуй.
Эдион достал бутылку с дымом. Она ярко сверкала во тьме, почти что пульсировала жизнью. Эдион перевернул её вверх дном, вытащил пробку, выпустил наружу облачко дыма и тут же втянул его в рот. Затем он склонился над Маршем. Их взгляды встретились и на миг застыли, сила взгляда юного слуги заставила Эдиона окаменеть. Затем медленно, очень медленно, Эдион принялся опускать голову, пока его губы не коснулись кожи Марша.
Марш охнул, его руки вцепились в плечи Эдиона, и юноша так и не понял, была ли тому причиной боль, или же удовольствие. Затем Эдион раздвинул губы и выдохнул демонический дым на рану Марша. Затем он задержал дыхание, пытаясь не вдохнуть дым обратно, но принц уже чувствовал в голове некоторую лёгкость, словно его тело парило в воздухе. Он не смог удержаться от улыбки, настолько хорошо ему было. Дым тем временем нашел щёлочку во рту Эдиона, и юноша принялся наблюдать за тем, как дым вздымается к небу и исчезает из виду. Затем Эдион взглянул на Марша.
– Ты что-нибудь почувствовал?
– Тепло, – ответил Марш, закрывая глаза.
Эдион осмотрел рану Марша. Он надышался дыма, или рана уже не выглядела столь зловеще? Юноша выпустил из бутылки ещё немного дыма, снова вдохнул его и ещё раз прикоснулся губами к коже юного абаска. Эдион чувствовал вкус дыма, его жар, во рту дым клубился ещё быстрее, чем в бутылке. Юноша затаил дыхание и не двигался так долго, как это вообще было возможно, а после выпустил дым. Затем Эдион посмотрел на Марша, чтобы разделить этот момент с ним, но глаза молодого слуги были закрыты.
Теперь в этом не оставалось никаких сомнений. Опухоль спала, порез закрылся, начал образовываться шрам.
Но у Эдиона закружилась голова. Он так устал, что не мог удержать глаза открытыми. Обхватив бутылку с дымом, он свернулся калачиком возле тела Марша и заснул.
Марш
Где-то к северу от Дорнана, Питория
Когда Марш убедился, что Эдион заснул, он перестал притворяться спящим и сел. Он крутанул плечом, затем коснулся его пальцем. Боли не было. Тепло и легкое покалывание, которые он ощутил, когда Эдион использовал дым, тоже исчезли. Марш поглядел на Эдиона, свернувшегося вокруг бутылочки с фиолетовым дымом, бурлящим и клубящимся в одном медленном, бесконечном движении.
План Эдиона сработал.
Возможно, бастард вовсе не был таким дурачком, как сам уверял. А если и был, то он был ласковым, добрым дурачком. Марш с содроганием вспомнил, как губы Эдиона коснулись его плеча. Сын принца коснулся его. Никто никогда его не касался.
– Ты выглядишь лучше.
Холивелл наблюдал за ним со своего одеяла. Марш внезапно смутился. Интересно, сколько успел увидеть старший абаск.
Холивелл прищурился и заговорил по-абаскски. Он явно не хотел, чтобы Эдион понял хоть что-то из их разговора.
– Тебе понравилось ощущение его рта на твоей коже, да? Эта инфекция должна была убить тебя. Теперь рана выглядит так, словно заживала уже несколько недель. Что произошло?
– Эдион… использовал дым, чтобы излечить меня.
Холивелл покачал головой.
– Ты понятия не имеешь, что
