– Мы считаем, что война снова начнется, – сказал Ян. – Крылья Ангела… они не остановили войну. Только задержали. Я служил в дивизионе «Громов»… эта война – она будет другой.
– Ядерной? – уточнил подросток.
Ян кивнул:
– Города превратятся в ад. Даже те, по которым не нанесут удара.
– Почему? – требовательно спросил рыжий.
– Мы травоядные. – Ян пожал плечами. – Нам требуется много пищи, но посевы будут уничтожены, а логистика нарушена. Дикие степи бедны и опасны, но война их почти не затронет.
Подросток кивнул.
– Ты можешь пойти с нами, – сказал Ян. – У нас материнская семья, мы можем принимать новых членов. И нам плевать на цвет твоих волос.
– У меня есть… друг, – неожиданно сказал подросток. – Возьмете и ее? Она черная.
– Возьмем, – согласился Ян. Он принял решение за Адиан так легко, будто их семье было уже много лет. – Только нельзя медлить. Мы уйдем сегодня же вечером.
* * *Малая кают-компания оказалась вовсе не такой интересной, как ожидал Бэзил. По сути – уменьшенная копия большой, только без излишеств в виде аквариума и старинных часов. И никаких индивидуальных особенностей, кроме фоторамки на стене, где медленно сменяли друг друга неброские картины русской природы. Бэзил даже ощутил разочарование – на ти-ви и в активных шоу командирская кают-компания всегда выглядела кунсткамерой, сборищем экзотических артефактов и загадочных предметов. Ох уж эта массовая культура…
– Прошу прощения за казенную обстановку, – сказал командир. Он стоял возле открытого бара, изучая его содержимое. – Назначение было таким быстрым и неожиданным, что вещи не успели доставить с моего… с прежнего корабля. Может быть, немного виски?
– Я не очень люблю виски, – признался Бэзил. – Понимаю, происхождение обязывает…
– Стереотипы, – согласился командир. – Я вот тоже не люблю водку. Тогда, может быть, джин?
Бэзил вздохнул. Командир явно был настроен проявить гостеприимство. А командиру отказывать нельзя, он на корабле первый после Бога, а поскольку Бэзил был атеистом…
– Может быть, немного портвейна, командир Горчаков? – виновато спросил он.
– Конечно, – согласился командир. Достал пузатую бутылку, два бокала – Бэзил мысленно отметил, что Горчаков выбрал правильные бокалы: высокие, зауженные, с выемкой для пальца на ножке. То ли тоже любил портвейн, то ли курс этикета у русских был по-настоящему хорошим. – В неформальной ситуации зовите меня просто – Валентин. И не надо упоминать должность, меня это смущает. Вы куда старше и к тому же прославленный ученый.
– У вас известная фамилия, – блеснул эрудицией Бэзил.
– О, к светлейшему князю Горчакову мой род отношения не имеет, – сказал Валентин.
– Как и мой к генералу Николсону, – ответил Бэзил, принимая бокал.
Командир уселся напротив, посмотрел на него. Спросил:
– Вы, очевидно, догадываетесь, о чем пойдет речь?
– О Неваре, – кивнул Бэзил. – Догадаться нетрудно, я, как вы заметили, прославленный ученый – но только в одной, очень узкой области.
Командир кивнул.
– Я, разумеется, просмотрел все, что есть в сети о системе Невар. Не скажу, что все прочитал, но проглядывал внимательно. Даже изучил ваш курс «Парадокс дуальной цивилизации системы Невар». Но все это, как я понимаю, точные факты.
– А вы хотите… – Бэзил попробовал портвейн. – О, прекрасный напиток… Вы хотите чего-то большего, чем факты?
– Мне нужны домыслы, догадки, слухи, предположения. Я полный профан в этой области, но даже мне цивилизация Невара кажется странной.
Бэзил кивнул. Ему нравился этот русский командир и его подход к делу.
– Давайте попробуем разобраться, капитан второго ранга. Ситуация, когда на одной планете развиваются два или более разумных вида, возможна и даже нередка. Что говорить, на нашей Земле существовало несколько видов разумных антропоидов. Но в итоге, и этот итог наступает очень быстро, остается только один. В лучшем случае, как получилось у кроманьонцев с неандертальцами, проигравший вид вливается в победивший, растворяется в нем, оставляя свой генетический след. В худшем – я действительно считаю этот вариант худшим – один из разумных видов вытесняется на обочину эволюции, занимает какие-то крошечные или не важные для главенствующего разума ниши. Иногда при этом его разум меняется настолько, что и разумным-то его главенствующий вид признает с натяжкой.
Командир кивнул:
– Дельфины.
– Китообразные вообще. До середины двадцать первого века на них была разрешена охота. Да и сейчас, признавая с определенными оговорками их разумность, мы не можем полноценно взаимодействовать. Предки китообразных были вытеснены в океан и изменились настолько, что наши сознания существуют в разных системах координат.
Валентин внимательно слушал, временами кивая.
– Теперь о двух разумных видах в одной звездной системе. Во-первых, это большая редкость. Мало того что нужны хотя бы две планеты в зоне Златовласки, а она не столь уж большая. Условия на обеих планетах должны быть достаточно комфортные, чтобы жизнь развивалась полноценно, а не возникла ситуация Земли и Марса – на Земле жизнь бурлит, на Марсе развилась лишь до уровня простейших, а потом зачахла. Планета должна находиться в зоне комфорта достаточно долго, чтобы не возникла ситуация Земли и Венеры – на Земле жизнь процветает, а на вполне комфортной изначально Венере, похоже, даже не успела возникнуть. Но космос большой! – Бэзил развел руками. – Бывают и такие случаи. Арау-шесть, Киндесмаа, Хроп. Системы, в которых по две планеты в зоне Златовласки. На обеих планетах развилась жизнь и возник разум. Что мы имеем дальше? Арау-шесть, две условно гуманоидные цивилизации. Одна доросла до межпланетных полетов, другая на уровне феодальных княжеств. Экспансия, завоевание, население низводится до положения рабов. Только последнее время у покоренной расы появились хоть какие-то права. И это – самый лучший вариант! Киндесмаа – раса гуманоидов и раса рептилий. Практически одновременно развиваются космические программы. Экспедицию гуманоидов, простите, съели. Прекрасно понимая, что имеют дело с разумными существами. Еще и транслировали изображение пиршества на планету гуманоидов. Следствие – гонка вооружений, космическая война. Термоядерные бомбардировки через пространство. Обе планеты загажены, цивилизации медленно умирают. Хроп – чуть более мягкая ситуация, возможно, из-за того, что обе расы долго не знали друг о друге. Там уникальное расположение планет, на одной орбите, скрытые друг от друга звездой. Встреча произошла вообще на третьей планете… Что мы видим сейчас? Две цивилизации, инсектоидная и земноводная, тратят все свои ресурсы на космическую оборону. Система засеена боевыми станциями, космическими минами, несколько флотов патрулируют орбиты. Население обоих миров живет в нищете и готовится к войне. Периодически – стычки, иногда диверсии и «случайные» астероиды, направляющиеся к чужому миру. Еще лет десять – двадцать – и все, я уверен, мы просто застали конфликт в самой кульминации. Могу назвать еще десяток планет, где вторая цивилизация была уничтожена или произошло взаимное истребление.
– Почему? – спросил Валентин с любопытством. – Нет, я знаю про склонность разумных существ к войне. Мы сами имеем грустную историю, даже между нашими странами. Но ведь с цивилизациями Соглашения мы живем мирно.
– Просто нам повезло. Мы к этому моменту повзрослели. – Бэзил пожал плечами. – Пережили эпоху конфликтов… и, встретив чужих, уже не бросались в бой сломя голову. А цивилизации на уровне нашего двадцатого – двадцать первого века молоды и агрессивны. Они и себя-то не щадят, а уж в чужих видят только агрессоров. В свое время в Китае была популярна теория «Темного леса» – любая цивилизация вынуждена уничтожать все встречные просто из опасения, что те окажутся врагами… и понимания того, что другие цивилизации испытывают такие же страхи и так же не имеют выхода, кроме как уничтожать всех встречных.
– Ладно, допустим, цивилизациям Соглашения повезло, – кивнул Валентин. – Но как же Невар? В чем их секрет? Они ведь тоже вот-вот присоединятся к Соглашению!
– А вот тут как раз домыслы и фантазии, – улыбнулся Бэзил. – За ними внимательно наблюдают, хотя по
