Лоркан хотел было забрать у нее кинжал, но Аэлина увернулась.
– Замки эти больно заковыристые, – проворчал он. – Нужно поискать умельца.
Шумно дыша сквозь стиснутые зубы, Аэлина упрямо вертела кинжалом в замке. Послышался громкий треск.
Но замок не открылся. Вытащив кинжал, Аэлина поняла, что сломала лезвие. Она взмахнула рукой. Из замочной скважины на мох выпал отломанный кончик.
Аэлина смотрела на испорченный кинжал, на серебристую полоску металла на ковре зеленого мха, на свои босые окровавленные ноги. Ее дыхание стремительно учащалось.
Потом она отбросила кинжал и вцепилась в кандалы руками. Но ее пальцы не могли их ухватить, поскольку сами находились в железных панцирях.
– Ну сними же! – умоляла она, дергая то кандалы, то цепи. – Сними!
Боясь, что Аэлина покалечит себе руки, Элида потянулась к ней. Аэлина снова увернулась и побрела в сторону. Через пару шагов она рухнула на колени и, раскачиваясь из стороны в сторону, вцепилась в маску.
Маска сидела как влитая.
Элида оглянулась на Лоркана. Он стоял не шелохнувшись и растерянно наблюдал за Аэлиной. Королева все так же раскачивалась. В ее дыхании слышались всхлипы.
«Это все он, – подумала Элида. – Если бы не его предательство…»
Она приблизилась к Аэлине. Железными рукавицами королева до крови расцарапала шею, пытаясь снять маску.
– Снимите ее! – взмолилась Аэлина. Мольба быстро переросла в крик. – Снимите маску!
Эти крики раздирали Элиду изнутри. Ей хотелось зажать уши. Крики Аэлины перемежались рыданиями, сотрясавшими древний лес. Других слов она не произносила. Не молила богов, не звала на помощь предков.
Только неумолчные крики с невыполнимым требованием освободить ее от всего железа, что было на ней.
К полянке кто-то шел. Лоркан не схватился за оружие. Элида облегченно вздохнула. Ее облегчение было недолгим. Рован и Гарель волокли за собой громадного белого волка. Того самого, что однажды до кости прокусил Элиде руку. Волка звали Фенрисом.
Он был без сознания. Из окровавленной пасти торчал высунутый язык. Едва вступив на полянку, Рован уложил волка на мох и поспешил к Аэлине. Принц был весь в крови, но по его уверенной походке Элида поняла, что это чужая кровь. На подбородке, на шее… Знать подробности она не хотела.
Аэлина продолжала дергать неподвижную маску, словно не замечая, кто рядом с нею. Супруг. Ее истинная пара. Неужели плен так изменил ее?
– Аэлина… – тихо произнес Рован.
– Снимите ее! Снимите ее! Снимите ее!
Крики Аэлины становились все отчаяннее. Даже тогда, на эйлуэйском берегу, она так не кричала.
Гарель остановился возле Элиды. Его золотистая кожа была бледной. Он с трудом выдерживал страдания королевы.
– Аэлина… – повторил Рован, опускаясь на колени.
Аэлина запрокинула голову. Ее плечи сотрясались от рыданий. Кровь текла по расцарапанной шее, растекаясь по уже засохшим кровавым пятнам.
Рован протянул к ней дрожащую руку – это был единственный признак душевной боли, сжигавшей его изнутри. Потом протянул другую и осторожно обвил пальцами запястья Аэлины, прекратив ее самоистязание.
– Сними! – содрогаясь всем телом, требовала Аэлина.
Глаза Рована вспыхнули. В них был страх, отчаяние и глубокая тоска по своей истинной паре.
– Я сниму. Но тебе, Огненное сердце, нужно успокоиться. Прошу тебя, успокойся.
– Сними, – всхлипнула она.
Рыдания сменились стоном.
Большие пальцы Рована двигались по запястьям Аэлины, по железу кандалов, словно не было никакого железа и он гладил ее нежную кожу. Постепенно ее дрожь унялась.
Нет, не унялась. Элида это поняла, когда Рован встал и оказался за спиной Аэлины. Теперь ее дрожь ушла внутрь. Аэлина напряглась всем телом, но позволила Ровану осмотреть замок маски.
Что-то потрясло Рована. Гримаса, исказившая его лицо, была мимолетной, но она не укрылась от глаз Элиды.
Рован бросил короткий взгляд в сторону Гареля и Лоркана, и они подошли – медленно, чтобы не насторожить королеву.
Фенрис все так же неподвижно лежал на моховом ковре. С белой шкуры сочилась кровь.
Элида подошла к Аэлине и встала на место Рована. Глаза королевы были закрыты. Видно, она поняла, что им нужно осмотреть замки, и изо всех сил старалась не двигаться. Элида чувствовала, как Аэлине хочется снова впиться себе в кожу. Она ничего не говорила, ни о чем не спрашивала, поддерживая королеву молчаливым своим присутствием.
Лицо Рована в пятнах застывшей крови хмурилось. Он всматривался в замок, закреплявший цепи маски на затылке. Ноздри Рована были слегка раздуты. Признак отчаяния, смешанного с гневом.
– Впервые вижу такой замок, – пробормотал Гарель.
Аэлина вновь задрожала. Элида положила ей руку на колено. Аэлина успела расчесать его до крови, и теперь на колене образовалась корка из крови, земли и травы. Элида ждала, что королева оттолкнет ее руку, но Аэлина не двигалась. Закрыв глаза, королева старалась успокоить дыхание.
Рован взялся за цепь, скрепляющую маску.
– Берись за другой конец, – велел он Лоркану.
Лоркан молча взялся за противоположный конец. С их силой фэйцы вполне могли разорвать цепь. Элида затаила дыхание. Рован и Лоркан напряглись, даже руки дрожали от напряжения.
Цепь не поддавалась.
Они потянули еще раз. Дыхание Аэлины стало прерывистым. Элида еще крепче сжала колено королевы.
– Сумела же она разбить цепи на руках и ногах, – сказал Гарель. – Значит, можно сломать и эти.
Вот только эти цепи были короче и находились у самой головы. Мечом по ним не ударишь. Возможно, они и сама маска были сделаны из куда более прочного железа.
Рован с Лорканом кряхтели, не оставляя попыток разорвать цепь. Результат – лишь красные полосы содранной кожи.
Тогда они попробовали сломать железо силой своей магии. И опять не получилось.
На полянке стало тихо. Оставаться здесь дальше было опасно. Но уводить или уносить Аэлину в цепях, когда она столь отчаянно стремилась освободиться от оков и маски…
Глаза Аэлины открылись. Опустошенные. Изможденные до предела. Глаза воина, признавшего свое поражение.
Элиде вдруг захотелось нарушить тягостное молчание. Сказать что угодно.
– А был ли вообще ключ? Ты видела, как кандалы запирали на ключ?
Аэлина дважды моргнула. Просто так или хотела что-то сообщить?
Рован с Лорканом опять взялись за цепь. Но Аэлина упрямо смотрела на мох и камни. Слегка прищурилась, будто поняла, о чем спрашивала Элида. В маленьком ротовом отверстии шевельнулись губы. Элида угадала в их движении слово «ключ».
– У меня… у нас их нет, – сказала Элида, поняв, о каком ключе речь. – Они у Маноны и Дорина.
– Тише ты! – прошипел Лоркан, встревоженный не громкостью голоса, а тем, что Элида разглашает важные сведения.
Аэлина опять дважды моргнула. Все-таки она подавала какой-то сигнал.
Рован кряхтел над цепями. Аэлина опустила руку на мох и что-то начертила.
– Что это за знак? – спросила Элида, наклоняясь ниже.
Королева снова изобразила знак. Эх, видеть бы сейчас выражение ее лица. Но лицо Аэлины закрывала маска.
Услышав вопрос Элиды, фэйцы повернули головы и тоже увидели, как Аэлина что-то чертит на зеленой поверхности мха.
– Знак Вэрда, – тихо сказал Рован. – Открывающий символ.
Аэлина еще раз начертила знак, словно рядом никто не стоял.
– А эти знаки действуют
