Немного позже Адриан отходит от нее, чтобы присоединиться к другим друзьям.
Чтобы снова наверстать упущенное время.
Он с удивлением узнает, что Джулека обратилась к фотографии и ее работы соседствуют в местных галереях с картинами Натаниэля.
– Ерунда, – краснея, заявляет Натаниэль, когда Адриан поздравляет его с успехом. – Выставки, предназначенные для студентов, так что это вовсе не значит, что нас выставляют в настоящих галереях.
Роза рядом с ним горячо протестует, во всеуслышание заявляя, что оба ее друга великие артисты и заслуживают оказанного их творениям уважения.
Адриан с восхищенной улыбкой слушает ее возражения.
Решительно, эта вечеринка – великолепная идея. Он с искренней радостью открывает для себя планы на будущее, освежающие обсуждения, заговорщицкие замечания. Разговоры отвлекают его от мрачных мыслей, заставляют на мгновение забыть об отце и о Ледибаг.
Пролетают часы, и по мере приближения зари атмосфера становится более приглушенной. Более задушевной.
Пустые бокалы усеивают стол в полнейшем беспорядке, выбранная Нино зажигательная музыка уступает место тихому звуковому сопровождению. Взрывы смеха становятся реже, скромнее, лишь изредка разрывая приглушенное бормотание разговоров.
Иван и Милен ушли немного раньше. Иван работает кухонным служащим у матери Альи, и его рабочие часы требуют строгого образа жизни. В одном углу комнаты Маринетт болтает с Альей, тихонько потягивая из бокала. Хлоя и Нино спокойно разговаривают с Натаниэлем, Розой и Джулекой, в то время как мертвецки пьяные Аликс и Ким покоятся на диване. Где-то в полутьме целуются Сабрина и Макс – слишком занятые, чтобы замечать что-либо еще.
Ощущая внезапную необходимость уединения, Адриан направляется к одному из окон. Он наклоняется к стеклу, пока лоб не встречает желанную прохладу, и тихо любуется спящим городом.
Вопреки позднему – или скорее утреннему – часу, он замечает, как по улицам лениво бредут прохожие, освещенные теплыми огнями столицы. Вдалеке ночное небо окрашивается великолепными оттенками пурпура, предвестниками нового дня.
Адриан позволяет взгляду скользить по окрестностям, прежде чем решается сосредоточить внимание на здании напротив.
А точнее на том, что прикреплено к нему.
Квартира Альи идеально расположена, но напротив нее находится гигантский транспарант с изображением героев Парижа. Лазурный взгляд Ледибаг пронзает Адриана. Потрясает до глубины души.
Это всего лишь картинка, бледное отражение полной жизни девушки, которая была его напарницей.
И однако его сердце бешено колотится в груди, так же сильно, как в первый день. Он любит ее. Любит ее, любит ее, и вероятно никогда не перестанет любить.
Адриан испускает легкий вздох и еще немного больше теряется в созерцании картинки напротив. Он старательно избегает смотреть на портрет того, кем был прежде, но пожирает глазами портрет напарницы. Любуется ее ослепительной улыбкой, крошечными веснушками, усеивающими кончик ее носа, нежной тенью, которую бросают ее волосы на одну сторону лица.
Из размышлений его неожиданно вырывают легкие шаги.
– Эй, чувак, – зовет Нино, появляясь сбоку. – Порядок?
Отрываясь от созерцания Ледибаг, Адриан поворачивается к Нино. У лучшего друга непринужденная улыбка, но серьезный тон показывает, что его вопрос вовсе не поверхностный.
– Порядок?
Не счесть, сколько раз Хлоя и Нино адресовали Адриану это слово – такое простое и однако многозначительное. Ему даже не надо вглядываться в глубины гостиной, чтобы почувствовать на себе взгляд Хлои. Со щемящим сердцем и одновременно чувством вины Адриан спрашивает себя, перестанет ли он когда-нибудь беспокоить своих друзей. Они каждую секунду проявляют заботу о нем, следят за его приступами меланхолии с таким вниманием, с каким наседка высиживает цыплят.
– Да, – вздыхает Адриан, автоматически проводя ладонью по затылку. – Просто… просто…
Он прерывается, не в силах подобрать слова.
– Просто один из этих моментов? – с понимающей улыбкой заканчивает Нино.
– Да, именно так, – с облегчением подтверждает Адриан. – Один из этих моментов.
Нино еще немного приближается и доброжелательно кладет ему ладонь на плечо.
– Хочешь об этом поговорить или предпочитаешь побыть немного один? – мягко спрашивает он.
Адриана охватывает внезапная волна благодарности к этому парню, который стал ему как родной брат. Никогда он и мечтать не смел о лучшем друге, всегда готовом протянуть руку, когда ему плохо, выслушать, когда ему надо выговориться.
Нино необыкновенный человек, и Адриан никогда не сможет отблагодарить его за то, что он предложил ему дружбу.
– Если не возражаешь, я предпочитаю второй вариант, – со слабой улыбкой отвечает Адриан. – Мне просто нужно несколько минут. Но всё будет хорошо, уверяю тебя.
Нино смотрит ему в глаза, словно пытается прочитать душу. И что бы он там ни нашел, ответ, похоже, его удовлетворяет.
– Ладно, – соглашается он, кивая. – Но если понадоблюсь – не стесняйся.
– Обещаю, – отвечает Адриан, и Нино удаляется в сторону Хлои.
Оставшись один, Адриан снова погружается в мысли. Он вынимает из кармана телефон, бездумно нажимает несколько кнопок, чтобы открыть страницу, которую перечитывал, наверное, уже сотни, тысячи раз.
Главную страницу Ледиблога.
А точнее – сообщение, которое оставила для него Ледибаг.
Он обнаружил его лишь недавно, всего несколько недель назад. Когда раскрылось предательство его отца, Адриан полностью отрезал себя от прошлой жизни. В отчаянной попытке любой ценой бежать от прошлого, он всё отстранил, включая столь дорогой сердцу Альи блог. Он больше не заглядывал туда. Ни единого раза на протяжении трех долгих лет.
Зачем?
Чтобы читать статьи, спрашивающие, что случилось с Черным Котом?
Чтобы увидеть фотографии своего побежденного отца?
Чтобы снова и снова смотреть на подтверждение, черным по белому, что жуткий кошмар, в который превратилась его жизнь, совершенно реален?
Всё равно что вонзить нож в сердце самому себе. Это было бы столь же болезненно, но по крайней мере прекратило бы, наконец, его страдания.
Лишь спустя несколько недель после возвращения во Францию Адриан нашел мужество вновь открыть знакомую страницу Ледиблога. И когда он обнаружил послание Ледибаг, потрясение было таким жестоким, как если бы его ударили по голове.
Адриану понадобилось немало времени, чтобы убедить себя, что его богатое воображение не сыграло с ним жестокую шутку.
Но этот текст, подписанный именем героини Парижа, был реален. Совершенно точно реален. И точно исходил от Ледибаг – это несомненно. Адриан знает: Алье можно верить в том, что она не станет изобретать столь грубый розыгрыш.
С тех пор, как он обнаружил послание, он столько раз перечитывал его, что слова напарницы будто отпечатались на сетчатке. Он может пересказать их наизусть, представить, даже не открывая глаз.
«Кот,
Я думала, что для нас будет лучше не знать. Что так будет безопаснее
