— Отсюда и самоудовлетворение, которым здесь занималась.
— Да. Но теперь я не могу получить оргазм. Придурок сломал мою вагину, — я падаю на подушку со стоном. Секунду спустя матрас прогибается, и Пейдж ложится рядом со мной.
— Ох, милая, мне жаль, что ты не смогла добраться до городка О, — смеется она.
— Иу, не говори так. Из-за твоего выбора слов, я думаю о том глупом бойз-бенде, которых все любили в начальной школе.(прим.перев. Имеется ввиду группа O-Town)
К моему ужасу она начинает напевать слова отвратительной песни Liquid Dreams, и мне приходится сесть и заглушить звук своей подушкой.
— Тот факт, что ты все еще знаешь текст этой песни, означает, что мы больше не можем быть подругами. Ты же понимаешь, да?
Она хихикает и отпихивает подушку.
— Эта песня все еще в топ-10 моего плейлиста. Это моя женская слабость, — говорит она, подергав бровями.
Я падаю на спину со смехом.
— Какого хрена мне делать, Пейдж? Я ненавижу этого мужчину, на самом деле ненавижу. Но мое тело хочет тереться об него, как гребаная кошка, каждый раз, когда мы оказываемся в одной комнате.
— Тогда ты знаешь, что должна сделать, — отвечает она серьезно.
— И что же?
— Тебе стоит его убить. В моей комнате есть рулон изоленты, веревка и черные пластиковые пакеты. Нам только нужно купить лопаты и все.
— О, боже мой! — у меня истерический смех. — Почему в твоей комнате есть набор для убийства?
— Будучи одинокой девушкой в Вегасе никогда нельзя расслабляться, — говорит она небрежно, прежде чем тон ее голоса меняется на более обеспокоенный.
— Но серьезно, ты сможешь продолжать работать на играх для хайроллеров, если он все еще будет там?
— Да, — отвечаю непреклонно. — Я не позволю ублюдку выиграть. Он уже и так считает себя лучше меня, — говорю ей, думая о том, как он дал мне ту фишку на десять тысяч долларов в виде чаевых, будто такие деньги для него ничего не значат, как будто я его оплаченная шлюшка. — Я не позволю ему одержать победу. Теперь цель моего существование — сделать жизнь Гевина Сента адом.
Пейдж протяжно зевает и прижимается к подушке.
— Удачи тебе с этим, — говорит она сонно. — Ставлю деньги на тебя.
— Спасибо, крошка, — бормочу я, наконец, чувствуя нарастающую усталость после такой трудной ночи.
Мы обе молчим, я начинаю засыпать, когда голос Пейдж вытаскивает меня из царства грез.
— Эм, Нел...
— Хм-м?
— Пожалуйста, скажи мне, что сейчас на тебе есть нижнее белье.
***
Прошло два дня с моей стычки с Гевином в долбаном шкафу, и я все еще не могу избавиться от навязчивого образа его самодовольной, знающей улыбки из моей головы. Мне пришлось прибегнуть к решительным мерам, чтобы выбросить Гевина Сента из своих мыслей.
Вот почему сейчас я еду по жаркому Вегасу в прохладный, благодаря кондиционерам, «Старбакс» в пятнадцати минутах от своей квартиры в свой выходной, вместо того, чтобы смотреть повторы «Дом с подвохом».
У меня неуместная любовь к Чипу и Джоанне Гейнс. (прим.перев.Чип и Джоанна Гейнс занимаются реконструкцией старых зданий, растят 4 детей и живут на ферме.
Интерьеры, создаваемые Джоанной, не оставляют никого равнодушным!
Увидеть проекты Чипа и Джоанны можно в программе «Дом с подвохом»). Если нужно переехать в Уэйко и купить заброшенный дом, который раньше использовали в качестве лаборатории мета, чтобы встретиться с ними, то без проблем.
— Привет, красавица, — улыбается мне Ник, когда я направляюсь к столику у окна, за которым он сидит.
— Привет, — я улыбаюсь в ответ, не в состоянии сдержаться. Ник на самом деле отличный парень. Он милый, забавный, с ним легко работать, и также чертовски горяч, не так горяч, как Гевин, но все же...
Черт побери! Я снова думаю о Гевине! Глупый сукин сын!
Ведя себя как джентельмен, Ник спрашивает, что я буду пить и идет к стояку, чтобы заказать и оплатить мой кофе. От меня не ускользает, как бариста заглядывается на его зад. Не могу винить ее, так как его джинсы обтягивают попку, делая из нее настоящую мечту. Но внутри я не чувствую укола ревности, как было у меня с моими парнями — или, черт побери, с парнями, в которых я просто втюривалась — в прошлом.
— Держи, — Ник сверкает улыбкой на миллион, когда ставит мой шоколадный мокко на стол и садится напротив меня. Я благодарю его и делаю глоток.
— Знаешь, — начинает он, облокотившись на стол и пронзая меня своим голубым взглядом. — Я рад, что ты согласилась встретиться со мной сегодня, но хочу отвести тебя на достойное свидание. И я уверен, что кофе в «Старбаксе» не считается.
— Знаю, — говорю тихо, чувствуя нервозность, из-за которой выкручиваю пальцы.
— Знаю, я просто подумала, что будет проще, если для начала мы узнаем друг друга получше.
— Разве свидания не для этого? — дразнит он, и мне становится более комфортно в его присутствии. Я не уверена, почему внезапно начала нервничать рядом с Ником. Я работала с ним несколько раз, и это было очень непринужденно. Может, беспокойство связано с тем фактом, что я не была на свиданиях — за кофе или чем угодно — с парнем со времен старшей школы.
— Возможно, так происходит в других штатах, но это Вегас. Девушка не может быть слишком осторожной.
— Достаточно справедливо, — он смеется. — Так, что ты хочешь узнать? Спрашивай. Что угодно, лишь бы поверить, что я не серийный убийца.
Я начинаю с простого.
— Сколько тебе лет?
— Двадцать четыре, через три месяца двадцать пять. А тебе?
— Двадцать один, по крайней мере, на ближайшие пару недель. Рожден и вырос в Вегасе?
Он качает головой.
— Нет. Я из Колорадо, но устал от снега. Приехал сюда с друзьями пару лет назад на выходные, влюбился в атмосферу и решил остаться.
— За, — бормочу я, склоняя голову набок и внимательно его изучая. — Даже и не подумала бы на Колорадо. От тебя исходят волны энергии серфера. Я бы предположила, что ты из Калифорнии.
Ник одаривает меня еще одной легкой заразительной улыбкой. Это мне нравится в нем. Всегда смеюсь или улыбаюсь, когда нахожусь с ним рядом. Большинство мужчин раздражает меня до такой степени, что каждый раз хочется ударить кого-то из них.
— Нет. Никакого солнца и серфинга для меня. Пока не переехал сюда, я был фанатом сноуборда. Легко бы выжил на склонах гор.
Замечаю, что наклоняюсь ближе, подражая его расслабленной позе, когда разговор протекает как по маслу.
— Ох, здорово! Я выросла в
