– Если лорд Риган приехал сюда, чтобы забрать Эдиона, зачем ему уезжать с этим Холивеллом?
– Ну, – произнесла Таш, – я слышала, что на лорда Ригана напали, его ограбили и убили. Так что, возможно, Холивелл работает на Ригана, или что-то типа того. Но что-то тут не сходится.
– А твой компаньон в пирожковом бизнесе не смог тебе всё объяснить? Я думал, он знает всё.
– Фишка в том, что они, скорее всего, отправятся на север до Правонта, а оттуда по реке до Россарба. А в Россарбе они сядут на корабль до Калидора.
Таш знала, что Грэвеллу нравилось в Правонте. Там было тихо, красиво, и у них было дешевое пиво.
– Правонт, – Грэвелл потянулся и крутанул головой, – отличное местечко, этот Правонт. Прямо на краю территории демонов.
– Ну и что? Думаешь, я права, что они направляются туда?
Грэвелл снова потянулся.
– Я думаю, что если ты права, то нам повезло. Мы можем отправиться туда по дороге вдоль побережья, затем срежем через реку и нагоним их в Правонте. Это как охотиться на демонов, только легче.
– Я бы не была в этом так уверена. Холивелл, тот мужик с ножами, он опасен.
– А мы проявим осторожность. Они не будут нас ждать. Я не позволю людям думать, будто они могут обокрасть меня и не ответить за это. – Грэвелл покачал головой. – Иначе мне конец.
Таш взглянула на Грэвелла. Пока он был в отключке, она всерьёз подумывала остаться на ярмарке. Пожалуй, она могла бы рассчитывать на хорошую работу у продавца пирогов, а то и у кого-то из торговцев мебелью. Но где-то в глубине души она не могла расстаться с Грэвеллом. Одна лишь мысль о том, что он путешествует без неё или, ещё хуже, наймёт другую девчонку в качестве наживки для демонов, ужасала её.
– И даже если мы не сможем вернуть наш дым, мы окажемся в самом подходящем месте для следующей охоты.
– О, мы вернём наш дым. Я знаю эту территорию как свои пять пальцев. – Грэвелл поднялся на ноги. – Мне уже лучше.
Кэтрин
Торния, Питория
«Замок Золян располагается на холме в центре Торнии. В течение тридцати лет правления короля Джоляна замок был перестроен. Пять пятиугольных башен обнесены высокой каменной стеной, за которой располагаются основные здания, окружающие элегантную центральную башню. Башни украшены белыми плитками, блеск которых меняется в зависимости от положения солнца. Иногда замок называют „вершиной красоты“».
Старион Хоув, «Питория: Современная эра»В последние два дня путешествия их процессия только увеличивалась в размерах. Последним утром кавалькада Кэтрин остановилась в сельском доме неподалеку от Торнии для обеда и заключительных приготовлений ко въезду в город. Комната Кэтрин утопала в белых тонах – помещение только что покрасили специально для принцессы. Её выбор белого цвета определённо имел успех.
Кэтрин так нервничала, что едва могла есть, и её служанки тоже переживали.
– Вы видели пьесу, ваше высочество? – спросила Таня. – Актёры репетировали всю неделю. Возможно, она поможет вам отвлечься.
– Какую пьесу?
– Пьесу о вас, ваше высочество. Историю вашего замужества.
– Неужели? Что ж, полагаю, я должна её увидеть, – сказала Кэтрин, заставив себя улыбнуться. – Я очень хочу узнать, чем всё закончится.
Они быстро заняли места в саду, и пьеса началась. В ней не было слов, только танцы. Три мальчика, одетые в красное, чёрное и зелёное платья сопровождали ещё одного молодого актёра, одетого в ослепительное белое платье. Напротив них стояли двое мужчин, один постарше, в фиолетовом, другой помоложе, в голубом, явно король Арелл и принц Цзян. Мужчины танцевали, молодой копировал движения старшего, но постепенно начал делать всё лучше – прыжки были выше, повороты чаще, наконец, леди в белом подпрыгнув в воздухе от счастья, упала в подставленные руки принца и лишилась чувств.
Борис фыркнул.
– Только питорианцы могут рассчитывать завоевать женщину с помощью танца.
– В то время как бригантийцы просто рассчитывают завоевать женщину, – ответила Кэтрин.
Сир Роуленд захлопал в ладоши.
– В Бриганте от мужчин ожидают доказательства их достоинства. В Питории они танцуют. Оба испытания требуют навыков и атлетической подготовки, соответственно, – он наклонился к Кэтрин, – оба подходят юношам.
– Лично мне танцы ничего не доказывают, – прорычал Борис и покинул их.
– Но, если бы вы могли, сир Роуленд, что бы вы выбрали? Вы так долго прожили вне Бриганта, что же, вы только танцуете?
– Ну, боец из меня всегда был никудышний.
– Разве что в словесных схватках.
– Нельзя сражаться одними только словами, ваше высочество. Слова без действий подобны танцам – они красивые, но бесполезные.
– Но мои слова и мои действия вывели Бориса из себя, а вы предпочли помогать мне вместо того, чтобы держать на поводке. Мне кажется, что сразу после моей свадьбы вас отзовут обратно в Бригант.
Сир Роуленд кивнул.
– Я пришел к аналогичному выводу. Я всегда старался сделать так, чтобы польза от моего существования перевешивала все мои недостатки. Все эти годы я упорно трудился во благо Бриганта, но я не испытываю никаких иллюзий. Когда работаешь на вашего отца, твоё будущее всегда неясно. Но у меня складывается такое впечатление, что за это непродолжительное время мы – если мне позволено сказать «мы», – кое-чего да достигли, и отношение питорианцев к Бриганту улучшилось.
Кэтрин никогда в жизни не размышляла о работе, но прямо сейчас она чувствовала себя так, словно получила некую должность. В Бриганте она была всего лишь принцессой, которая ничего не делала, да от которой ничего и не требовалось. Одна только мысль о возврате к подобному существованию удручала. Ей нравилось строить планы и выполнять их, но большая часть веселья заключалась в том, чтобы делать это не в одиночку.
– Вы так мне помогли, сир Роуленд. Вы помогли мне многого достичь и отвлечься от множества проблем.
– Надеюсь, большая часть ваших проблем позади, ваше высочество.
Сир Роуленд явно имел в виду её семью, а сама Кэтрин думала об Эмброузе.
– Однако, не все. Но вы помогли мне восстановиться. И если мой отец отзовёт вас обратно, пожалуйста, не уезжайте. Я с радостью увижу вас своим постоянным советником.
Сир Роуленд поклонился, и Кэтрин показалось, будто его глаза увлажнились.
– Благодарю вас, ваше высочество.
Их беседа напомнила Кэтрин не только об Эмброузе, но и о том, как мало принцесса думала о том «сообщении», которое леди Анна пыталась ей передать. Кэтрин так сильно погрузилась в свои платья и процессии, а теперь неожиданно почувствовала приступ стыда. В последние мгновения своей жизни леди Анна пыталась ей что-то сказать, так что теперь Кэтрин была просто обязана сделать всё, что в её силах, чтобы расшифровать это сообщение.
– Что вы можете рассказать мне о демоническом дыме? – обратилась она к сиру Роуленду.
Посол явно удивился.
– Ну, это такой крайне дорогой способ расслабиться. И незаконный способ, – он наклонился к Кэтрин
