подхватила Вельта и подтанцевала себе сначала, а потом изобразила пластичный шаг с выходом в позицию стрельбы из плазмомёта. – Под ногами сто парсеков до Земли... – очень мелодично напел Ким. Надо же, какой оказывается у него голос! – Сто парсек! – пробормотал Колычев, – Дух захватывает! А ведь когда-то и это станет реальностью! Грановска вынырнула из нутра своей грозной машинки, развернулась и недоумённо спросила: – А чего это вы все на меня уставились, взвод? У меня что-то не так с лицом? – она звонко пришлёпнула ладонями свою попу. Рассмеялись все, даже Валеска. – Ну вот! Так-то лучше! Даже наша суровая мама-лейтенант смеётся! Так чего хотите? – Песню, – напомнил Сергей, – Что там дальше? – Дальше там суровые армейские будни, – Юби задорно улыбнулась и сделала пару шагов от своего верстака и заявила, – Кто – курил, а кто – кемарил... Она вальяжно толкнула Курта в плечо, сделала шаг к Рему: – Крюгер штык любимый правил, – она подтолкнула улыбающегося во все тридцать два Рема бедром и дальше уже напела, – В общем, отдыхали как могли! – Я не Крюгер, – неубедительно возмутился тот, но улыбаться не перестал. – Говорим неторопливо – кто о бабах... – Юби цинично ухмыльнулась, оглядела парней, но петь не перестала, – Кто про пиво... кто о том, как капитан всех материл... – она скроила хитрую мордочку, прищурив один глаз, приняла театральную позу и ткнула в Валеску пальцем. – Когда это я вас материла! – настала очередь Валески возмущаться. – Ага! То есть против капитана ты не возражаешь! – ехидно заметила Юби. Она дотанцевала до Алеси и, подтолкнув её плечом, спела уже ей: – Лишь Угрюмый, как обычно, молчаливо, флегматично, что-то из пластита мастерил! – Это я-то “Угрюмый”!? – опешила Шатова. Она подхватила вскрытую мину с верстака и потрясла ею в воздухе, – Ты чего? Пластиту до этого произведения искусства далеко! При этом действии глаза Тоши Игараси не то что круглыми стали, а чуть не выпали. Но испугаться так никто и не успел. Грановска легко оттолкнулась от Алеси, снова крутнулась вокруг себя и, оказавшись рядом с Валеской, приобняла её за талию: – Рядом Демон – строен, ладен, быстр, умён и беспощаден... – Да ладно тебе, – Валеска в шутку отбивалась, не в силах справиться с улыбкой. – ... весельчак и балагур, четвёртый дан... – Юби прихватила за шею Бурана, подтянула его ближе, и распелась совсем уж от души – Нежно тиская гитару, с Кабаном они на пару, тихо напевали: “караван...”– Да ладно тебе, какой из меня “Кабан”... – А что такое “гитара”? – поинтересовалась Рысьева. – Струнный музыкальный инструмент, – сообщил Ким, – Только, если честно, затруднюсь сказать, как именно она звучит... и выглядит. – По-разному гитары звучали, – неожиданно сообщил Буран. Он лёгким движением освободился от руки Грановски, – Всё зависело от изготовителя, от типа гитары, ну и от самого исполнителя – это главное. Он аккуратно взял Юби подмышки и отставил её от себя. На всякий случай. – Нам ещё, для полного счастья, гитары не хватает, – вздохнула Валеска, – А на этих гитарах что, по двое сразу играли? В этот момент раздался зуммер связи, яркой точкой обозначилась голограмма вызова. Взвод, все как один, обернулись. И почему-то замерли в нерешительности. – Интересно, кому это мы понадобились, – проворчала Шатова, догадавшись наконец вернуть мину на верстак. Игараси тут же метнулась, вщёлкнула в неё один за одним предохранители, весь комплект, вернула на место защитную планку, закрыла крышку. И довольно улынулась. – Что-то первый раз такое на моей памяти, – заметила Зеленцова, – Кто-то с нами связаться пытается. Обычно все приказы и распоряжения сразу на взводный канал передают. К чему такой официоз? Валеска встряхнулась, подошла к голограмме: – Чего замерли, взвод? Сейчас и выясним, – она прикоснулась к пульсару и развернула его в объёмный экран. С экрана смотрел Берсенев. За его левым плечом глыбой возвышался Олсен, с самой непроницаемой и таинственной рожей на свете. Справа, с загадочной улыбкой на лице, стояла Джамбина. – Лейтенант Йенч? – он окинул взглядом кубрик, замерших десантников, удовлетворённо хмыкнул, – Вам надлежит собрать взвод в зоне отдыха через двадцать минут. Явка строго обязательна. Приказ ясен? – Так точно. – Выполняйте, – Гай позволил себе улыбку, – Мы вас ждём. И отключил связь. Валеска обернулась. Семнадцать пар глаз настороженно ждали её реакции. – Что не так, команда? Чего напряглись? – спросила она. – Настораживает нестандартный приказ от Берсенева, – сказал Ким. – Явно они что-то придумали, – поддержал Буран. – Вопрос в том – чем для нас это кончится, – заметила Порошина, – Если они нас переформировать решили, так и знайте – я решительно против. Взвод одобрительно загудел. – Девчата, вы не поверите, – заявил Курт, – Мы к вам уже так привыкли... я бы даже сказал, сроднились. Думаю, парни меня поддержат. Валеска? Я понимаю, времени прошло – всего ничего, но... поймите нас правильно – это наш дом, – он раскинул руки в стороны, – Вы – наша семья.... Особенно после нашей “шпионской неприкаянности” на Земле. Это же всю жизнь, с детского дома – по другим странам, под чужими именами, и чужими личинами, без возможности любых привязанностей.... Возились в земном социальном гнилье, “играли” в шпионские игры. Это – не увлекательные приключения интерактивных программ. Как правило, всё это муторно и скучно. Чаще – противно, до омерзения. И ждали. Годы. Мы знали, во имя чего мы на всё это идём – нас к КОСМОСУ с детства готовили. Мы им жили, ожиданием этим. И не просто “дождались”. Мы – заработали свой билет на “Прайм”. У вас же здесь – другая жизнь просто! – он раскинул руки в
Вы читаете Per rectum ad astrum. Роман 1 (СИ)
