Конечно, дом был совсем не новым: в этот раз они с Виньо жилье не купили, а сняли. И сняли недорого, поскольку стоящий на отшибе дом располагался на задворках квартала пресвятых тапочек, в роще на берегу реки. Молодожены наслаждались уединением и невысокой арендной платой, в будущем планируя покупку дома, который должен был в обязательном порядке обладать требуемыми лдя дома почтенного мастера качествами: основательностью, крепостью и респектабельностью. Подобные приобретения, как известно, стоили немалых денег, и поэтому Йожевижу срочно требовалась постоянная работа, не связанная с нарушением закона.
Пробуя жаркое, аромат которого уже вовсю витал в небольшой кухне, Синих гор мастер гнал невеселые мысли прочь. В настоящий момент их с Виньо молодая семья не нуждалась в деньгах – вознаграждение за эскападу ласурской бригады оказалось по-королевски щедрым. Но на дом его все равно бы не хватило… Точнее, хватило бы, вот только жить потом на что? Виньо, как лучшая ученица курса, получала стипендию, на которую могла прокормить только себя, и рвалась работать в больницах по ночам – в ночные смены санитаркам и помощникам целителей платили двойной тариф. Однако муж категорически воспротивился. «Ты моя жена, Виньовинья Агатская, и я желаю засыпать с тобой каждую ночь и просыпаться каждое утро! – сказал он, нахмурив мохнатые брови. – Не для того мы с тобой бегали по лесам, как зайцы, чтобы и в семейной жизни разлучаться по ночам!» Студентка Высшей школы целителей повздыхала… и согласилась. А Синих гор мастер продолжил ломать голову над тем, куда и как устроиться на работу. Он был хорошим ювелиром, любил свое дело и соблюдал традиции мастерства. Его пальцы до сих пор тосковали по инструментам, камням и драгоценным металлам, однако, видимо, этой странице его жизни пришло время закрыться навсегда. Ведь, покидая родину тем образом, каким он ее покинул, Йож лишил себя возможности получить рекомендации почтенных мастеров или старшин Драгобужья, а без них не стоило соваться в ласурские гильдии механиков или ювелиров. Следовало поискать счастья у мастеров-одиночек или в других гильдиях, где требовались ученики или подмастерья. То есть, по сути, начинать все заново.
Гном сдержал тяжелый вздох. Хусним, за все надо платить – это правда. За возможность смотреть в голубые глаза любимой – тоже. Есть ли в этом справедливость?
Он заворчал, как рано разбуженный узаморский гризли. Дурным мыслям и дурным вопросам не стоит давать воли, ведь боги лучше знают, что делают!
На ступеньках крыльца зазвучал топоток, и в дом влетела запыхавшаяся Виньо.
– Торус, какой аромат! Йож, я голодна, как Дробушек! – вскричала она, вешая плащ и сумку с учебниками на одежный крюк у двери.
– У троллей нет чувства голода! – проворчал Йожевиж, любуясь супругой.
Встрепанная, румяная с весенней прохлады, с горящими глазами, она была чудо как хороша.
– Правда? – удивилась Виньо, моя руки под рукомойником в углу кухни.
– Правда, Вителья как-то рассказывала. Им еда вообще не нужна, но доставляет удовольствие. Так сказать, эстетический процесс!
Гномелла села за стол, аккуратно сложила руки перед собой и умильно уставилась на мужа.
Тот поставил перед ней горшочек с жарким, снял крышку, положил ложку.
– Эстетический? – обжигаясь жарким и шипя от раздражения и жадности, переспросила она. – Когда они лошадь с телегой целиком заглатывали – это было очень эстетично!
– Ты видела? – улыбнулся Йожевиж.
Ну девчонка, как есть девчонка-заучка! Руки чесались обнять ее, погладить, как котенка.
– Книги надо читать! – назидательно подняла палец Виньовинья. – В книгах – свет мудрости!
– К Аркаешу мудрость, почтенные хозяева, подавайте мясо! – раздалось от двери.
В дом в обнимку ввалились Дикрай и Тариша – разнеженные, как могут быть разнежены оборотни, отмечающие свою первую весну.
– Проходите, гости дорогие, – заулыбался Йожевиж. – Руки мойте и присаживайтесь!
Что ни говори, а дорога и совместные приключения сближают разных существ, заставляя ощущать друг друга семьей.
– Завтра самостоятельная работа по болезням желудочно-кишечного тракта, – сообщила Виньо фарге, – прогуливать настоятельно не рекомендую!
– А лекции? – тут же навострила уши та, выворачиваясь из объятий Дикрая, к вящему неудовольствию последнего.
Гномелла кивком указала на свою сумку.
– Я почитаю? – воскликнула Тариша.
Не дожидаясь ответа, выхватила из сумки тетрадь и устроилась в кресле у окна, иногда поводя носом в сторону обеденного стола.
– Какие еще-то болезни, кроме поноса? – хохотнул блондин, садясь за стол и с вожделением вдыхая носом мясной аромат.
Виньо укоризненно посмотрела на него.
– Ты хоть знаешь, сколько отделов насчитывает желудочно-кишечный тракт? Ты вообще знаешь, что это такое?
– Ну… кишки, – растерялся Дикрай, подтаскивая поставленный Йожем горшочек поближе, – случалось видеть, как они из животов выпадают. Скользкие такие…
– Пр-р-риятного аппетита, – мурлыкнула из кресла фарга, не отрываясь от лекций.
– Ну как можно быть таким необразованным! – схватилась за огненную голову гномелла. Червячка она немного заморила, потому могла отвлечься от жаркого и поговорить на любимую тему. – Вот слушай: рот, глотка, пищевод, желудок…
– Это все кишки? – с подозрением поинтересовался оборотень, не прекращая есть.
– Молчи и слушай! Тонкий кишечник с подотделами: двенадцатиперстной, тощей и подвздошной кишкой. Толстый кишечник, а в нем…
– Известно, что в нем, – скрывая улыбку, поддел Йожевиж.
Виньо метнула на него негодующий взгляд и продолжила:
– Слепая кишка с червеобразным отростком, ободочная кишка с подотделами…
– А чо он червеобразный? – снова раздалось от двери. – Названия красивше не придумали? Виньо, зачем ты сказала? Как представила, что во мне сидит червеобразный отросток, так и настроение упало ниже Аркаешевых тестикул!
– Тори! – обрадовалась Виньо. – Руф!
Поднялась, одновременно с мужем поклонилась гостям.
Сестры Рубаки ответили церемонным поклоном и тоже отправились к рукомойнику.
– Давай закроем тему, – накрыв пальцы Виньо своей ручищей, предложил супруг, – а то так и до заднепроходного, хусним, отверстия недолго осталось! И до любимого кошаком поноса!
– Дизентер-р-рия… – снова мурлыкнула Тариша от окна.
Рубаки в отчищенных доспехах выглядели великолепно и грозно, но носами поводили на жаркое, как и остальные. Нового контракта они пока не заключали, разумно решив, что после приключений в Лималле нужно как следует отдохнуть. Однако оставаться без работы их деятельные натуры не могли, потому они устроились вышибалами в один из трактиров квартала механиков. Работа оплачивалась не ахти, но деньги сестрам Аквилотским были не нужны – хватало от щедрот ласурского короля. А вот потолкаться среди гномьей публики, послушать новости да иногда призвать к порядку уважающих себя мастеров им было по сердцу.
– А что, мастер Йож, ты все еще ищешь работу? – отведав жаркое, поинтересовалась Руфусилья.
– Ищу, почтенная, – коротко ответил тот.
– Гемор-р-рой, – задумчиво проворковала фарга.
– Есть один мастер у нас в квартале, уважаемый кузнец
