Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох.
– Он устроил мне еще один кастинг в La Magie.
– Ты что, смеешься надо мной?! – визжит Пейдж.
– Нет, – отвечаю я, как только снова можно подносить трубку к уху без риска остаться глухой. – Его друг даже поручился за меня. Это мой шанс, Пейдж. И Гевин провернул это для меня.
– О, милая, ты не просто нравишься этому парню. Это звучит круче, скорее он...
Я чувствую, как миллион бабочек порхают в моем животе.
– Я тоже так думаю. – Я улыбаюсь так широко, что у меня болят щеки. – И в качестве благодарности я тут подумала…
– Ну ты и овца! – она меня перебивает, уловив ход моих мыслей. – Хорошо, я приготовлю шикарный ужин. Но привозить не собираюсь! Если хочешь, чтобы твой мужчина отлично поел, тащи его сюда.
– Ты лучшая! – пищу я, спрыгнув с кровати и танцуя счастливый танец.
– Знаю, – хмыкает она. – Я настолько великолепная, что самой иногда больно. Как сейчас, например, потому что моя злобная лучшая подруга-стерва не дает мне проспаться, чтобы я могла встать через несколько часов и угостить ее и ее мужчину, дарящего ей множественные оргазмы, ошеломительным ужином, пока сама буду веселиться ночью, заменяя батарейки в вибраторе.
– Люблю тебя! Увидимся через несколько часов! – говорю я, полностью игнорируя ее саркастическую обличительную речь. Я почти уверена, что она орала на меня, когда я уже убрала телефон от уха, но у меня слишком хорошее настроение, чтобы беспокоиться.
***
Не представляю, что видит Гевин, подъезжая к моему дому. Меня никогда не волновало мнение других о месте, где я живу. Честно говоря, те несколько раз, когда Гевин был здесь, я была настолько ошеломлена, что не задумывалась об этом. Я даже не размышляла о разнице в том, где мы окажемся, между тем, где мы были. Но когда автомобиль въезжает на стоянку с выбоинами и потрескавшимся бетоном, я начинаю нервничать. Наркоторговец, совершенно открыто поставляющий крэк всего в квартале отсюда, тоже не помогает. Меня внезапно охватывает смущение при мысли о том, что должно быть думает Гевин. Считает ли он, что мне здесь самое место? Неуверенность в себе – злобная сука. Этот страх даже хуже охватившего меня стыда.
– Тебе здесь не место, – тихо хрипит он.
Я поворачиваю голову и замечаю, как щелкает его челюсть, пока он паркует машину и поглядывает на здание.
– Что?
– Вам с Пейдж здесь не место. Вы достойны лучшего. – Он поворачивается и пристально меня изучает. – Ты заслуживаешь только роскоши, Пенелопа. От мысли, что ты живешь в этой убогости, мне хочется кого-нибудь ударить.
Хотя мне и нравится, что он считает, будто я заслуживаю лучшего, меня все же раздражает, что мы из таких противоположных миров.
– Что ж, согласна, но в Вегасе дорого, и позволить что-то другое мы пока не можем.
Он смущенно хмурит лоб.
– Разве тебе не полагаются чаевые, когда ты работаешь в люксе? В правилах четко указано, что игроки обязаны давать чаевые, по крайней мере...
– Да, – обрываю его. – У меня очень хорошие чаевые, но... – я беспомощно пожимаю плечами, глядя на свои колени. – Сейчас в приоритетах у меня стоит кое-что поважнее, чем поиск другой квартиры. Кроме того, если я получу работу в La Magie, то дела пойдут в гору.
– Что может быть важнее переезда из гребанного притона?
– Родители, – жестко бросаю я, смотря Гевину в глаза, чтобы он увидел мою решимость. – Мои родители. Им сейчас очень трудно, а они многое для меня сделали в свое время. Теперь мой черед помогать. Каждый лишний цент уходит на их содержание. Одни только медицинские расходы мамы возмутительны!
Он резко откидывает голову, когда до него доходит, что я только что сказала.
– Подожди... медицинские расходы? Она болеет?
– Она попала в аварию, – поясняю я, чувствуя, как на глазах начинают наворачиваться слезы. Я только вчера говорила с ней. Пока она пыталась убедить меня, что все в порядке, я слышала боль и беспокойство ее голосе. Я каждый день проверяю свой банковский счет в надежде, что чеки, которые я им отправляю, будут обналичены, но деньги по-прежнему там. Я продолжаю уговаривать себя, что, возможно, чек просто еще не дошел до родителей, но интуиция подсказывает, что мне придется сделать еще один телефонный звонок и заставить их обналичить эти долбаные чеки. – Она сломала руку и не может работать. Она была официанткой в закусочной. Чем дольше она без работы, чем дольше они без зарплаты и медицинской страховки, что лишь ухудшает сложившуюся ситуацию.
– А что с отцом?
– Он инвалид, – тихо отвечаю я. – Несколько лет назад травмировал спину на производстве, поэтому не может больше работать физически.
Я чувствую кончики его пальцев под своим подбородком – он поднимает мою голову. Встретившись с его темным взглядом, я удивляюсь состраданию в его глазах.
– Ты несешь на своих плечах больше, чем я мог себе представить, – говорит он с почтением.
– Они многим пожертвовали ради меня. Каким бы я была человеком, если бы закрыла на все глаза и делала вид, что меня это не касается? Я не могу даже представить себя настолько эгоистичной.
– Пенелопа, – ласково зовет меня он. – Ты самый неэгоистичный человек, которого я когда-либо встречал. – Гевин нежно и сладко целует меня. Когда он отстраняется и я открываю глаза, улыбка на его лице слишком заразительна, чтобы не поддержать ее. – А теперь пошли, я уже однажды пробовал стряпню Пейдж, так что весь в предвкушении. К тому же я умираю с голоду.
Со смехом я хватаюсь за ручку и толкаю дверь, после чего жду Гевина на тротуаре у капота. Затем мы входим в полуразрушенное здание рука об руку. Впервые со времени переезда сюда я не боюсь того, что меня окружает. Я вижу только его. Перед Гевином Сентом меркнет все вокруг.
– Пейдж! – предупреждаю о нашем появлении я, как только мы входим в квартиру, хотя учитывая тонкие, как бумага, стены, она, вероятно, услышала нас и без этого. – Пахнет фантастически!
Я тяну Гевина за руку и веду его подальше от грязных, запятнанных водой стен коридора в нашу квартиру, где мы с Пейджем неустанно работаем, чтобы создать уют и комфорт.
– Само собой, – отвечает она, выглядывая из-за стены, разделяющей кухню и гостиную. – На кухне я просто гений.
– Что готовишь? – спрашиваю я, отпуская руку Гевина, чтобы обойти крошечную барную стойку в попытке приблизиться к
