Она — Гера, вспомнила я. Она была покровительницей брака и женщин. Если это то, над чем она была властна, тогда…
— Думаешь она заставит меня проявить неверность тебе? — спросила я. Как она могла заставить меня изменить Генри? Именно это она имела в виду, когда сказала, что заберет то, что я люблю больше всего?
— Я не знаю, — мрачно ответил Генри, ведя меня внутрь тронного зала, а потом по проходу из колонн. — Есть возможность, что она не успела осуществить задуманное, чем бы это ни было, но не повредит проверить. Хорошо то, что она не превратила тебя в животное.
— Она делает такое?
— Постоянно. В особенности она любит превращать в коров.
Что ж, теперь мне легче. Мне ни капли не хотелось заиметь вымя.
Когда мы достигли конца прохода, Генри остановился. Остальные члены совета столпились вокруг, беспокойно перешептываясь. Лишь немногие взглянули на нас. — Тео, будь добр, подойди.
Парень, выпустив руку Эллы, вышел из толпы. Пока я жила в Эдеме, я даже не осознавала, насколько эти двое были близки, но теперь я редко встречала их по отдельности. Неудивительно, что Элла была в таком ужасном настроении, когда ей приходилось проводить время со мной и Каллиопой.
— Ты ранена? — обратился ко мне Тео, и я покачала головой.
— Каллиопа могла что-то сделать с ней, — ответил Генри, не дав мне возможности объяснить. — Не мог бы ты осмотреть ее?
Тео жестом пригласил меня сесть на ближайшую скамейку. Когда я села, он протянул руки, и на этот раз я ощутила, как на меня нахлынуло тепло. Спустя несколько секунд Тео отодвинулся, и нахмурился, отчего между его бровей образовалась линия. — В пещере она получила небольшие поверхностные раны, но кроме этого ничего нет. Она в порядке.
— Ты уверен? — спросил Генри, и Тео кивнул. Генри отвернулся от меня и схватился за спинку скамьи так сильно, что дерево под его пальцами треснуло.
— Это ведь не значит, что она что-то сделала с моей головой? — мой голос дрожал от страха. — Или я сойду с ума?
Генри не двигался. Сидящий рядом Тео стал шаркать ногами. — Скорее всего, у нее просто не хватило времени закончить начатое, — обратился он к Генри. — Не о чем беспокоиться, пока ничего не проявилось.
— А если проявится? — грубо спросил Генри.
Тео нахмурился, и Элла подошла к нему и взяла за руку. Он, казалось, расслабился от ее прикосновения. — Тогда мы вылечим это настолько, насколько сможем. Пока мы не знаем, с чем имеем дело, ничего не поделаешь.
— Да, — ответил Генри. — Полагаю, что так.
Без предупреждения он бросился обратно к двери. Я вскочила на ноги, и пробормотав извинения Тео и Элле, поспешила за ним. — Генри, пожалуйста… подожди меня.
Прежде чем я могла нагнать его, Генри проскользнул в вестибюль и захлопнул за собой дверь. Ропот в тронном зале затих, и как только все поняли, что происходит, их шепот сменился любопытным жужжанием, но я не стала задерживаться, чтобы послушать, о чем они говорили.
Я добралась до коридора, но повернув за угол, не увидела никаких признаков Генри. Я пошла назад, подумав, не разминулась ли с ним в вестибюле, но там его тоже не оказалось.
Он ушел.
ГЛАВА 15
.
РОЗА И СОРНЯК
Я весь вечер искала Генри. Заходила в каждую комнату, но никто его не видел. Некоторые двери оказались заперты, а ту комнату, в которой находилась Каллиопа, я избегала. Не знаю, скрывался он за одной из закрытых дверей, но в той части дворца, с которой я была знакома, его не оказалось.
Я надеялась, что обнаружу его в нашей спальне к моменту своего прихода. Но вместо Генри я встретила там Пого, который в знак приветствия радостно залаял и завилял хвостом. Чувствуя себя просто ужасно, я взяла щенка на руки и прижалась к нему. В ответ он лизнул мне щеку. Этого было недостаточно, чтобы развеять все мои страхи и переживания, но хватило, чтобы я на какое-то время переключилась.
— Я скучала по тебе, — сказала я, почесав щенка за ухом. Посчитав, что мама присоединилась к остальной части совета, я села, скрестив ноги, по центру кровати, которую должна была делить с Генри. — Это ты еще не слышал, как я провела последний месяц.
Не успев сказать ничего больше, на меня нахлынуло знакомое ощущение, и всё вокруг погрузилось в темноту. На этот раз, вместо того, чтобы оказаться в пещере, из которой сейчас так усердно пытался вырваться Кронос, я стояла по центру слабо освещенной комнаты, которая простиралась на двадцать футов в обе стороны.
Одна сторона этой комнаты представляла собой ряд сплошных окон, открывающих вид на бескрайнюю пещеру снаружи дворца, а в мраморном камине, стоящем у противоположной стены, потрескивал огонь. На окнах не висели шторы, а единственным предметом мебели было белое кресло. В нем сидел Генри, и так сильно сжимал подлокотники, что я испугалась, как бы те не сломались.
— Генри? — прошептала я, не зная, слышит ли он меня. Тогда, в Тартаре, мне на мгновение показалось, что он способен слышать меня в видениях, но сейчас, когда я попыталась коснуться его своими призрачными пальцами, он даже не моргнул.
Дверь в дальнем конце комнаты открылась и закрылась. По мраморному полу зашагала Персефона. Она была босая, и одетая в простое хлопковое платье. В мягком свете, царившем в комнате, она выглядела потрясающе красивой, и я прикусила губу. За возможным исключением Авы, я никогда в жизни не встречала того, рядом с кем я бы чувствовала себя сорняком, росшим рядом с розой.
— Я знала, что найду тебя здесь, — сказала Персефона.
— Я пришел сюда подумать, — отстранено ответил Генри. — Я думал ты уже оправилась домой.
— Я решила немного задержаться. Вам всем нужна помощь. Особенно тебе. — Она взяла Генри за руку, ту самую, к которой минуту назад пыталась прикоснуться я. — Мама рассказала, что случилось. Кейт повсюду тебя ищет.
Генри пожал плечами, но руку не убрал. — Я пока не готов с ней встретиться.
— Почему? — поинтересовалась Персефона, пристроившись на подлокотнике. Я и сама страшно хотела узнать ответ на этот вопрос.
Он долгое время молчал. — Она могла умереть, потому что я повел себя как дурак и позволил ей рисковать, — наконец, нехотя ответил он. — С самого нашего знакомства я постоянно подвергаю ее жизнь опасности. Но так больше продолжаться не может.
Меня осенило. Вот почему Генри сбежал? Он считал себя обузой? Это же нелепо. Нам следовало поговорить об этом и всё прояснить.
Персефона закатила глаза, и на этот раз я была с ней согласна. — Ты не ответственен за
