Мы подъехали к остановке напротив дома Марисы за десять секунд, чтобы сэкономить время. Я осмотрела лестницу. Ханны нигде не было видно среди маленькой толпы во дворе. Я оторвала свои пальцы от тела Рейда, когда он заглушил мотор. Я не хотела его отпускать. Он был настоящим, что я точно знала, но больше ни в чем не была уверена. Несколько ребят закричали, и я невольно подскочила, сердце тревожно забилось в моей груди.
Рейд посмотрел на меня через плечо.
— Ты в безопасности.
Его слова были тверды и самоуверенны. Они были первыми, которыми мы обменялись, с тех пор, как покинули парк. Они звучали без каких- либо сомнений, в чем я отчаянно нуждалась. Я спрыгнула и с усилием стянула шлем с головы. Одним плавным движением Рейд слез и забрал мой шлем.
Мой карман завибрировал, заставляя нервную систему работать с огромной активностью. Я собиралась покончить с противной головной болью от всех взлетов и падений адреналина. Вытащив телефон из заднего кармана, я увидела сообщение от мамы:
«Джози?»
Черт. Я забыла отметиться.
«Все хорошо», — ответила я.
Впрочем, это не было правдой. Я никогда не буду снова в порядке.
Рейд стоял позади так близко, что я обернулась и уткнулась в него.
Он был мрачным на вид, его игривость будто похоронили с мертвым человеком.
— Давай поговорим здесь. В окружении других мы в безопасности, но мы же не хотим, чтобы нас подслушивали? Почему бы тебе не написать Ханне, а мне Сантосу?
Я кивнула, как неживая кукла с качающейся головой. После, я написала Ханне:
«Мы возле дома. Все в порядке. Можешь не торопиться».
Затем Рейд склонил голову к своему телефону, печатая сообщение, которое заняло больше времени, чем мое. Поэтому в это время я искала подходящее место для разговора. Мои одноклассники вели себя ненормально, немного бешено. Некоторые из них были действительно буйными, но большая часть была, всего-на всего, пьяна. Я мало им завидовала. Пелена невежества сошла с моих глаз, но они все еще наслаждались этим. Невежество — это блаженство. О, да. Я никогда не понимала значение этих слов до этого момента.
Слезы медленно стекали по моему лицу, но я немедля их стерла, пока никто не заметил. Рука Рейда нежно легла на мою поясницу, и он увел меня с крыльца в большой двор.
— С тобой все в порядке? — его дыхание щекотало мое ухо.
Я ошиблась. Он заметил слезы.
Когда мы достигли нескольких декоративных камней, скрывающихся в зелени, он жестом указал мне сесть. Он смотрел на окрестные леса сзади к дому, а группа детей тусовалась на крыльце. На его глазах появились какие-то странные очки, сквозь которых он быстро сканировал местность. Но в мгновении ока они исчезли.
Я моргнула. Все эти странные события походили на галлюцинации, как какой- то запутанный сон, в котором реальность исказилась, и невозможное стало реальным.
Но эти вещи не проходили. Кто- то думающий о том, чего хочет, и оно вдруг из ниоткуда появляется. Мельчайшие возможности существуют даже для таких маловероятных сценариев, но, но… жестоких.
Я сошла с ума. Теперь есть более логичное заключение. У меня сильно болела голова, и я просто- напросто была в плохой форме.
«О Боже, «волшебный» попкорн и мороженое… Быть может, он подсунул мне наркотики?! Что, черт возьми, ты со мной делаешь?»
Мои колени начали дрожать, но я продолжала стоять на ногах.
— Присядь, — сказал он, затем, не спрашивая разрешения, поднял меня на каменный выступ.
Как только я приземлилась на камень, слезы вышли из-под контроля.
— Сделай глубокий вдох, — велел он.
— Этот парень… — я пыталась сдержать дрожь в голосе, но ужасно справлялась с этим, — Он мертв.
Я могла бы быть сумасшедшей или пребывать в галлюцинациях, но я вспомнила о событиях в парке в ярких деталях. Этот парень. Атака.
— Т- ты спас меня, — мой голос пищал, — Что… что происходит? Как ты… что ты сделал, что этот материал вдруг появился?
Рейд поднял руку, указывая мне остановиться или говорить медленней, но мой мозг был перегружен. Я не могла остановиться.
— Что реально, а что нет? Кто еще может так делать?
Вопросы один за другим появлялись в моей голове. Я не могла произносить их достаточно быстро. И, казалось, существует прямая связь между скоростью моих слов и темпами слез.
— Скажи мне, я теряю рассудок?
— Нет, Джози. Конечно, нет.
Он провел рукой по волосам, будто не зная с чего начать. Когда он уже приготовился говорить, я внезапно перебила его.
— Эти вещи взялись ниоткуда, и сделала это я. Я неожиданно захотела, чтобы появился пистолет, как он тут же появился в одной из моих рук! Как? Почему я могу тебе доверять? Откуда мне знать, что ты не будешь пытаться меня тоже убить?
Я ненадолго закрыла глаза, но все, что я могла видеть — это труп, лежащий в могиле, и гроб, созданный моими мыслями, просто думая о его существовании.
Громкие рыдания охватили мое тело, и я уронила свое лицо на руки. Рейд подтащил меня к своей груди. Он шептал мне в волосы, когда держал меня, давая время на слезы.
— Я защищу тебя и не позволю никому причинить тебе боль, обещаю. Я научу тебя, как это делать. Ты не одна. Хорошо? Я не дам тебе сделать это в одиночку.
Я не знала, должна ли я его бояться или нет. Интуиция говорит — нет, но я не могу уйти от инстинктов. Мне нужно доказательство того, что он был безопасным.
Его руки плотно прижимали мое тело, лицо лежало на его плече, хотя мои рыдания затихли и перешли в неровные вдохи. Я нашла утешение в объятиях этого незнакомца, который пошел против всего, что я обычно делаю. Мои воюющие чувства смущают меня так же, как и все происходящее.
Я медленно отстранила себя от Рейда. Только моя рука начала соскальзывать с плеча, как он поймал ее, засовывая салфетку в мою ладонь. Я посмотрела на него сквозь челку, в то время как его поразительно- светлые глаза были устремлены на меня. Рейд провел по моей щеке подушечкой большого пальца. Прикосновение было нежным и мягким.
Автомобиль резко вывернул из-за угла, временно ослепляя меня фарами, и тут мне пришло в голову, что кто- то, как человек в этой машине, может делать то, что умеем мы с Рейдом.
— Джози, — Рейд выделил букву О в моем имени. Как будто это слово сидело в его ротовой полости дольше, чем нужно.
Мой взгляд вернулся обратно к лицу Рейда.
— Мы в порядке. Сантос и я, оба все стерегли.
Он знал, что я наблюдала, вероятно, параноик навеки. И Сантос был точно, как он. Как мы. Их было двое, и только я одна. Мой рот пересох в этом небольшом, но потенциально — важном осознании.
— Позволь мне
