- Отстань. Вечно твои шуточки не к месту.
Впереди показалось здание агентства, освещённое восходящим солнцем. Накаджима не осмеливался спросить, почему он снова видит рассвет и есть ли в этом какая-то закономерность, только все равно не у кого было спрашивать - связь с русской была потеряна.
- Так, начало в восемь, но мы начнем раньше так? - Испытующе посмотрел Куникида на Дазая, что обречённо закивал. - С чего, как ты думаешь, нужно начать? - Голос был серьёзен, Доппо, хоть и не любил Дазая за его выходки, но понимал, что тот всегда выбирает тот путь, по которому верно и быстро можно прийти к решению.
Всегда ли?
- Продолжим. Я, для начала, расскажу тебе и директору то, чего не было в ее деле. Думаю, Фукузава уже там? - Осаму отпустил Ацуши, знаком показывая ему, что тот может быть до начала рабочего дня быть свободным. - Пока он не понадобится.
Пока
Доппо недоверчиво посмотрел на коллегу и постучался к директору.
- Входите. - Прозвучал его низкий голос. - Доброе утро. Ацуши нашелся? - Сказал он, спокойно глядя на Дазая.
- Да, директор. - Дазай уважительно преклонил голову перед Юкичи. - Как вы и просили, я встретился с человеком из мафии и он дал мне документы, связанные с русской женщиной по фамилии Цветаева. Она была убита портовой мафией семь лет назад. О ее задержании просили группировки других государств, так как когда-то она скрывала у себя ребенка-одаренного, несущего смерть. Его имя - Федор Достоевский. Ту женщину звали Мария, Мария Цветаева и она была матерью Марины, что теперь, видимо, работает на Федора или как-то помогает ему. Этого я не знаю, нужно узнать от Накаджимы, что он видел. Но в чем я точно уверен, так это в том, что она просто марионетка в чьих-то умелых руках, купившаяся на какую-то услугу..
- Вот как? Это все, что удалось узнать от того человека?
- Нет, директор. О матери этой женщины я могу рассказать намного больше. Например то, что ее способность была почти такой же, как и у ее дочери и передавалась лишь при смерти матери. Изначально у меня… - Проговорился Дазай, но продолжил все равно. - У меня был план: выпытать всю информацию, а после - накачать ее лекарствами, что должны были продлить ее жизнь на неопределенный, но очень долгий срок, только бы держать ее под контролем, но не вышло. Она была убита Огаем Мори, который не знал, что способность рода Цветаевых передается по наследству. Я ещё знаю кое-какие подробности, но пока они не играют никакой роли. - Закончил Осаму.
- Хорошо, пока придержи их. Только один вопрос, Дазай, неужели тот мафиози выдал все это тебе, когда-то покинувшему их?
- Нет, директор… Семь лет назад я был мафиози, жестоким и мстительным. Я тогда только узнал, что связан с Достоевским родственными узами. Я тогда только узнал, что его родители уничтожили моих, чтобы умер маленький соперник. Мори рассказал мне, что случилось с родителями Федора и что тогда его взяла на воспитание одна состоятельная женщина, часто выступающая с концертами по миру. И когда я узнал, что она попала в плен, я словно слетел с катушек. Хоть и раньше моих допросов не выдерживал никто, но над Марией я издевался со всей жестокостью. Именно поэтому я знаю многое, больше, чем кто-то другой. - Осаму напрягся, ожидая, что ответит на его откровение Фукузава.
- Это в прошлом, Дазай. В прошлом. Я уверен, что все происходит не случайно, и значит, в том, что ты прошел тогда, есть свой плюс. Но медлить нельзя. Вы не выяснили, как она связана с преступниками и каким образом передает информацию?
- Нет, директор. - Ответил Куникида. - Есть мысли, но для начала хочу обсудить их с Дазаем, дабы не нагружать излишней информацией вас.
- Хорошо. Удачи вам. - Юкичи прикрыл глаза и улыбнулся, видя, что Куникида сейчас ответил отрицательно не потому, что не знают они ничего, а потому, что чувствует тот себя, мягко говоря, паршиво.
- Директор, почему вы ничего не сказали мне? - Спросил Куникида, когда Дазай, напевая, вышел. - Хоть бы просто предупредили, я бы не посылал Накаджиму на это задание, если Дазай что-то выведывал у мафии… Но все же, почему?
- Послушай, ты отличный работник, но никто из агентства не переплюнет сообразительность Дазая. Да, ты бы не пытался, но будь ты в курсе, ты бы помешал ему. Он привык работать в одиночку, не деля обязанности, а делая все сам, выбирая кратчайший путь, пусть и игнорируя некие порядки. Я вижу, что ему доставляет большое удовольствие выбешивать тебя, а значит, поставив вас работать на том этапе вместе, ты бы постоянно поправлял его. - Фукузава повернул голову, смотря в окно. - Прости, но ты слишком идеальный напарник. Вот и все. А теперь иди. Осталось два часа до работы, в которые следовало бы отдохнуть. На свежую голову мы узнаем, что произошло у Ацуши, а русскую допросит Дазай.
- Да, директор. - Доппо поклонился головой и тоже вышел.
Телефон в кармане завибрировал и на экране высветилась картинка повешенного чиби-дазая. Куникида, наконец-то положивший женщину на диванчик, нажал на экран и увидел сообщение.
Куникида, через три часа русская проснется. Положи ее где-нибудь так, чтобы были зафиксированы руки. И будь осторожен, она может усыпить тебя.
- Эх, я и так знаю это, суицидник ты чертов… - Вздохнул Доппо, которому стало вдруг приятно, что о нем беспокоится этот проблемный коллега.
Но тут пришло ещё одно сообщение.
Смотрите, как бы это не нарушило ваш покой.
Номер был неопределен.
Куникида сглотнул.
========== Одного поля ягоды. ==========
Первой мыслью было обратиться к Дазаю, но некая обида не дала это сделать прямо сейчас, да и вряд-ли бы коллега ответил, явно шатающийся где-то по улицам до работы, чтобы потом прийти и зевать за рабочим местом, утверждая, что он устал и если ему не дадут выходного, он умрет от перенапряжения в своих мозгах, которых, к слову, у него и не было по догадкам Куникиды.
- Надо бы все же выполнить указание этого идиота и обездвижить ее, мало ли, что натворит. Он конечно нейтрализует ее способность, но черт возьми, будет совсем не хорошо, если он опоздает. А если этот вариант возможен, значит, нужно минимизировать ущерб от последствий. - Рассуждал Доппо. - Да я и сам бы не отказался от отдыха.
Через несколько минут русская лежала уже на кровати, привязанная грубыми веревками за лодыжки и запястья к креплениям.
- Совсем не гуманно. - Покачал головой Куникида.
