Кэтрин наблюдала за тем, как беглый рыцарь ходит между телами. Сколько же здесь мертвецов? Слишком много. Принцесса снова посмотрела на Сару. Кэтрин плохо соображала. Не могла заставить себя пошевелиться. Она могла только смотреть. Больше ей ничего не оставалось.
Эмброуз вернулся и присел рядом с ней.
– Там два человека Нойеса, остальные люди Бориса.
– Они все люди моего отца. Это он в ответе за всё.
Кэтрин поёжилась. Её трясло. В этот момент явился сир Роуленд.
– Хвала богам, вы не пострадали, ваше высочество. Лорд камергер сообщил мне, что вы здесь. Он сказал, что на короля напали.
Сир Роуленд был бледен, и на его камзоле были прорези, и вовсе не по питорианской моде. Он тоже был в крови.
– Да, король серьёзно ранен, – ответил Эмброуз, – но что случилось с вами?
– Я был на пиру в большом зале, когда появились люди в чёрном. Они напали на гостей и слуг и убивали каждого у себя на пути. Так много мёртвых. Пятеро лордов погибли, ещё двенадцать ранены, и много слуг пострадали. Ни у кого не было оружия. Это была настоящая резня. – В глазах сира Роуленда стояли слёзы.
Кэтрин сглотнула.
– Мы с Цзяном должны были быть в том зале. Это должен был быть наш свадебный пир. Как вы думаете, они бы попытались убить Цзяна, будь он там?
Сир Роуленд мрачно кивнул.
– Думаю, что да.
– Тогда бы они убили и меня. – Её отец и её брат.
– Борис, скорее всего, попытался бы отвезти вас обратно в Бриган.
Кэтрин покачала головой.
– Нет. Они обо мне вообще не думали. Ни обо мне, ни о моих служанках.
Кэтрин встала, и Эмброуз уважительно отошёл в сторону. Она знала Сару шесть лет. Сара, самая здравомыслящая, самая разумная, самая спокойная из её служанок – погибла, словно какая-то дичь на охоте. Внезапно принцесса захотела оказаться как можно дальше от этой комнаты, в безопасности вместе с Джейн и Таней.
– Все нападавшие были людьми Бориса и Нойеса, – сказал сир Роуленд, – никто не дался живым.
– А Борис?
– Ищут его, его людей и Нойеса. Если они умны, а Нойес всегда был умён, они уже убрались из города и на пути к побережью. Это всё было распланировано заранее, они тщательно продумали свой план побега.
Кэтрин повернулась к Эмброузу:
– Это нападение подтверждает истинность известий о вторжении на севере.
– Что? – спросил сир Роуленд.
Эмброуз вкратце разъяснил ему:
– Это – всё это, свадьба, всё, было всего лишь ловушкой. В этот самый момент Алоизий вторгается в Питорию. Вот почему уехал принц Цзян.
Сир Роуленд покачал головой:
– Чему я удивляюсь?
– К счастью, принц Цзян не пострадал и прямо сейчас едет на север, чтобы отразить вторжение, – произнёс Эмброуз, – множество лордов всё ещё живы, и если нам повезет, король тоже выживет.
– А если нет… – сир Роуленд посмотрел на Кэтрин, – вы окажетесь в большой опасности, ваше высочество.
– Я уже в опасности. Я приехала сюда с Борисом, – произнесла Кэтрин, – её голос звучал тихо и яростно, – я привела его и пятьдесят других убийц в королевский дворец. Если король умрёт, в этом обвинят меня. Люди подумают, что я сыграла свою роль в покушении. Я завоевала сердца многих, но потеряю всю поддержку ещё быстрее, чем обрела, если начнётся война с моим отцом. Мы должны отправиться к Цзяну. Мы будем в безопасности только рядом с ним.
– Вы имеете в виду бегство? – Эмброуз выглядел озабоченным. – Но так вы будете выглядеть виноватой.
– Что бы я ни делала, я буду выглядеть виноватой. Сейчас я должна быть рядом с Цзяном.
– Он уже на полпути в Россарб. Это длинный и трудный путь.
– Я достаточно неплохо сижу в седле. Ты это знаешь.
– А Ваши служанки? Они тоже не будут тут в безопасности.
Кэтрин кивнула.
– Мы все поедем.
Марш
Северное плато, Питория
Холивелл был в дурном настроении и всё увеличивал темп. За последние несколько дней они прошли совсем немного, поскольку им пришлось пересекать большую территорию, покрытую ледяными скалами и усеянную впадинами. Одни трещины были такими маленькими, что через них можно было переступить, а вот другие были такими крупными, что им не оставалось ничего иного, кроме как идти в обход или возвращаться назад до тех пор, пока не находился подходящий путь. Ветер был колючим и холодным. К счастью, теперь они находились под прикрытием чахлых деревьев, но они провели на плато уже пять дней. Еда подходила к концу, а холод был беспощаден.
– Смотри! – Марш показал на большое упавшее слева от них дерево. Оно было мёртвым и прогнившим, вокруг были разбросаны сломанные ветки. Большая часть древесины была сухой и идеально годилась для костра. – Здесь много дров, – сказал он Холивеллу, – мы можем нагрузить пони.
Холивелл, который вёл на поводу пони, даже не обернулся, лишь пробормотал что-то Эдиону.
Эдион заколебался, но затем подбежал к Маршу.
– Что он сказал? – спросил молодой абаск.
– Что-то насчёт того, что звук здесь разносится далеко, и, если ты не перестанешь орать, он использует тебя для гарпунной практики.
Марш не кричал так уж громко, но в неподвижном воздухе звук, похоже, действительно разносился далеко.
– И, мне кажется, он хочет, чтобы я поработал пони, – улыбнулся Эдион.
– Он имел в виду, что мы будем держаться вместе и вместе соберём древесину, – Марш воткнул копьё в снег. – Если вы сложите мне в руки большие ветви, ваше высочество, а затем понесёте гарпуны, у нас будет достаточно дров на сегодня.
Хотя если бы Холивелл тоже остановился, им бы хватило дров на две ночи.
Эдион нагрузил Марша дровами по самый подбородок и спросил:
– Ещё?
– Да. Благодарю вас, ваше высочество.
– Я бы хотел, чтобы ты перестал меня так называть, Марш. Мы вместе путешествуем, вместе скрываемся от закона, – Эдион подобрал пару веток и взял гарпуны. – И вместе собираем дрова.
Марш криво улыбнулся.
– Но я – слуга, а вы – сын принца.
– Едва ли я похож на принца, – вздохнул Эдион, – что, по-твоему, подумает обо мне отец?
– Вы – его сын. Я уверен, что он разглядит ваши достоинства. – Марш подумал, что это, скорее всего, было правдой. Хотя Эдион и казался наивным, он также был умён, обаятелен и терпелив. Маршу приходилось прислуживать куда более отвратительным джентльменам.
«В любом случае, – произнёс жёсткий голос в его голове, – он никогда не повстречает отца, так что, какая разница?»
Марш сбавил шаг, позволяя Эдиону пойти вперёд, чтобы уклониться от беседы, и тогда-то ему и показалось, что он что-то почувствовал.
Марш остановился. Что это было?
Он сделал шаг назад. А затем ещё один.
Оказалось, что он почувствовал теплоту.
Лес оставался стылым и безжизненным, но здесь явно было теплее. Марш взглянул наверх, подумав, что, может быть, солнце пробилось сквозь тучи, но небо было затянуто так же, как и всегда. Юноша стоял на небольшой естественной полянке перед спуском в маленькую лощину. Эдион уже отошёл достаточно далеко. Марш хотел позвать
