— Он болен, дорогая, — тихо сказал Виктор, сжимая пальцы дочери. Остальные не пытались перебить или внести свою лепту, хотя знали правду. Слушали, еще раз проматывая всю цепочку событий в голове. — И при том очень давно. Туберкулёз кожи. Поэтому и не показывается людям на глаза. Боится огласки.
— Но какое это имеет отношение к тому, что он сделал?
— Те лекарства, что он заказывал у тебя, — обратился Виктор к Стасу. Хоть и испытывал сильное желание помочь выйти из поезда на ходу, но сейчас не время. Он мог пригодиться. — Скорее всего рифампицин или изониазид. Противотуберкулезные препараты первого ряда, которых у нас не было. Сырость подземного бункера делала свое дело и эти антибиотики заканчивались быстрее остальных.
— Хочешь сказать, он свихнулся и решил избавиться от тебя? — глупая версия как ни крути.
— Наверняка вы слышали о новумах, — продолжал Виктор, кашляя все сильнее. Горло сильно пересохло, да и организм в целом был обезвожен. — Долгое время считалось, что они ищут лекарство от вируса. У них ещё лагеря повсеместно разбросаны.
— Мы тоже видели несколько лабораторий, — кивнула девушка. — Правда, живых людей так и не встретили. Только заражённые и собаки.
При воспоминании о последних её неслабо передернуло.
— В том-то и дело. Это не лаборатории. Всё что вы видели — локальные полигоны для испытаний новых форм вируса.
— Да ты шутишь.
Столько людей добровольно шли к ним в надежде получить возможную вакцину или помочь в её разработке. Как и Роза. А выходит, что все это обман. Последняя надежда на светлое будущее сейчас рушилась на глазах Сони, а она ничего не могла сделать.
— Уж не знаю кто все это начал, но цель всей их работы — усовершенствовать ту гадость, из-за которой люди тысячами умирали.
— Как ты узнал?
— Учёные ребята умные, но плохо разбираются в радиосигналах. Случайно наткнулся на их внутренний канал связи, тогда и услышал, что им нужна новая площадка. А Зобину нужно лекарство.
— Хочешь сказать, он решил отдать им людей?
— Нет. Он отдаст им бункер в обмен на антибиотики.
— Которые уже не помогут, — добавил Ильдар. — Матильда осматривала его с месяц назад. Сказала, что в нормальных условиях ему нужно стационарное лечение, но даже оно только отсрочит неизбежное.
— Поэтому он не занимался починкой вентиляции и заменой фильтров?
— Трупы не дышат.
— Как он может так поступить с людьми?! С теми, кто доверял ему?
— Он бывший полевой медик, Соня. И единственное, чего он боится, это смерть от подобной инфекции. Когда ты медленно угасаешь, не имея возможности излечиться. Такой конец пугает любого, но в особенности того, кто видел подобный исход своими глазами. И не раз.
— Мы должны помочь остальным, — Соня искала в глазах отца поддержку и нашла. Решимость, которая разжигала пламя.
— Для этого нам и нужен этот старик, — улыбнулся Ильдар, хлопая друга по плечу. — Люди пойдут за ним. Главное только успеть, пока туда не пришли новумы.
Значит ещё был шанс. Упускать который никто не собирался. Стас согласился помочь, поскольку чувствовал себя обязанным. Да и понимал, что так правильно. Должен помочь.
Два дня на планирование действий. Малейший просчёт будет стоить сотен жизней. Ошибок допускать нельзя. И задействовать надо все возможные ресурсы. Как оружейные, так и человеческие.
Но главное — время. Только бы не опоздать.
Глава 26
До конечной точки маршрута добраться всем вместе не удалось. Хотя, по правде сказать, Соня и не надеялась на такую роскошь. Мария Аркадьевна бесспорно была боевой женщиной, но, в отличие от мужа, время сильнее сказалось на ее самочувствии. Долгие поездки не лучшим образом сказывались на ее здоровье, потому она решила сойти с поезда. К удивлению Сони, сделала она это не просто в случайной точке. Согласно карте, железная дорога пролегала в нескольких километрах от тридцатого блокпоста. Невольно вспомнились Артур с Надей. Интересно, как они? Мария Аркадьевна говорила, что Артур все-таки очнулся через пару дней после их ухода. А еще через сутки ребята ушли. Решили отправиться обратно в родной блокпост. И Соне очень хотелось верить, что они добрались до своей цели.
Однако не только Мария Аркадьевна покинула их группу. Андрею пришлось последовать ее примеру, выбирая в качестве пункта назначения уже знакомую жилую зону. Колотая рана в боку не только не хотела быстро заживать, но причиняла сильный дискомфорт. Не имея возможности нормально двигаться, он становился обузой для других, что сам прекрасно понимал. Эмиль остался помогать другу хотя бы нормально ходить, в то время как Амира побоялась оставлять брата одного. А Роман взял на себя роль охранника. С учетом сложившихся обстоятельств он и девушка были единственными, кто мог надежно держать оружие в руках.
***
— Пожалуйста, не влипай в неприятности.
— Это мне говорит человек с дырой в боку.
— Не передергивай, я серьезно.
— Да поняла я. Сказала же, все будет нормально.
Андрей недоверчиво сощурился, коротко усмехаясь. Понимал, что словами никак не повлияет на подругу, но и молчать не мог. Помнил об удивительной способности девушки находить приключения на свою и чужую голову.
Состав постепенно сбавлял темп, намереваясь обеспечить наиболее безопасный сход пассажиров на ходу. Слишком велик риск уже не тронуться с места после остановки. Нестабильная работа двигателя не давала возможности часто останавливать состав. Приходилось довольствоваться сбросом скорости.
Чуть в стороне Роман давал последние наставления оклемавшемуся другу. Не полностью восстановившись, но обладая невообразимым запасом внутренней энергии, Виктор наотрез отказался покидать состав. За советы был благодарен, но лишь первые десять минут. Оставшиеся сорок терпеливо кивал в такт каждому слову, стараясь игнорировать многозначительные взгляды Ильдара. Тому-то хорошо, не нагружали лишними установками и напоминаниями об основах ведения боя. А ведь мог бы и заступиться, друг называется.
— У нас все готово.
Она и не заметила, как подошли Амира с Эмилем. Соня нервно выдохнула, ежась от дурного предчувствия. Так всегда бывает перед шагом в неизвестность. Особенно, когда шансы вернуться целыми невысоки.
— Может, все же останешься с нами? В бункере слишком опасно, — Амира понимала, что не услышит согласия, но попытаться считала своим долгом.
— Только обо мне беспокоишься?
— Сама знаешь, что нет.
Не смотрела в сторону отца. Даже думать боялась о том, что он может не вернуться. Но в бункере осталась мама, которую он ни за что не оставит. Себя девушка надежным товарищем не считала, трезво оценивая навыки. Не хотела мешать, потому и оставалась приглядывать за братом. В случае Сони, тут девушка компенсировала неполную работоспособность собственного родителя. И того из троих людей получились два неплохих бойца. При таком раскладе шансы выжить какие-никакие, а были.
Первым из вагона спрыгнул Роман. От слезливых прощаний отказался напрочь, мотивируя поскорее вернуться живыми, да еще и с другими выжившими. Помог спуститься Марии Аркадьевне. До последнего Семеныч сжимал морщинистые пальцы супруги,
