Он мог ожидать предательства от кого угодно, даже от матери, но уж точно не от НЕЕ. Нет, он ее не винит, он сам во всем виноват. Он не виноват лишь в том, что родился раньше времени, что он родился таким маленьким и слабым. Возможно, если бы… Ах, к черту! Эрет лучше его во всем!
-Ты права. Я не уделял тебе должного внимания, поэтому и потерял… - она взглянула на шатена. В его глазах было столько боли, сколько не каждый вытерпит – он терпел,- поэтому у тебя появился тот, кто уделял тебе его в предостаточном количестве,- Она сделала взгляд, что не понимает, о чем он. Неужели она считает, что Иккинг идиот,- Астрид, я прекрасно знаю про вас с Эретом.
- О чем…
- Астрид не делай из меня идиота. То, что я был слеп от горя, не делает меня им! Я прекрасно тебя понимаю и не сужу. Кому нужен я – рыбья кость. Разбитый и морально подавленный, если есть ОН сильный, красивый, уверенный в себе… Я понимаю и не сужу. Мне больно, не буду лгать, но…
- Иккинг, что ты…
- Я не сужу тебя, Астрид. Я любил тебя, люблю и буду любить, но я не буду вам мешать,- его глаза заслезились по щеке потекла одинокая слеза, которую он сразу же вытер. Эти слова дались ему очень тяжело, он глубоко вздохнул,- будь счастлива. Беззубик! – он сел на дракона и вылетел из дома, ловя взгляд человека, который был ему безмерно дорог…
Дождь не утихал, но он летел. Он промок, ему холодно, пальцы окоченели, в груди нещадно кололо. Боль. Его жизнь – это лишь боль. Он не хотел ее отпускать, отпускать того, кто был для него всем. Но когда-то отец ему сказал: “Где любовь, там и разлука, сынок. Если любишь, то должен и отпустить. Но в конце концов понимаешь – оно того стоило…” Он не знает, когда ему станет легче и станет ли вообще. Но в одном он уверен точно – отец был прав – оно того стоило. Каждый момент, каждая секунда, проведенная с ней – все, все это были лучшими моментами, лучшими секундами его жизни.
Он остановился на небольшом одиноком островке. Лес был не густой и полумертвый. Диких животных здесь нет. Река, когда-то полная рыбы, опустела и пересохла, даже после дождя воды в ней было не много. Этот остров был, как Иккинг – скорее мертв, чем жив!
Шатен присел у обрыва, свесив ноги и снял маску. Дождь стих, и, вскоре, прекратился. Иккинг смотрел куда-то в одну точку. В его голове пролетало сотни мыслей – одна хуже другой. Но все сводилось к тому, что жизнь не принесла ему ничего кроме боли и страданий. Только он оправлялся от боли и думал, что все наконец-то наладится, то получал удар под дых. Жизнь, как бы дразня, давала ему мимолетное счастье, и забирало это у него, как только он привыкал. Вся его жизнь – боль, боль и ничего кроме боли. Все от него отвернулись. Все, кроме одного. Только старый кузнец, был готов поддержать парня в трудную минуту, только он один. Даже Астрид…
А нужна такая жизнь? Что он получил кроме боли? Что преподносила ему ЭТА жизнь, кроме разочарования? Ничего! Сейчас самоубийство казалось ему не такой бредовой идеей. Скорбеть по нему долго никто не будет. Лишь один Плевака будет искренне оплакивать его. Да, убив себя, он попадет в Хельхейм, но разве эта жизнь лучше?! Да, черт побери, в Хельхейме меньше боли и страданий чем на этой земле!
Он встал. Его взгляд был полон решимости. Он подошел к дракону, погладил его по голове и соприкоснулся своим лбом с его.
- Ты один, приятель, меня всегда понимал и никогда не разочаровывал. Ты всегда был рядом, помогал, с тобой я действительно, понял, что такое счастье. Я не хочу потерять еще и тебя. Этого я точно не вынесу. Знай, я не злюсь на тебя… из-за отца. Это только моя вина, вина моей гордости и самоуверенности,- он подошел к седлу, опустил ручку, контролирующую положение хвоста и зафиксировал его положение рычагом. Дракон не понимающе смотрел на него.
- Братец, не мог бы ты слетать вон на тот остров и посмотреть, что там в лесу,- парень показал на небольшой островок вдалеке. Дракон удивленно, с неким страхом взглянул на него,- со мной все будет в порядке. Я посижу и подумаю обо всем. Лети брат… - Беззубик взглянул на него будто в последний раз, будто понимая, что его хозяин задумал.
Когда дракон улетел достаточно далеко, парень встал, бросил взгляд на горизонт, на солнце, что только начало пробуждаться, посылая первые свои лучи на землю. На его лице не было и тени сомнения. Он подошел к обрыву, взглянул вниз. Правильно он поступает? Кого это волнует! Лишь бы прекратить боль, горечь и разочарование. Он еще раз взглянул на мир, последний раз… Шаг…
Ветер бьет в треплет его волосы, в ушах свистит. Время в полете, тянулось вечность. Падение, как оказалось не так уж и плохо, можно сказать, приятно… А боль, что последует за ним… Что ж он привык к боли. Да и секунда боли по сравнению с 20 годами… Думаю, понятно.
Не долетев до земли, его мозг отключился – он потерял сознание. Последнее, что он слышал – рев Змеевика и крик девушки…
Он открыл глаза. Боли не чувствовалось. Будто все раны, все травмы, что получила его душа затянулись и исчезли не оставив и следа. На душе было тепло. Но то, что он увидел его поразило! Он стоял посреди кухни его дома. Еще до пожара, когда ему было 7. В старом доме. А в кресле у камина сидел… Его отец!
- Папа?! – Стоик обернулся,- ПАПА! – он подбежал к нему и обнял из всех сил, что у него были. Отец также приобнял его.
- Привет, сынок… Вижу, идиотские решения ты принимать не разучился.
- Я умер?!
- Нет. Хотя очень старался…
- Н-но почему? Я же упал с 200 метровой высоты прямо на скалы…
- Скоро узнаешь, Иккинг…
- Это значит, что ты… лишь игра разума… - он наклонил голову.
- Нет! Я не игра разума и уж точно галлюцинация. Я – твой отец. Точнее душа, но это не столь важно…
- Значит, это действительно ты? – с детским восторгом спросил Иккинг.
- Да, это действительно я!
- Но если, я жив, а ты мертв, то где мы?
- О-о это место
