– И что дальше?
– Дальше? Ничего особенного. Я ему вручил ритуальный обсидиановый нож, которым этот умник теперь обязан прилюдно вспороть себе живот. Варварство, конечно, однако, согласись, хороший аргумент в споре.
– Но…
– Ирия, родная, – девушка от неожиданности вздрогнула. Никогда раньше он к ней так не обращался. – Эти горы редко рожают интеллектуалов, зато придурков, ценящих только силу и жестокость, в избытке. Честное слово, мне страшно представить, что я мог стать одним из них?
– Страшно? – Ирия не верила своим ушам. Напугать некроманта – это что-то с чем-то.
– Я неправильно выразился, – печально улыбнулся Рагнар. – Скорее, противно.
Это звучало еще более невероятно. Противно… Некромант, привыкший копаться в не первой свежести трупах, в первую очередь утрачивает чувство брезгливости. Рагнар поймал ее недоуменный взгляд:
– Я воспитан в несколько иной шкале ценностей. И, подозреваю, мать не зря старалась не привозить меня сюда. Ей тоже не хотелось, чтобы я стал таким, как ее родственники. Жаль только, прошлое не оборвешь. Сегодняшний случай – тому пример.
– Но… – Ирия вспомнила, с чего начинался их разговор.
– Ир, я не мог отступать. Потеря лица – это в перспективе куча проблем.
– Я не о том. Он что, действительно вспорет себе живот?
– Не факт. У него есть несколько выходов. Или действительно покончить жизнь самоубийством, чего ему вряд ли хочется, или придумает, чем меня задобрить. Хотя, откровенно говоря, не знаю, как. Еще варианты – сбежать и опозорить свой род, вызвать меня на поединок и попытаться оспорить звание главы клана… Пожалуй что и все. Подозреваю, он сбежит – вряд ли рискнет бросить вызов Охотнику…
Дверь в ресторан открылась, и через порог, свысока глядя на сидящих за столиками немногочисленных посетителей, шагнули четверо. Впереди вышагивал тот самый здоровяк, что недавно давился словами, глядя на нож, за ним следом еще трое. Физиономии, печатью интеллекта не отмеченные, зато мордально все они похожи, как братья. Рагнар усмехнулся:
– Ты знаешь, похоже, я ошибся. Если что, держи мне спину.
Судя по всему, этот урод на всю голову сообразил, что переубедить главу клана не удастся, а потому решил сразу перейти к оскорблениям. Во всяком случае, вызов, который он произнес, формально звучал безукоризненно, а вот тон… Да за него убивают! Впрочем, Рагнар слушал вполуха, больше размышляя о том, почему его оппонент решился на такое безумие. И чем дальше, тем больше он склонялся к выводу: глупость, недостаток информации и гонор.
Нет, в самом деле, связываться с Охотником себе дороже. Вот только если не знать фактов, а верить сказкам, то выходит, что без своих эликсиров Охотники – самые обычные люди. И в бою тоже обычные, этот же умник наверняка крайне высокого мнения о себе как о бойце… Стоп, он ведь и вовсе не понял, что Рагнар Охотник! Знак гильдии скрыт под одеждой, вот и не увидел. Наверняка решил, что сын богатого папочки нанял Охотницу в качестве телохранителя. Отошел от шока, прикинул шансы… Ну, что же, глупость наказуема. Формально Рагнар имел право попросту указать вызвавшему его на дверь, разницу в статусе еще никто не отменял. Фактически же это ударило бы по его и так непонятно к чему подвешенному авторитету. А раз пошла такая пьянка, то и хама этого, и его братьев придется валить. Это, конечно, не на пользу и без того небольшому клану, но оставить все как есть, показать слабость (а иначе эти примитивы отступление не воспримут) куда хуже и опаснее.
От размышлений на тему вселенской глупости Рагнара оторвало лишь осознание того, что в ресторане воцарилась тишина. Абсолютная, гробовая, слышно, как муха под потолком гудит. И, похоже, от него ждали ответа. Усмехнувшись, он лениво сменил позу на более расслабленную (это внешне, на самом деле, из нее проще было уйти с линии атаки) и небрежно бросил:
– Орлы! Что деревья клюют. Дверь за собой не закрывают короли и собаки. Вы что, короли?
Лица его оппонентов разом побагровели, но, прежде чем они нашли достойный ответ (ох, не хватает ребятишкам ни образования, ни опыта дискуссий с теми, кто их не боится), Рагнар осадил их волной ледяного презрения:
– И чего встали? Идите на улицу, ждите меня там, а то мне под одной крышей с олухами вроде вас сидеть противно. Или вы думаете, что ради такой мелочи, как этот дурацкий вызов, я прерву ужин? Сейчас поем и займусь вами. И не забудьте вызвать стражу, чтобы зафиксировала законность вашей смерти. Брысь, щенки!
«Щенки», самый младший из которых был лет на десять старше Рагнара, дружно побагровели, однако глава клана был в своем праве. И, когда Охотники вышли из ресторана, даже в начавших сгущаться сумерках было видно, что все они красные от гнева. Рагнар улыбнулся – знающий его человек предпочел бы сделать в штанишки – и громко поинтересовался:
– Стража здесь?
Стражники были, человек десять, не меньше, один из них – офицер, заметно отличающийся не только мундиром, но и чертами лица. Все правильно, низовое звено набирали из местных, но командиров, начиная с сержантов, ставили из коронных провинций. Так надежнее. Некромант поприветствовал его кивком головы и холодно бросил:
– Здесь и сейчас. Свет!
Ирия вскинула руки – и над небольшой площадкой, которая в иное время служила для установки дополнительных столов, если масштабы гулянки превосходили возможности заведения, вспыхнула россыпь мелких светящихся шариков. Вот так, единичный осветитель, чтобы охватить такое пространство, забирает у мага сил раз в десять больше, а тут главное мастерство. Для мага вроде Ирии, у которой с ним все в порядке, а вот силенок маловато – самое то.
– Возможно, стоит перейти на специально огороженную площадку? – впервые открыл рот офицер.
Рагнар лишь усмехнулся в ответ:
– У меня нет времени куда-то бегать. Формального запрета нет, так что не будем тянуть кота за лапку. Место клизмы изменить нельзя. И не нервничайте вы так, крови будет немного. К бою!
Бросивший ему вызов здоровяк шагнул вперед, сбросил куртку, показывая, что под ней нет доспеха. Рагнар усмехнулся и последовал его примеру, благо кольчуга и так оставалась в походном бауле. Зато теперь на шее закачался медальон – перекрещенные стрела и меч, а посередине череп. Знак гильдии Охотников, моментально заставивший противника малость взбледнуть. Вот только отступать ему было уже некуда. Отлетели в сторону ножны, благородной сталью блеснула шпага:
– Ну что, орел, обмочился? – и холодно, безразлично припечатал: – Трус.
Нет для местного мужчины большего оскорбления,
