Глава тринадцатая
В ПЯТИЛЕТНЕМ возрасте Вайолет Бодлер впервые победила в состязании изобретателей. С помощью сломанных оконных жалюзи и шести пар роликовых коньков она изобрела автоматическую скалку. Вешая ей на шею золотую медаль, одна из судей сказала: «Пари держу, ты способна изобретать даже со связанными за спиной руками», и Вайолет гордо улыбнулась. Она, конечно, поняла, что судья не собиралась ее связывать, она просто имела в виду ее мастерство, которое позволит ей изобретать даже в неблагоприятных обстоятельствах, то есть «несмотря ни на какие помехи».
Правоту судьи Вайолет доказала десятки раз, изобретая что угодно – начиная с отмычки и кончая паяльной лампой – в самых неблагоприятных обстоятельствах, как то: страшная спешка или отсутствие необходимых инструментов. Но сейчас Вайолет сознавала, что более неблагоприятных обстоятельств, чем медленно отходивший наркоз, мешавший ей разглядывать предметы в кладовой и вникать в то, что говорят ее младшие родственники, у нее еще не было.
– Вайолет, – сказал Клаус, – я понимаю, что наркоз еще не совсем отошел, но без тебя нам не изобрести кое-что важное.
– Да, – слабым голосом отозвалась Вайолет, протирая глаза руками. – Я… знаю.
– Мы тебе поможем, чем сможем, – продолжал Клаус. – Говори только, что делать. Вся больница охвачена огнем, надо выбираться отсюда как можно скорее.
– Раллам, – добавила Солнышко, что означало «И за нами гонятся пособники Олафа».
– Откройте… окно, – с трудом выговорила Вайолет, показывая на окошко в углу.
Клаус прислонил Вайолет к стене, а сам подошел к окошку и выглянул наружу.
– Кажется, мы на третьем этаже, а может, на четвертом. В воздухе полно дыма, не понять. Не очень высоко, но не выпрыгнуть.
– Лезть? – спросила Солнышко.
– Прямо под нами динамик, – сказал Клаус. – Можно было бы схватиться за него и спуститься в кусты, но тогда придется это делать на виду у всей толпы. Врачи и сестры помогают больным спасаться из огня, там же Хэл и репортерша из «Дейли пунктилио» и…
Среднего Бодлера прервали негромкие звуки, доносившиеся снизу:
Мы волонтеры, мы бьемся с болезнью,Дарим веселье весь день напролет.Кто попрекнет нас печалью и ленью,Тот однозначно и нагло соврет.– …и волонтеры, – закончил Клаус. – Они ждут перед больницей, как им велел Маттатиас. Можешь ты изобрести что-нибудь, чтобы перелететь через них?
Вайолет нахмурилась и закрыла глаза. Она стояла совершенно неподвижно, пока волонтеры продолжали петь:
Мы навещаем больных и недужных,Чтоб улыбнулись они хоть разок,Даже сквозь кашель сухой и натужный,Даже сквозь сопли и мокрый платок.– Вайолет, – окликнул ее Клаус. – Ты не заснула?
– Нет, – ответила Вайолет. – Я… думаю. Нам… надо… отвлечь толпу… чтобы спуститься.
Дети услышали негромкий рев где-то за дверью кладовой.
– Кесалф, – проговорила Солнышко, подразумевая под этим «Это сообщник Олафа. Похоже, он уже в Отделении заразной сыпи. Надо спешить!»
– Клаус! – Вайолет открыла глаза. – Распечатай коробки с резиновыми бинтами. Начни их… связывать… друг с другом… делай веревку.
Тра-ла-ла-ла, тра-ла-ла-лей,А ну поправляйся быстрей.Тра-ла-ла-ла, э-ге-ге-гей,Держи скорей шарик и не болей.Клаус взглянул в окно, наблюдая за тем, как волонтеры раздают шары больным, эвакуированным из больницы.
– Но как нам отвлечь толпу? – спросил он.
– Не… знаю, – ответила Вайолет и опустила глаза. – Мне… трудно… собраться… с мыслями.
– Помощь, – сказала Солнышко.
– Бесполезно звать на помощь, Солнышко, – остановил ее Клаус. – Никто нас не услышит.
– Помощь! – настаивала Солнышко. Она сняла с себя белый халат, широко разинула рот и, впившись зубами в материю, оторвала полоску. После чего протянула ее Вайолет. – Лента, – выговорила она, и Вайолет устало ей улыбнулась. Непослушными пальцами она подвязала кверху волосы, чтобы не мешали, потом снова прикрыла глаза и кивнула.
– Я знаю… это глупо, – проговорила она. – Но кажется, помогло, Солнышко. Клаус, продолжай связывать… резиновые бинты. Солнышко… можешь ты открыть… банку с супом?
– Трин, – ответила Солнышко, что означало «Да, я уже открывала такую банку, чтобы расшифровать анаграммы».
– Отлично. – Теперь, когда волосы у Вайолет были завязаны лентой, пусть даже ненастоящей, голос ее окреп и звучал увереннее. – Нам нужна… пустая жестянка… как можно… скорее.
Приходим к тому, кто недомогает,Чтоб над болячкой смеялся он сам,Даже когда доктора обещаютЛовко его распилить пополам.Песня повсюду разносится звонко,Поем мы куплеты ночью и днем.Поем для мальчишки с разбитой коленкойИ для девчонки с ангиной поем.Пока члены Г. П. В. распевали свою жизнерадостную песню, Бодлеры трудились, не теряя ни минуты. Клаус вскрыл коробку с резиновыми бинтами и начал их связывать. Солнышко начала грызть верхушку банки с супом, а Вайолет подошла к раковине и поплескала себе на лицо, чтобы окончательно прийти в себя. К тому времени, когда волонтеры дошли до припева
Тра-ла-ла-ла, тра-ла-ла-лей,А ну поправляйся быстрей.Тра-ла-ла-ла, э-ге-ге-гей,Держи скорей шарик и не болей,у ног Клауса, свернувшись, точно змея, лежала длинная веревка из резиновых бинтов, Солнышко успела отгрызть верхнюю крышку суповой жестянки и вылить суп в раковину. Вайолет же с беспокойством уставилась на нижний край двери, из-под которой выползала тоненькая струйка дыма.
– Огонь добрался до коридора, – сказала она, и дети опять услышали рев, – и олафовский прихвостень тоже. У нас есть всего несколько минут.
– Веревка готова, – объявил Клаус. – Но как отвлечь толпу с помощью пустой жестянки?
– Теперь это не пустая жестянка, – объяснила Вайолет, – это уже поддельный динамик. Солнышко, сделай в донышке одну дырку.
– Пиетрисикамоллавиадельрехиотемек-сити, – отозвалась Солнышко, но все ж таки сделала, как просила Вайолет, – проткнула самым острым зубом дно жестянки.
– Теперь, – продолжала Вайолет, – поднесите ее к окну. Встаньте так, чтобы вас не было видно. Там должны думать, будто мой голос идет из динамика.
Клаус и Солнышко поднесли пустую жестянку из-под супа к окну, и Вайолет засунула в нее голову, как в маску. Она глубоко вздохнула, собирая все свое мужество, и заговорила. Голос ее, проходя через банку, звучал слабо и хрипло, как будто она говорила через фольгу, чего, собственно, Вайолет и добивалась.
– Внимание! – объявила Вайолет, опередив волонтеров, которые как раз собирались запеть куплет про ветеранов, заболевших корью. – Говорит Бэбс. Маттатиас ушел в отставку по личным причинам, я снова – зав человеческими ресурсами. Убийцы и поджигатели Бодлеры замечены в недостроенном крыле больницы. Нам требуется помощь всех и каждого, чтобы наверняка не дать им сбежать. Прошу немедленно перейти туда. На этом все.
Вайолет
