Паренёк вздохнул, обречённо посмотрев на Дазая, и заговорил.
Рассказывать о своем прошлом тяжело, о чужом же говорить в разы тяжелее, пусть это и твой близкий коллега. Накаджима ощущал на себе ошарашенные взгляды детективов, спокойные взгляды мафиози и печальный задумчивый взгляд Дазая, хоть и смотрел все время в одну точку на полу.
Ацуши рассказал все, в том числе и о диалогах с Мариной, только кратко, почти обходя, упомянул о своем прошлом, в которое его помещала женщина, и об уходе Дазая из мафии умолчал.
Закончив, Накаджима поднял глаза на Фукузаву, словно ожидая поддержки, но директор хмуро смотрел перед собой, кажется не замечая ничего. Тогда паренёк оглядел своих коллег, надеясь хоть в их глазах найти сопереживание, но те лишь осуждающе смотрели на Дазая.
Поддержка пришла оттуда, откуда Накаджима ждал ее меньше всего.
- Много ты пережил, Ацуши. - Кое сказала это словно мать, утешающая сына. - Я даже не думала, что все было настолько омерзительно в то время, и как я не замечала этого… Как мы вообще жили в той жуткой атмосфере.
Паренёк корил себя что так бесцеремонно открыл всем то, что давно и глубоко схоронил Дазай, хоть и понимал, что сейчас эта информация была очень важна. Будь его воля, он бы молчал, зарыв эту горькую правду и в себе, но ее вскрытие требовалось ради спасения, ради счастливого будущего.
Ради света
- Странным образом все сложилось, знаете ли. - Первым из детективов отошёл Рампо, отфильтровав лишнюю информацию. - Дело досталось Ацуши, и Дазай объяснил, почему. Но вышло так, что русская будто бы знала, кто из наших ее встретит. - На его звонкий голос обернулись все. - Ацуши сказал, что она всего лишь исполнительница, которая выполняла задание заказчика - выведать что-то из секретных документов мафии, которые могли знать только избранные мафиози, и одним из них был Дазай. Ещё прозвучало, что ей за это заплатили, и по-видимому, платой была сцена с матерью, ведь Цветаева не знала, кто именно виноват в ее смерти, а у русских почитание предков - святое дело. - Эдогава рассуждал уж слишком шустро. - Способность позволяет ей наблюдать за прошлым какого-то человека с помощью его близкого, что попал в ее сети. Получается, ей нужно было именно прошлое Дазая, как одного из тех, кто имел доступ буквально ко всему, а его близкий именно Ацуши, ну ученик там, все такое… - Махнул рукой детектив, озадаченно уставившись в схему, что он только что начертил. - Я не могу объединить все эти факты, несуразица какая-то выходит. Никто не мог узнать, что директор и Дазай решат выследить ее с помощью Накаджимы!
- Это имеет место быть, но действительно, нелепо. - Вздохнул Юкичи. - Ацуши, ты, может быть, имеешь какие-то догадки на этот счёт?
Накаджима покачал головой.
Обречённо
Все молчали, переводя взгляд то на Фукузаву, то на Мори, то на Дазая, на которого страшно было смотреть, как он поник и обмяк, будто находясь в прострации. Все понимали, что в таком состоянии он не сможет выдвинуть какую-нибудь идею, что могла бы оказаться верной.
Его не осуждали, но теперь не по той причине, что боялись, а по той, что этого уже не было в жизни детектива, что это все осталось в прошлом.
Это было смыто кровью
- А всё-таки, Дазай, ты узнал, кто был третьим? - Мори, просидевший весь рассказ с каменным лицом вдруг улыбнулся, смотря на бывшего мафиози и желая как-то растормошить его.
Осаму выпрямился, в его глазах засияли сотни искр, словно какое-то прозрение снизошло на него. Вместе с ним оживились и остальные, ожидавшие, что же он скажет.
- Точно. - Игнорируя вопрос бывшего своего босса, прошептал Осаму. - Достоевский. Первый гений. - В гробовой тишине сказал он. - Мы мыслим схоже, потому что в нас одна кровь. Только он мог понять, что я отправлю на это Ацуши, будь он на моем месте, он поступил бы так же.
Одного поля ягоды
Рампо захлопал, невольно таки восхищаясь, хоть и не желая признавать чужое превосходство. Следом стали аплодировать остальные.
- Ну что вы… - Добродушно улыбнулся Дазай. - Это Мори натолкнул меня на мысль, я лишь завершил ее… И кстати, третий - Рампо. - Осаму подмигнул коллеге.
========== Первый допрос. ==========
Ацуши все смотрел на Дазая, надеясь не встретиться глазами с ним, и потому, как только тот поворачивал голову в его сторону, Накаджима сразу отводил глаза, словно стыдясь.
- Пойдем, выйдем поговорить? - Из-за спины вдруг подошёл Рюноске, приглашая Накаджиму за дверь.
Светловолосый был рад немного развеяться, да и покинуть это огромное скопление людей, хотя бы ненадолго, тоже очень хотелось, тем более Осаму все чаще кидал на него взгляды и паренёк просто не знал, осуждающие ли они или наоборот, одобрительные?
- Что твое, Акутагава? - Спросил Ацуши.
- Ты ещё спрашиваешь, дурак! Тебя использовали, как шлюху, а ты и рад, что послужил очередной дырой для какого-нибудь мудака. - Рюноске был как всегда груб, и Ацуши это совсем не удивляло.
- Акутагава, но послушай, это же ради города… - Попытался ответить Накаджима.
- Это оправдание. Ты до сих пор делаешь всю грязную работу, пытаясь заслужить право на жизнь, а для чего тебе это право, живи! Как я, незаконнорожденный, оставленный на произвол судьбы, да ты же все знаешь, черт!.. Вот объясни, какую роль в этой истории играло мое обучение этим предателем? Да, многие знали, но теперь, когда знают и о подробностях, меня будут жалеть, то есть, считать жалким, то есть, унижать. А знаешь, что я убью всех, кто унизит меня, я дал клятву… И ты пока первый в очереди. - Рюноске свёл к переносице свои тонкие брови. - Запомни, если ты ещё хоть раз упомянешь в каком-нибудь разговоре мое обучение, я выпущу тебе кишки. - Акутагава закашлял, облокотившись на стену, пока никто, кроме Ацуши, не видел минутной слабости.
- Акутагава, но я рассказал все, не выкидывал моменты, я ведь не знаю, что пригодится для расследования?
- Да не все ты рассказал… - Рюноске вздохнул. - Знаешь, а мне ведь работать с тобой, в случае чего. Я не ручаюсь, что не перережу тебе глотку… Но, если ты расскажешь, почему мой наставник покинул мафию, я прощу тебе. Зуб за зуб, так сказать.
Накаджима закусил губу, он, когда-то давно, был уверен, что Дазай не позволит своему бывшему ученику как-то надругаться над ним, но после того, как Ацуши рассказал его историю, будет ли тот все ещё оберегать его? Или же наоборот, сам поучаствует в расправе?
- Ну так
