– Может, ты и права, – усмехнулась Несарина, вспомнив, что и городá Борта впервые увидела совсем недавно.
Некоторое время обе следили за приближающейся армией. Растерянные горожане бегали по улицам. Многие торопились под стены крепости. Желающие поглазеть лезли на парапеты, карабкаясь по нескончаемым обледенелым ступенькам.
– До сих пор удивляюсь, почему Сартак позволяет своей будущей императрице сражаться в числе простых руккинов, – лукаво улыбнулась Борта.
Она не уставала поддразнивать Несарину. Эта «девичья забава» длилась не первую неделю.
– Ты лучше скажи, где Еран? – спросила Несарина, желая уйти от надоевшей темы.
Вражеская армия неумолимо приближалась к Аньелю, но Борта, словно девчонка-школьница, высунула язык:
– Жарится в преисподней. Подробностей не знаю.
Даже вдали от родных гнезд и вражды, длящейся поколениями, эта помолвленная парочка не изменила поведения. Сплошные колкости, особенно со стороны Борты. А может, это было просто частью игры, в которую они играли уже не первый год. Показная неприязнь, когда каждому было ясно: Борта и Еран зорко оберегали друг друга.
Несарина наморщила лоб, показывая, что ждет настоящего ответа. Борта скрестила руки на груди. Ветер трепал две ее тугие косы.
– Перевозит в крепость двух последних целительниц.
В подтверждение слов Борты с равнины вспорхнул черный рукк.
– Нет желания принести брачные клятвы перед сражением? – спросила Несарина.
– Зачем мне это надо? – передернула плечами Борта.
– Чтобы провести с ним брачную ночь.
– А кто сказал, что у меня не было брачной ночи? – расхохоталась Борта.
Несарина выпучила глаза.
Борта нагнулась к своей рукке, щелкнула языком. Аркаса взмыла в холодное небо, унося всадницу.
Несарина следила за Бортой, пока та не достигла равнины и не пролетела мимо Ерана, совершив опасный маневр. Со стороны это выглядело как громадный неприличный жест, показанный воину.
Черный рукк Ерана сердито заверещал. Несарина улыбнулась, зная, что жених Борты в долгу не останется. Даже с двумя целительницами у себя за спиной.
Улыбка Несарины быстро погасла, стоило ей снова взглянуть в сторону неумолимо приближающейся вражеской армии. На Аньель двигалась несокрушимая, не знавшая усталости лавина стали и смерти.
Какую тактику изберут валгские командиры? Дождутся рассвета и тогда ударят по Аньелю? Или нападут под покровом темноты? Будет их осада короткой и сокрушительной или растянется надолго, обрекая защитников Аньеля на страшные муки? Вслед за войсками двигался внушительный обоз. Моратская армия готовилась оставаться здесь до тех пор, пока город не превратится в развалины и пока не погибнут все, кто находится в крепости.
Закатную тишину разорвала дробь костяных барабанов.
Ириана стояла на самом высоком парапете Эстфольской крепости, считала точки факелов, заполонивших равнину, и старалась удержать в желудке недавно съеденный обед. Ей приходилось силой заталкивать в себя еду.
Помимо солдат, на парапете толпились зеваки. Все глядели в сторону вражеской армии на краю равнины – только она разделяла силы Мората и город. Все молча слушали неутихающую дробь.
Барабаны без передышки повторяли один и тот же ритм. Расчет был прост: испугать, сломить волю к сопротивлению. И так – до самого утра, чтобы никто не заснул, чтобы измотанные люди с ужасом ожидали наступления рассвета.
В крепости не осталось ни одного свободного уголка. Люди спали в коридорах, разложив подстилки на холодных полах. Ириана с Шаолом уступили свою комнату семье из пяти человек, где недавно родилась двойня. Малыши не выдержали бы перелета в Западный край, как их ни укутывай. Холодный ветер за считаные минуты превратил бы новорожденных в синие безжизненные комочки.
Ириана положила руку на парапет. Вид древних каменных глыб немного успокаивал. Только бы они выдержали натиск.
Еще одна опасность: моратские катапульты. Фалкан говорил о них за завтраком. Валунов на равнине хватало. Остались с тех давних времен, когда равнина была дном озера. Настоящий подарок для моратской армии.
Мысли о грядущем обстреле крепости весь день не давали Ириане покоя. Тех, кто занял помещения на озерной стороне, она уговаривала и даже принуждала переместиться в более безопасные места. Особенно настойчивой она была с горожанами, устроившимися возле окон и внешних стен. Ириана сердилась на себя. Почему она раньше не вспомнила о возможности обстрела из катапульт? О чем думала все эти дни? О том, чтобы как можно больше жителей Аньеля оказалось за толстыми крепостными стенами.
И конечно, заботой Ирианы было найти самое надежное место для работы целительниц, хранения снадобий и прочего имущества. Она выбрала несколько дальних комнат: уж если эти помещения будут разрушены, то только вместе со всей крепостью. Целительницы Торры взяли с кораблей все, что смогли. Остальное делали на месте, из подручных средств. Качество снадобий было совсем не то, к какому они привыкли в Торра-Кесме, но Эреция велела применяться к обстоятельствам и не сетовать. Отвары и мази расходовать бережно и только когда это действительно нужно.
Кажется, все учли. Ко всему подготовились… насколько это было возможно в здешних условиях. И потому Ириана задержалась на парапете, слушая зловещую дробь костяных барабанов.
Шаол твердил себе, что эта ночь – не последняя их ночь с Ирианой. Оба постарались отдохнуть, насколько возможно, но поднялись еще затемно.
Вряд ли кто из взрослых по-настоящему спал в эту ночь. Рукки на крепостных башнях и парапетах тоже чуяли скорое начало сражения. Они щелкали клювами, царапали когтями камень. Эти звуки передавались внутрь и были слышны повсюду.
А барабаны, стучавшие ночь напролет, продолжали стучать и сейчас.
Шаол поцеловал Ириану. Кажется, она хотела что-то сказать, но затем просто крепко обняла его и долго не отпускала.
«Не в последний раз видимся», – пообещал себе Шаол, направляясь к парапету, где на рассвете была назначена его встреча с отцом, Сартаком и Несариной.
Принц и Несарина еще не подошли, но отец явился заблаговременно, в доспехах, которых Шаол не видел с детства. С тех самых пор, как отец перестал служить Адарлану и участвовать в завоевании континента.
Доспехи и сейчас прекрасно сидели на Эстфоле-старшем, хотя их металл потускнел. Судя по обилию царапин и вмятин, они побывали не в одном сражении. Не самые красивые (в семейном арсенале под крепостью было из чего выбирать), зато самые надежные. К отцовскому поясу были прицеплены ножны с мечом. Щит он прислонил к стене. Караульные на парапете старались не смотреть на правителя Аньеля, но все равно следили за каждым его движением. Трудно сказать, кого они боялись больше: Эстфола-старшего или моратскую армию.
Барабаны продолжали грохотать.
Шаол встал рядом с отцом. Его доспехи, надетые поверх темного камзола, не были сплошными и защищали лишь плечи, руки и голени. За спиной висела трость из железного дерева, на случай если магия Ирианы начнет слабеть. Если жена полностью исчерпает магическую силу, он переберется в кресло на колесах. Оно стояло у входа в большой зал.
Вчера Шаол рассказал отцу об особенностях своего исцеления. Как это воспринял
